Восход Темной Звезды - Виктория Щабельник Страница 5

Больше не сдерживаемый моей силой, Хок легко освободился из плена, подойдя к своей матери.

— Спасибо, — просто сказал он, и они с матерью стали спускаться вниз.

— Эй, Нами, — окликнула я бывшего врага.

Она удивленно обернулась.

— Твоя шляпка просто отпад! — выдала я напоследок.

Неожиданно губы Древней скривились в подобии улыбки:

— Спасибо, я сама убила того кугаруда, — и, отказавшись от помощи сына, легко зашагала вперед.

Земля

Звонок раздался, едва я успела войти в квартиру. Открыв дверь, я могла лицезреть перед собой уже немолодого полноватого мужчину в форме. Видимо, это и был участковый. Назвавшись сержантом Антоненко Дмитрием Валентиновичем и предъявив удостоверение, он попросил, кстати, довольно вежливо, уделить ему несколько минут. Я пригласила его зайти, и приготовилась выслушать все вопросы, которые выпадут на мою долю сегодня.

— Итак, Казарина Анна Витальевна, — посмотрев в предъявленный паспорт, он внимательно сличил фотографию с оригиналом. Давно вы проживаете в этой квартире? — задал он первый вопрос.

— Четыре дня.

— Что заставило вас поселиться именно здесь?

— Это так важно?

— Да нет, — улыбнулся участковый, — простая формальность.

— Я не настолько богата, чтобы снимать квартиру в престижном районе. Эта — мне подходит, — ответила я без всякого выражения.

— Вы знакомы с кем-то из соседей?

— Только с Катериной, соседкой из десятой квартиры. Познакомились вчера вечером.

— Что вам известно о Карпенко Якове Борисовиче?

— А кто это? — удивилась я.

— Это ваш сосед из первого подъезда, у вас спаренные балконы.

— Ах, дядя Яша? Да, в общем-то, ничего. Виделись мы не часто, только кивали друг другу при встрече.

— Я обратил внимание на фанерную перегородку между вашими балконами.

— Я часто занимаюсь на балконе аэробикой, не хотела смущать пожилого человека.

— Вы ничего не слышали прошлой ночью подозрительного?

— Подозрительнее, чем скрежет постепенно разваливающегося дома? Нет, абсолютно ничего. У меня крепкий сон.

— В котором часу вы вчера вернулись домой?

— Около полуночи, вместе с соседкой, Катериной.

— Ах да, конечно, совсем забыл. Именно так она и заявила в своих показаниях. Вы знаете, что произошло вчера ночью?

— Если вы о самоубийстве дяди Яши, то да, знаю, — ответила я, видя, как вспыхнули глаза участкового, и тут же постаралась опустить его с неба на землю, — от соседки, она приходила ко мне утром.

— Возможно, вам известно еще что-нибудь по этому делу? — почти с надеждой спросил сержант Антоненко.

— Боюсь, что нет, — я подавила улыбку, — а что, есть какое-то дело? Ведь говорят, это самоубийство.

— Даже в этом случае, мы обязаны проводить расследование, выяснить причины и тому подобное. Вы знаете, — он немного оживился, — что ваш сосед был в свое время известным ученым?

— Правда? — рассеянно спросила я, — и в какой же области?

— Психиатрия. Говорят, когда-то работал в КГБ.

— Невероятно! — искренне удивилась я.

— Да, вот она какая штука, жизнь, — философски подытожил сержант, вставая, — ну, не буду вас больше задерживать, доброй ночи.

Проводив участкового и заперев дверь, я облегченно вздохнула. Кажется, ксива прошла, и это хорошо — не придется искать другое место жительства. А то, что они расследуют это самоубийство, так ничего, мне это помешать не должно, надеюсь.

Не успев отойти от двери, я услышала звонок. Да, сегодня я что-то необычайно популярна. Вспомнив, что должна зайти моя соседка, я поспешила ее впустить. Катерина ввалилась шумно, громко желая мне доброго вечера, и без церемоний пройдя на кухню, расположилась там со всеми удобствами.

— Тебя уже допрашивали? — с ходу начала она.

— Беседовали, — поправила я свою неугомонную соседку.

— Один фиг, — возразила она, доставая бутылку водки и что-то из закуски, — помянем, недавно усопшего дядю Яшу? — предложила она.

— Так его же, вроде, еще не похоронили? — удивилась я.

— А мы авансом, — успокоила меня соседка, принимаясь деятельно разыскивать у меня на кухне пару стаканов. Я заинтересованно стала наблюдать за ее поисками, втайне надеясь на положительный результат. Уже давно сама хотела найти здесь хоть какую-нибудь посуду, но пока у меня это неважно получалось. Разочарованно хмыкнув, Катерина, порывшись в пакете, достала два пластиковых стаканчика. Ну что ж, против горячительной жидкости я ничуть не возражала. Что же касается закуски, любезно предоставила гостье поглощать ее в одиночестве.

Таким образом, усердно помянув дядю Яшу, тетю Клаву, одну знакомую дворничиху из соседнего района и попугайчика Чибиса, сдохшего у моей соседки на днях, мы, обнявшись, стали делиться наболевшими переживаниями за всю прошедшую жизнь. Не знаю как у меня, а у Катерины наболело много, судя по тому, что мне пришлось переварить в ту ночь.

— Нет, ну ты прикинь, какая скотина! Я его спрашиваю — когда свадьба? А он мне — какая такая свадьба? Мы ж только неделю, как спим вместе! Ну, я не сдержалась и двинула его в челюсть, — подытожила гостья.

— Урод! — подхватила я. И как таких только земля носит!

— А ты замужем? — обратила на меня пьяный взгляд Катерина.

— Нет. То есть да, — я запнулась, — вообще то, я не уверена.

— Это как? — брови гостьи поползли вверх.

— Когда свершалось это историческое событие, — мне пришлось напрячь язык, чтобы выговорить на тот момент сложное для меня прилагательное, — я была в отключке.

— Так он воспользовался твоей наивностью и неопытностью? — возмутилась моя теперь уже заклятая подруга, пьяно икнув.

— Вроде нет, — я напряглась, — нее, точно нет, он же меня ненавидит, считает предательницей, — вывалила я на гостью груз своих проблем.

— И где он теперь?

— А кто его знает? — я махнула рукой куда-то в сторону. Послышался звон чего-то разбившегося, — я сбежала.

— Ты его бросила? — теперь глаза Катерины напоминали круглые блюдца.

— Типа того, — кивнула я, — как только убедилась, что с Кайлом все в порядке.

— Кайл, это муж? — уточнила подруга.

— Нет, Кайл — это любовник.

— Ну, ты мать даешь! — передо мною вырос еще один наполненный стакан. Не оказавшись вовремя поднесенным ко рту, он был перехвачен у меня наглой соседкой.

— И что теперь?

— Да ничего! Живу себе тихо, никого не трогаю. Ищу покоя, короче говоря.