Глаз вечности - Мэгги Фьюри Страница 5

Но уж никак не Гиларра! По трезвому рассуждению девушки, новоиспеченная леди иерарх слишком занята собой, чтобы хоть как-то помочь несчастным, запуганным тиарондцам. Да если б не мудрая поддержка Гальверона, ни один из них не выжил бы!

И вот Гиларра посылает беднягу в обществе воровки на безумный риск – и ради чего? Чтобы найти какой-то там перстень!

Нет, Алианна, разумеется, осознает важность этого символа верховной власти Мириаля, который веками передавался от одного иерарха к другому, но разве сейчас самое время забивать голову подобной чепухой? Гиларра всю жизнь была суффраганом, никто и так не сомневается в ее священных полномочиях. Как будто требуются еще какие-либо доказательства!

Алианна отрешенно смотрела в огонь и грызла чумазый ноготь большого пальца.

«А если тут скрывается нечто большее? Не настолько же наивен Гальверон, чтобы тащиться сюда ради безделицы. Вдруг в этом перстне есть и практическая ценность, а мы, простые смертные, и не догадываемся?

И вообще, что бы он ни делал, совершается ли это единственно по воле избранного судьбой иерарха или, наоборот, любой, кто завладеет перстнем, получает вместе с ним власть и могущество?

Но раз так, зачем непременно нужна Гиларра? Будь на ее месте Гальверон»…

Мысль девушки заработала с бешеной скоростью. А почему бы нет? И впрямь, почему? Он лучше Гиларры, с какой стороны ни взгляни. Гальверон воин, битва до победы – его стихия. Солдату известно слово «порядок», он безошибочно выбирает самое важное на данный момент. Кроме того, Гальверон – прирожденный вождь: непритворно интересуется людьми, может заразить своей уверенностью даже самого отчаявшегося беженца.

Чем дальше Алианна размышляла об этом, тем сильнее крепла ее уверенность: новый командир, и только он способен провести уцелевших тиарондцев через лихие времена.

Так-то оно так…

Но Гальверон еще и честен. Порядочен до безобразия. Он ни за что на свете не предаст иерарха. Алианна тяжко вздохнула: малая толика коварства Тиаронду сейчас нужнее, чем вся эта щепетильность!

И все-таки, что значит перстень? Надо будет выпытать у командира, только поаккуратней. Воровка уже уяснила для себя: этот мужчина видит ее насквозь, как ни увиливай. А стоит Гальверону докопаться до ее истинных намерений, понять, какие интриги она замышляет за его спиной. Сначала он придет в ужас. А потом примется следить за ней, как ястреб за мышью. Глупец, ведь удача сама плывет в руки!..

«Ладно, что-нибудь придумаю. Вернемся в храм – первым делом спрошу Кайту о перстне. Уж она-то знает».

Гальверон заворочался, открыл глаза – и подскочил на месте.

– Уже день! Почему ты меня не разбудила?

– Зачем пороть горячку? – пожала плечами воровка. – Еще только рассвело. Тебе следует выспаться.

Кому она это говорит? Как об стенку горох. Мужчина вскочил и принялся собирать их нехитрые пожитки.

– Надо спешить. Иерарх, должно быть, волнуется.

«Сдалась она тебе! Пусть хоть с обрыва сиганет, нам-то что!» Алианне хватило осмотрительности не высказать своих мыслей вслух. Тем более обоим действительно пора обратно: во-первых, там ждет всезнающая Кайта, а во-вторых – завтрак! Неужели Гиларра поскупится на несколько лишних пайков для отважных героев, оказавших ей огромную услугу? Горячий вчера выдался денек, плюс полночи в карауле, и все без крошки съестного. Девушка так оголодала, что сжевала бы собственные башмаки.

Осторожно, почти по-звериному путники прокрались к двери и выглянули наружу. Вторично испытывать судьбу не хотелось: вроде бы крылатые убийцы не рыщут среди бела дня, но как знать, что взбредет им на ум в такую пасмурную погоду? Над землей нависли хмурые тучи. Священные Пределы тонули в клочьях плотного ползучего тумана, который колыхался драным одеялом при каждом дуновении ленивого ветерка. Холодные щупальца мглы так и льнули к беззащитным щекам и ладоням. Вскоре каштановые локоны воровки усеял сияющий бисер капель.

– А все не так плохо, – прошептал Гальверон мгновенно севшим голосом. – Туман прикроет нас, что может быть лучше?

– Разве что совсем отморозить себе седалища!

Воровка поежилась и тщетно попыталась теплее закутаться в плащ воина.

Ну и погодка! Того и гляди пойдет снег. Девушку со страшной силой потянуло обратно в храм: шумный, перенаселенный, полный резких запахов, теперь он казался ей родным домом.

Путь лежал через вымершую деревню. Разоренные ненасытными тварями конюшни, конуры и курятники заполонила жуткая тишина. Веселый жар, неизменно полыхавший в кузне Агеллы, давно угас; так же серы и холодны печи в пекарне. Гончарня, красильня, ткацкий цех – все обезлюдело, кругом беспорядочно рассыпаны материалы, инструменты, незаконченная работа. Прачечную стало просто не узнать без неумолчного гомона задорных женских голосов.

Ветры гоняли меж заброшенных домов кучи листьев и хлама, что налетали из-за угла, словно призраки прошлого. Кое-где скрипела ставня, качаясь на одной петле. Алианне так и мерещились смутные тени во тьме оконных проемов. Раздался громкий треск. Воровка вздрогнула и обернулась. Сердце ее гулко заколотилось. Всего лишь обломок черепицы скатился с крыши. Девушка шумно перевела дух. В мусорных кучах шуршали и скреблись крысы: вот кто выживает всегда, посреди любого хаоса, смерти и разрушений.

Внезапно Алианне послышалось нечто совершенно не похожее на крысиный писк. Может, это ее воображение? Она схватила Гальверона за рукав.

– Ты слышал?

Он кивнул и принялся озираться, пытаясь определить, откуда же донесся звук. Тот повторился, но быстро умолк, словно кому-то зажали рот рукой. Сомнений не осталось: неподалеку плачет младенец.

– Святой Мириаль! – выдохнула воровка. – Ребенок – здесь? Как он мог выжить до сих пор?

– Возможно, он не один, – отозвался Гальверон. – И нам придется это выяснить, хоть мне и не по душе задерживаться в этих местах.

– Мне тоже. День-то, видишь, какой ненастный: самое время для крылатых охотников.

– Да, рисковать не стоит, ведь у нас перстень иерарха. – Гальверон помолчал. – Придумал.

Он извлек из кармана перстень, бережно завернутый в тряпицу.

– Вот. Возьми его и возвращайся. Так мы сохраним перстень, и Гиларра будет спокойна.

Алианна запрятала сверток поглубже, затем упрямо сжала губы.

– Ни за что на свете. И не вздумай спорить. Нам необходимо держаться вместе. А вдруг тебе потребуется моя помощь?

Гальверон насупился. Ну и пусть себе. Девушка прекрасно знает, да и командир тоже: ему не под силу заставить ее уйти.

– Отлично, – ледяным тоном произнес воин. – Решила поиграть в безответственную дурочку? Будь по-твоему.

И он раздраженно отвернулся. Воровка залилась краской, но смолчала. Не теперь. Она еще найдет возможность отомстить. Гораздо важней другое: Гальверон, кажется, забыл о том, что перстень иерарха у нее. Алианна очень смутно представляла себе, как он действует, но по крайней мере сейчас он дает ей власть над командиром и над Гиларрой.