Отдыхать, так по-божески! - Юлия Фирсанова Страница 5

Сбросив верхнюю одежду и туфельки, принцесса отправилась переодеваться. Пара молоденьких пажей ринулась убирать одежду и обувь госпожи, а еще двое последовали по пятам за хозяйкой – на случай каких-нибудь поручений.

Элия не слишком любила обременять себя слугами, предпочитала заботиться о себе при помощи мелкой бытовой магии. Пажи были уступкой этикету, кроме того, в столь юных головках, как правило, не водилось раздражающе пошлых мыслишек. Именно поэтому, между прочим, принцесса не жаловала прислугу женского пола. Служанки, восхищающиеся богиней, очень скоро начинали в глубине души по-черному завидовать принцессе, ее красоте, уму, могуществу, божественному дару любви. С мужчинами получалось в точности до наоборот. Рано или поздно у них возникали слишком сильные желания, и с хорошими слугами, к которым Элия успела привыкнуть, приходилось расставаться, скрепя сердце, ведь прилежно выполнять свои обычные обязанности они не могли.

Поэтому богиня так ценила магию звездного набора. Конечно, кое-каких слуг она все-таки заводила. Для содержания дворцов и домов в мирах, где принцесса не пребывала постоянно, такой разборчивости не требовалось, а люди были нужны, чтобы присматривать за хозяйством и развлекать госпожу. Их она нанимала на месте или покупала рабов. В Лоуленде Элия пользовалась слугами замка и своими пажами. Мальчики отлично справлялись с выполнением мелких поручений, накрывали на стол, убирали комнаты, гармонично сочетая выполнение декоративных функций и дополнение к магии…

Войдя в гостиную, Элия улыбнулась открывшемуся зрелищу: ее любимая зверюшка лежала, свернувшись клубочком у камина, на шкуре гигантского пятнистого леопарда фарра, и делала вид, что безмятежно спит. А покрывало на мягкой широкой кушетке рядом было основательно примято и скомкано.

Принцесса обернулась и небрежным движением брови указала пажам на беспорядок. Мальчики быстро выполнили молчаливый приказ госпожи, поклонились и исчезли за дверью. А богиня приблизилась к камину и властно позвала:

– Диад!

Огромный зверь неторопливо приоткрыл один бирюзовый глаз, светившийся укоризной. В нем ясно читался вопрос: «Зачем ты разбудила меня, хозяйка? Я ведь так сладко спал на этой шкуре у теплого камина!!!»

Элия подошла к пантере, присела, небрежно почесала ее за ухом и ласково пригрозила:

– Если я еще раз увижу тебя на моей кушетке, милый, будешь спать в коридоре за дверью. В комнаты больше не пущу.

Зная, что с Элией шутки плохи, Диад почти по-человечески вздохнул и глянул на хозяйку уже двумя глазами:

«Понял. Погладь?»

Богиня потрепала его по загривку. Здоровенная кошка замурлыкала и потерлась головой о руку принцессы в знак любви и благодарности. Ведь в покоях хозяйки осталось еще много диванов, соф и лежанок, с которых ее не гоняли и на которые залезать не запрещали… пока.

Закончив воспитательную беседу, богиня прошла в гардеробную и мысленно велела звездочкам пояса снять с нее платье. Налетел легкий звездный ветерок, и выходное платье исчезло, заняв место в третьем шкафу, богиня же направилась к пятому. Там висело то одеяние, на которое Элия возлагала большие надежды по части доведения Нрэна.

Сшитое на заказ у Мариан темно-синее платье с вышивкой серебряной нитью по подолу и рукавам было словно подернуто изморозью. Широкие рукава закрывали руки до самых пальчиков, глубокий треугольный вырез сходил с плеч к ложбинке между грудей. К этому туалету богиня подобрала широкий тяжелый пояс из черненого серебра и пару таких же браслетов, крепящих на запястьях длинные рукава. Не было только подходящего ожерелья и серег. Но молодая женщина намеренно не позаботилась об этих деталях, зная наперед о том, какой подарок приготовил ей кузен. Во многих деталях поведения практичный Нрэн, сроду не даривший вянущих цветов, был весьма предсказуем.

Звездный набор помог богине облачиться в платье и бархатные туфельки с серебряными пряжками, которые дополнили туалет, а потом снова занял привычное место и стал невидимым. Посмотрев на себя в зеркале, Элия деловито кивнула и отправилась в будуар, чтобы причесаться. Диад последовал за хозяйкой, надеясь получить еще капельку нежности.

Богиня пока не выбрала прическу. Но времени хватало. К тому времени, когда Бэль всласть нахулиганится с Кэлером, а Нрэн прочитает ей нотацию и станет мучиться вопросом, следует ли пойти к кузине вместе с сестренкой или нет и бороться с собой, все будет готово. А потому, восседая на пуфике, Элия меланхолично наблюдала себя с разных сторон в трех огромных зеркалах трельяжа сразу и мысленно рисовала во всех подробностях предстоящую встречу с неприступным кузеном. Диад лежал у ног принцессы и методично вылизывал лапу, показавшуюся ему грязной. Сбросив туфельки, Элия зарылась ножками в густую шерсть пантеры.

Магическая щетка из ясеня порхала, расчесывая густые волосы цвета темного меда, струящиеся по плечам и спине великолепным водопадом. Полуприкрыв веки, богиня наслаждалась процессом, оглядывала свое отражение в новом платье, короче, по-своему медитировала, правда, иначе, чем Нрэн, – без кальяна и заунывной тырдынки. Зеркала правдиво показывали Элию до тех пор, пока изображение принцессы в одном из них не подернулось туманной дымкой и на смену не явился стройный мужчина с глазами цвета ярчайшего малахита и гривой черных волос.

Его лицо оказалось образцом той хищной дикой красоты, которая всегда так нравилась Элии. На визитере были черные брюки с серебряной строчкой, темно-зеленая, под цвет глаз, шелковая рубашка и накинутый поверх нее короткий черный камзол. На поясе – нет, не зловещий черный меч, подобный наточенному сгустку первозданной тьмы, как показалось в первую секунду богине, а совершенно обычная гибкая сабля. Под расстегнутым воротником рубашки виднелся серебряный медальон с изумрудом. На сильной руке с длинными пальцами красовался единственный массивный перстень.

Некоторое время мужчина разглядывал Элию, а она разглядывала его. Потом зеркало с лучшей магической защитой от проникновения из Межуровнья пошло темной рябью, прогнулось, и незваный гость шагнул на ковер, проделав по воздуху, словно по лестнице, пару первых шагов. Ощущение гнетущей, могущественной силы, захлестнувшее богиню с головой, словно гигантский прилив, слегка ослабело, будто схлынула волна, оставляя за собой лишь тень намека на бездну мощи, укрывшуюся под оболочкой красавца-мужчины.