Клинком и сердцем. Том 1 - Ирина Успенская Страница 5

Лучано аккуратно закрыл дверь за собой и пошел по саду, утопающему в цветах, несмотря на раннюю весну. Летом здесь и вовсе не вдохнуть от густых ароматов, а яркие краски будут резать глаз, но даже сейчас петляющая тропинка вела через островки зелени и первоцветов, а дом едва виднелся из-под плюща, затянувшего его до самой крыши. Шурх! Из кустов метнулась черная тень, прыгнула ему в ноги, ловя их лапами.

— Мр-р-р-р?

Лучано наклонился, погладил густую блестящую шубку угольного цвета, и зеленые глаза пытливо уставились на него с круглой мордочки. Мандрагора… Значит, и Аконит где-то рядом, он от подруги далеко не отходит.

Действительно, большой серебристо-серый кот вывернул из тех же кустов, и они с Мандрагорой важно пошли вперед, словно указывая путь.

Улыбаясь, Лучано взбежал на крыльцо, толкнул дверь. Втянул ноздрями ошеломляющий запах и сразу пошел на кухню, словно по стелющемуся в воздухе следу.

Мастер готовил яичницу с овощами. На широкой плоской сковороде томились ломтики золотистого бекона, исходили соком и паром крошечные белые луковки, кусочки спаржи, молоденькой репы и тыквы, стручки зеленого горошка. Рядом в глиняной мисочке нежно желтела молочно-яичная смесь, приготовленная для заливания, высилась горка мелко нарезанной зелени, вторая — тертого сыра, стояли баночки с молотым перцем, кориандром, семенами пажитника и чем-то еще…

— Доброго утра, мальчик мой, — сказал мастер, не оборачиваясь и неторопливо священнодействуя над сковородой. — Ты как раз к завтраку.

Лучано прошел по надраенному и навощенному деревянному полу, на котором уже плясали солнечные лучи, опустился на колени и почтительно поцеловал протянутую ему узкую жилистую руку. Единственное кольцо на ней, железное, в виде свернутого стебля розы и с цветком вместо камня, мягко блеснуло на солнце.

— Доброго утра, мастер, — тихо сказал Лучано, вдохнув запах сыра и специй, душистых масел, алхимических ингредиентов, чистой одежды, шамьета…

Этот неуловимый аромат, состоящий из десятков других, изменчивый, но безошибочно им узнаваемый — запах его дома.

Замерев, он дождался, пока мастер кивнет, и лишь тогда поднялся, ожидая распоряжений.

— Почему бы нам не позавтракать в саду? — задумчиво сказал мастер Ларци. — День прекрасный…

— Тогда я накрою? — радостно отозвался Лучано и получил еще один согласный кивок.

Пока дожаривалась яичница, источая умопомрачительный аромат, Лучано собрал и отнес на террасу, выходящую в сад, все необходимое. Расставил глазурованные сине-белые тарелки, поломал фокаччу на куски — в доме мастера Ларци придерживались старых порядков и не оскорбляли хлеб прикосновением ножа. Соль, перец, оливковое масло и чистая вода — ну это как полагается. Напоследок он торопливо разжег особую жаровню для шамьета, стоящую в углу террасы, и, пока угли разгорались, нарезал принесенную из погреба сырую печенку, поставив ее на пол в большом блюде.

Первая усатая морда выглянула из зарослей вьюнка незамедлительно. Конечно, это была Мандрагора, сияющая угольно-черной шубой, как королевской мантией. Следом выбрался серебристый в солнечных лучах Аконит. Пока Лучано забирал из дома салфетки, ложки и прочие мелочи, у блюда появилась белоснежная желтоглазая Белена. И последней из кустов робко выглянула рыжая Наперстянка, подобранная недавно, еще полудикая и худая. Озираясь и недоверчиво глядя на Лучано, она цапнула с блюда самый большой кусок печенки и, грозно урча, утащила его обратно в кусты.

