Лорд-Чародей - Лоуренс Уотт-Эванс Страница 5

Как сказал старый Воин, за последнюю сотню лет ничего подобного не случалось. Избранные на всякий случай еще были нужны, но им ничего не приходилось делать. Они были похожи на сторожей погребов. Пока сторож на месте, никто не рискует залезть в погреб, хотя охранник ничего не делает.

Поэтому быть Воином или кем-то еще из Избранных вовсе не означает, что тебе придется убивать. Надо только быть готовым к этому, зная, что твоя готовность не позволяет Лорду-Чародею злоупотреблять властью.

Интересно, сможет ли он, став Воином, увидеть других Избранных? Нельзя сказать, что он страстно желал встречи с Вожаком или Вором, но повидаться с Красавицей — против этого Крушила не возражал. Встреча с Ведуном тоже представлялась ему интересной. Ведь этот человек так много знает!

Но пока Избранных не призывают для расправы с Лордом-Чародеем, они могут находиться в разных концах Барокана.

А как их в случае необходимости призывают? Когда он несколько лет назад спросил об этом у Старшей жрицы, та точного ответа не знала, но предположила, что с помощью магии.

Пришлые чародеи или старый Воин наверняка знают ответ, и Крушила имел все основания их спросить. Ведь как-никак он раздумывал, не занять ли ему самому место одного из Избранных.

Крушила пока не знал, насколько серьезно хочет стать Воином, но ему в любом случае очень хотелось снова потолковать с этой троицей и на сей раз без столь обширной аудитории.

Он встал с кровати, влез в штаны и отправился в кухню осведомиться о завтраке.

Когда он вошел, мать раскатывала тесто. Она не подняла глаза и не сказала ни слова. Крушила потоптался в дверях, зная, что мать знает о его появлении — слух у нее был отличный, и постукивание скалки не могло заглушить его шагов. В обычный день она непременно взглянула бы на него и пожелала доброго утра.

Две его младшие сестры, Непоседа и Паучок, молча сидели за столом и во все глаза пялились на брата.

— Что я такого сделал? — с тяжелым вздохом спросил он. — Или, вернее, не сделал?

Скалка прекратила свое движение.

— Арфа рассказала мне о незнакомцах, — ответила мать.

Эти слова пробудили у Крушилы некоторые воспоминания. Его родители не присутствовали на празднестве. Отец сказался больным, что с ним случалось частенько, а мама осталась с ним, дабы убедиться, что болезнь не очень серьезна. Эту новость принесла в павильон Непоседа, попросив Старшую жрицу заглянуть к отцу по пути домой или послать к нему лерра.

— Как папа? — спросил Крушила.

— Не пытайся сменить тему! — заявила мать.

— Я не… может быть, и пытаюсь, но только потому, что хочу знать.

— Старшая сказала, что он, как обычно, съел что-то такое, что есть не следовало. Отец скоро будет в полном порядке. А вот ты, как мне кажется, решил погубить свою жизнь.

— Я пока ничего не решил. Но я действительно размышляю, не стать ли Избранным Воином. И как, по-твоему, это может погубить мою жизнь?

— Тебе в любой момент могут приказать отправиться на другой конец света, чтобы убить Лорда-Чародея! И ты убьешь человека, который хранит урожай, посылает весенние дожди и ловит убийц. А если тебя призовут в разгар жатвы или сева, ты все равно уйдешь, даже если это означает гибель всего урожая. Но может случиться так, что он убьет тебя — такое, как ты знаешь, бывало. Не все Избранные выживают. Как мне рассказывал мой дед, первый Темный Лорд перебил чуть ли не половину.

— Это случилось, если вообще случилось, тысячу лет назад. С тех пор, мама, все изменилось.

— Не тысячу лет назад, а всего лишь шестьсот или семьсот. И кто сказал, что все эти изменения к лучшему? Может быть, Лорды-Чародеи с тех пор поумнели и теперь могут обойти все препятствия!

— Мама, в Барокане уже больше сотни лет не было Темных Лордов. Воин, с которым я говорил, не встречал таковых, так же как и тот, кто занимал этот пост до него. Избирающие Лорда волшебники стали умнее, и скверного человека они теперь не выберут.

— Почему ты в этом так уверен? А если так, зачем им вообще нужны Избранные?

— Просто как мера предосторожности. И, думаю, как дань традиции.

— И они ничего тебе не станут платить. Разве нет? Тебе по-прежнему придется зарабатывать на жизнь трудом на ячменных полях или какой-то другой обыденной работой. А в свободное время ты будешь размахивать этим дурацким мечом.

— Наверное, ты права, — сказал Крушила, который, по правде говоря, вовсе не думал об этой стороне дела; лишь очень немногие обитатели Безумного Дуба изредка пользовались деньгами, и ему в голову не пришло заботиться о будущем заработке.

— В таком случае почему ты хочешь им стать? Звание Воина означает лишь дополнительные тяготы и грозит опасностью.

— Не знаю, — признался Крушила. — Это просто… просто… Одним словом, я стану знаменитым. Я смогу путешествовать. И это может произвести впечатление на девчонок. Разве ты не хочешь, чтобы я нашел себе хорошую жену и наплодил для тебя кучу внуков?

— Не знаю, на какую дуру может произвести впечатление подобная глупость, — презрительно фыркнула мать.

Крушила подумал, что таких девиц будет предостаточно, но вслух ничего не сказал.

— Это необходимо, мама, и кто-то должен быть Воином.

— Даже если и так — в чем, надо сказать, я вовсе не убеждена, почему этим кем-то должен стать ты?

— Потому что… потому что… Не знаю… Да потому, что хочу — вот и все.

Мать подняла глаза, отложила в сторону скалку, скрестила руки на груди и произнесла ровным и, как знал Крушила, смертельно опасным тоном:

— Выходит, ты хочешь стать убийцей?

— Ничего подобного! Я вовсе не хочу становиться убийцей, — ответил Крушила, — почему ты так решила?

— Да потому, что работа Воина и весь смысл его пребывания в числе Избранных состоит в том, чтобы убить Темного Лорда и тех, кто помешает Избранным сделать это. Если ты станешь Избранным Воином, ты согласишься взять на себя эту роль. Ты согласишься убивать людей. Ты поклянешься вонзить свой большой нож в чью-то грудь. Ты этого хочешь?

— Но мне не придется никого убивать! Темных Лордов в мире больше нет.

— Однако ты согласен это сделать, если Темный Лорд вдруг появится.

— Да, это так, но…

— И ты станешь убийцей.

— Я стану Избранным героем, и да — это означает, что мне, может, и придется кого-то убить. Но этот человек будет заслуживать подобной участи.

Мать некоторое время молча смотрела ему в глаза. Затем воздела руки к потолку и, выдавив нечто похожее на «Ооооох!», вышла из кухни.

Крушила смотрел ей вслед с искренним изумлением. Да, Воин и другие Избранные убивали людей, когда это было необходимо, но они были героями, и убийство было частью их работы. Мать знала это и сама поведала ему множество историй о героях, приканчивавших людей и чудовищ направо и налево. Она с огромным воодушевлением рассказывала сыну легенды об ужасном мщении, которое Лорд-Чародей обрушивал на головы сбившихся с пути истинного волшебников и бежавших от правосудия преступников. Ее рассказы были полны страшных подробностей, и она, похоже, никогда не считала, что в этих подвигах было что-то недостойное.