Читерство в любви - Анастасия Бельская Страница 5

Аглая

— Тебя что, не взяли? — глаза брата расширились, а хватка ослабела, позволив мне выскользнуть, и встать на ноги.

— Отстань, Генри! Я серьезно.

Развернувшись, спустилась на кухню, где мама накрывала на стол. Увидев меня, она улыбнулась.

— Глаша! Тебя можно поздравить?

— Аглая, — проворчала, как обычно, поправляя свое имя, — нет, мам. То есть, я не знаю, я сама ушла раньше, чем они озвучили решение.

— Ох, Глаша! Ты в своем репертуаре! — нахмурилась мама, тем не менее, ставя передо мной полную тарелку рагу.

— И что дальше, дочь? — весело отозвался папа, входя в кухню, — пойдешь дворы мести?

— Скорее, автомобили чинить, — ухмыльнулся брат, следом залетая в кухню, и плюхаясь рядом, — колись, сестренка, какая муха на сей раз укусила?

Я моментально надулась, и спряталась за большой чашкой с чаем. Несмотря на то, что съехала от родителей уже полтора года назад, у меня по-прежнему была здесь собственная кружка, из которой пила только я, приезжая в гости. Мама говорила, что так будет всегда, потому что их дом — мой дом, и я всегда могу вернуться сюда, когда захочу. Это была политика моих родителей — быть рядом, но не надоедать; всегда быть готовыми прийти на помощь — но не лезть без спросу. Я невероятно ценила такое отношения в семье, но вот брат, зараза, был исключением.

Что ж, в семье не без…

— Генриет, отстань от Глаши, — нахмурилась мама, и на сей раз мы с братом застонали одновременно.

Еще одна фишка родителей — необычные имена. И если уж мое — Аглая — не было чем-то эпичным, только сокращение бесило, то уж на брате они отыгрались по полной. Генриет почему-то казалось всем мальчишкам во дворе женским именем, и раньше над братом нещадно издевались. Пока тот не подрос, и не пошел в секцию бокса. После этого гонору у соседских как-то сразу поубавилось, а Генри стали называть только так, и никак иначе.

Кроме мамы с папой, разумеется.

— Так что случилось, Глаш? — мама обеспокоенно присела рядом, закатав широкий рукав домашнего платья, и подперев щеку рукой.

Вздохнула. Объяснить придется, хоть и не все.

— Я поняла, что работа в журнале — это не то, чем я хочу заниматься. Попробую себя в чем-нибудь другом.

Мама с папой переглянулись.

— Третья работа с тех пор, как ты от нас съехала, — осторожно заговорил отец, — и со всеми одно и то же. Сперва тебе нравится, а затем резко бросаешь. В этот раз даже устроиться толком не успела. Мы, конечно, только за поиски себя, но ты уверена, что все делаешь верно? Журналистика — то, что тебе нравилось всегда.

Ха, знали бы они, ради чего все это. Поиски себя, это, конечно, хорошо, но сейчас я остро осознала, что пора действовать. Возможно, увидев Чита вживую, я поняла, что такому красавчику недолго ходить одному. А отдать свое счастье другой… Нет, такое я точно не допущу!

— Пап, я знаю, что делаю. Честное слово.

Взглянула в глаза папе, что весь излучал лишь заботу, и желание помочь, а не передавить. Тот вздохнул, и улыбнулся.

— Ну и ладненько. Какие твои годы, успеешь еще наработаться! Так, раз с тобой разобрались — Генри, а как у тебя дела по открытию своего тренировочного кружка по боксу?

Переключившись на брата, родители дали мне шанс разблокировать смартфон, и найти нужное объявление. Пара секунд — и вот я уже записалась на собеседование в лучший автосервис нашего города. В этот момент в кухню вошел Младшенький — собака породы леонбергер, которого родители взяли еще щеночком. Теерь это чудо вымахало ростом с меня, хотя по характеру был словно ласковый щенок, всюду ищущий теплые руки для своей морды.

Вот и сейчас собаке уложил тяжелую морду мне на колени, и я растерянно почесала его за ушком.

Что ж, долой страхи и сомнения. Я Аглая Самберс — и я беру свою судьбу в свои руки.