Остальные кошки со снисходительным пониманием глянули ей вслед и спокойно продолжили есть, соблюдая надлежащий этикет.

— Бедная малышка, — покачал головой мастер Ларци, подходя к столу со сковородой, которую нес торжественно, словно дож — свои регалии. — Ничего, привыкнет.

Он разложил пышную дымящуюся яичницу по тарелкам, сел, кивнул Лучано. Сложив перед собой руки, прочитал молитву Семи Благим и первым взял кусок фокаччи, разломив ее над тарелкой. Лучано почтительно последовал примеру.

Потом они молча ели, так же чинно и размеренно, как кошки, за едой мастер лишних разговоров не любил. Да и отвлекаться от такого завтрака было бы святотатством! Лучано с наслаждением умял свою порцию, вытер с тарелки все до капельки кусочком фокаччи и поднялся, чтобы заняться шамьетом.

В том углу, где стояла жаровня, над террасой склонили ветви три апельсиновых дерева, сейчас они были усыпаны цветами, и нежный сладкий аромат примешивался к запаху специй.

— Как прошло дело? — спросил мастер Ларци, разворачивая сверток с выпечкой.

Достав неизменные сливочные вафли с кремовой начинкой для себя и булочки с корицей для Лучано, он выложил их на чистую тарелку.

— Как положено, — отозвался Лучано. — Все в порядке.

Скрыть что-то ему бы в голову не пришло, но ведь заказ и в самом деле выполнен чисто. Сегодня мастер откроет большую конторскую книгу, обмакнет перо в чернила и подведет итог, записав: «Четыреста скудо за флакон духов для синьоры…» Или что-нибудь еще, понятное только ему. Лучано это пока что не касается, звание младшего мастера означает лишь то, что им пожертвуют при несомненной и достаточной пользе для гильдии, а не при малейшей необходимости, как любым другим Шипом. Отчитываться перед ним все равно никто не обязан.

— Ну и славно, — кивнул Ларци. Слегка прикрыв глаза и откинувшись на спинку кресла, он подставил лицо солнечным лучам, проходящим сквозь апельсиновые ветви. — А как твои успехи в дорвенантском языке?

— Неплохо, — без удивления, но тщательно подумав, сказал Лучано, пристально глядя на поверхность воды в глиняной толстостенной колбе-шэнье, где варился шамьет. — Понимаю почти все, говорю с акцентом, но, кажется, меня тоже хорошо понимают. С фраганским было легче. В Дорвенанте я за своего точно не сойду.

— И не надо, мальчик мой, — спокойно откликнулся Ларци. — Возможно, вскоре нас ожидает интересный заказ в этой стране. Гильдия еще не решила, кого послать, известно только, что это будет кто-то один.

— О-о-о… — тихо сказал Лучано.

Действительно, что непонятного? Если Шип, отправленный в Дорвенант, справится с делом в одиночку, вся слава достанется ему. А прибыль для гильдии ожидается огромной, если уж мастера совместно решают, кого послать. Рядовым Шипам такой заказ, конечно, не поручат. Значит, или кому-то из старших мастеров, еще не отошедших от дел, или… младшему мастеру. Кому-то чрезвычайно умелому, надежному, не боящемуся риска и честолюбивому. Потому что такой одиночный заказ может как сделать из младшего мастера — старшего, так и погубить его в случае провала. Что ж, значит, Ларци, один из легендарных великих мастеров, опора гильдии, не зря тратил время на воспитание Лучано Счастливчика, своего будущего преемника. Если, конечно, Лучано до этого доживет.

Ради него мастер пренебрег большинством правил, по которым живут Шипы Претемных Садов. Спас его когда-то, забрал из ученических казарм в собственный дом, назвал своим воспитанником и растил соответственно. Как ученика, почти как сына, чтобы там ни трепали грязными языками подобные Витторио. И если мастер решил, что для выполнения этого заказа подходит именно Лучано — так тому и быть.