Нож сновидений - Роберт Джордан Страница 5

На какое-то мгновение показалось, что тот даже не заметил полученного удара. Валда сделал шаг, начал то, что могло бы стать «Падающими с утеса камнями». Потом глаза его расширились, он покачнулся и рухнул на колени. Меч выпал из разжавшихся пальцев, и сталь зазвенела на каменных плитах. Он прижал было руки к огромной ране поперек тела, словно бы пытаясь удержать вываливающиеся внутренности, рот его открылся, а взгляд стекленеющих глаз впился в лицо Галаду.

Если Валда и хотел что-то сказать, то не смог произнести ни единого слова: изо рта у него хлынула кровь, потекла по подбородку. Он упал ничком и замер неподвижно.

Машинально Галад сделал быстрый проворот мечом, стряхивая кровь, обагрившую дюйм клинка у острия, потом медленно наклонился и отер оставшиеся темно-красные капли о белый плащ Валды. Боль, которую он прежде отказывался чувствовать, теперь впилась на него с удвоенной яростью. Левое плечо и предплечье как будто сунули в раскаленные уголья; бедро горело словно в огне. С большим трудом он все же сумел выпрямиться. Видимо, он почти что вымотался и затратил куда больше физических сил, чем сам думал. Сколько же времени продлилась схватка? Вообще-то он должен испытывать удовлетворение оттого, что отомстил за мать, но чувствовал Галад одну лишь опустошенность. Смерти одного Валды недостаточно. Этого слишком мало. Всего будет мало – кроме одного: чтобы Моргейз Траканд снова была жива.

Вдруг до сознания Галада дошло, что вокруг раздается какой-то ритмичный звук. Он поднял голову и увидел, как каждый из Чад Света в знак одобрения хлопает ладонью по своему закованному в доспех плечу. Все как один. Кроме Асунавы и Вопрошающих. Этих нигде не было видно.

К Галаду торопливо подошел Байар с маленьким кожаным мешочком в руке. Осторожно раздвинув края разреза на рукаве Галада, он осмотрел рану.

– Тут надо будет зашить, – пробормотал Байар, – но с этим можно и обождать. – Опустившись на колени рядом с юношей, он вытащил из мешочка скатанные бинты и принялся обматывать тонкой тканью бедро поверх ран. – Здесь тоже надо будет швы наложить, но так ты, по крайней мере, от потери крови не умрешь.

К ним стали подходить другие Чада, поздравляя Галада, сначала пешие, а следом за ними и верховые. На тело Валды никто и не взглянул, за исключением Кашгара, который вытер меч Валды о его уже испачканный кровью плащ, а потом вложил оружие в ножны.

– Куда делся Асунава? – спросил Галад.

– Он уехал сразу, как ты нанес Валде последний удар, – с неловким видом отозвался Дэйн. – Отправился в лагерь Вопрошающих, чтобы вернуться с подкреплением.

– Он ускакал в другую сторону. К границе, – вмешался кто-то еще. Нассад лежал сразу же по ту сторону границы.

– К Лордам-Капитанам, – произнес Галад, и Тром кивнул:

– Никто из Детей не позволит Вопрошающим арестовать тебя за то, что здесь произошло, Дамодред. Если только ему не прикажет отойти в сторону его Капитан. И сдается мне, кое-кто из них отдаст такой приказ.

Раздались сердитые приглушенные голоса тех, кто не хотел мириться с подобным поворотом событий, но Тром каким-то образом утихомирил всех. Вскинув руки, он громко сказал:

– Вы знаете, что это правда. Что-либо другое расценивается как мятеж. – После таких слов воцарился мертвая тишина. Среди Детей Света мятежей не бывало никогда. Возможно, никогда ранее не происходило и ничего похожего на то, что случилось с ними сейчас. – Галад, я напишу бумагу, официально освобождающую тебя от обязательств перед Детьми Света. Кто-то все же может отдать распоряжение о твоем аресте, но тебя тогда придется поискать, а у тебя будет заметная фора. Асунаве понадобится по меньшей мере полдня, чтобы нагнать других Лордов-Капитанов, и тот, кто поддержит его, вернется не раньше ночи.

Галад сердито покачал головой. Тром прав, но все неправильно. Слишком многое – неправильно.

– А другие? Для них ты тоже составишь такой документ? Асунава же отыщет способ обвинить и их тоже. А как быть с теми Чадами Света, кто не желает помогать Шончан? Которые захватывают наши страны именем человека, мертвого вот уже тысячу лет? – Несколько тарабонцев переглянулись и кивнули, и еще несколько, и не все из них были из Амадиции. – А те, кто защищал Цитадель Света? Какая бумагу снимет с них цепи? Заставит Шончан не гонять их на работы, будто тягловый скот?

Новые горящие гневом взгляды – для всех Чад Света эти пленники были больной темой.

Скрестив руки на груди, Тром взирал на Галада так, будто увидел его в первый раз.

– Что же ты тогда намерен делать?

– Надо, чтобы Чада нашли кого-то – хоть кого-то! – кто сражается с Шончан. Нужно вступить с ними в союз. Убедиться, что Дети Света поскачут на Последнюю Битву, а не будут помогать Шончан охотиться на Аийл и захватывать наши страны.

– Хоть кого-то? – тонким высоким голосом спросил кайриэнец по имени Дойреллин. Над его голосом никому и в голову не приходило шутить. Хоть и низкорослый, Дойреллин отличался мощным телосложением и широкими плечами; в теле у него не было ни унции жира; он мог колоть орехи, вложив их между пальцами и просто сжав кулак. – То есть Айз Седай.

– Если ты хочешь сразиться в Тармон Гай’дон, тогда тебе придется сражаться рядом с Айз Седай, – тихо произнес Галад.

Юный Борнхальд скривился от крайнего отвращения, да и не он один. Байар было выпрямился, но потом вновь склонился над бинтами. Дойреллин медленно кивнул, словно бы раньше никогда не задумывался над таким вариантом действий.

– Мне ведьмы нравятся не больше, чем любому мужчине, – наконец сказал Байар, так и не подняв головы и продолжая возиться с ранами Галада. Он накладывал бинт слой за слоем, но кровь по-прежнему проступала на ткани. – Но Заповеди гласят: чтобы бороться с вороном, можно вступить в союз со змеем, пока не окончится битва.

По собравшимся Чадам пробежала волна, они согласно закивали. Ворон означал Тень, но все знали, что он также – эмблема Шончанской империи.

– Я готов биться вместе с ведьмами, – заявил долговязый тарабонец, – или даже с теми Аша’манами, о которых мы слышали, лишь бы они сражались с Шончан. Или в Последней Битве. И я готов сразиться с любым, кто скажет, что я не прав. – Он бросал вокруг взоры, исполненные такого огня, будто собирался вступить в бой здесь и сейчас.

– Похоже, дела пойдут так, как будет угодно вам, милорд Капитан-Командор, – сказал Тром, отвешивая Галаду поклон, причем заметно ниже, чем Валде. – По крайней мере, до какой-то степени. Кто возьмется сказать, что произойдет через час, не говоря уже о завтрашнем дне.

Галад от удивления даже рассмеялся. Со вчерашнего дня он думал, что способность смеяться потерял навсегда.

– Что за глупая шутка, Тром!

– Таков писаный закон. И Валда сам об этом заявил. Кроме того, у тебя достало смелости сказать вслух то, о чем многие думали, прикусив язык, и я в том числе. Твой план для Чад Света – лучший, чем все, о которых я слышал после гибели Пейдрона Найола.