Полуночный Сокол - Дэвид Геммел Страница 49

— Этот Джаин мне не понравился, но его предложение поможет мне продвинуться в моих… поисках.

— Поможет, — подтвердил Свирепый, — это приличный цирк, у них хорошие тренеры, прекрасные условия, собственные купальни, массажисты, врачи. Есть даже собственный бордель, только для гладиаторов и хозяев. Они снимут для тебя дом и будут оплачивать четырех слуг и личного тренера.

— Очень соблазнительно, — сказал Бэйн, — а теперь объясни мне, почему я должен им отказать.

— Не могу назвать ни одной причины, парень. Ты мечтаешь отомстить, и это предложение очень кстати. Ты станешь профессионалом или умрешь на песке арены.

— Цирк Палантес желал тебе смерти, — напомнил Бэйн.

— Да, верно, но в этом не было злого умысла, лишь холодное желание заработать. Такие люди не вызывают даже ненависти — только презрение. Если бы я снова был молод, то не пошел бы к ним. Но речь не обо мне, а о тебе. У тебя нет причин презирать Палантес. Они такие, какие есть. — Свирепый подошел к двери. — Теперь мне нужно вымыться и приготовиться к поездке в город с Карой. Подумай о том, что я сказал, обсуди это с Персисом. Не сомневаюсь, он будет здесь с минуты на минуту.

Через два часа, когда Бэйн вернулся с пробежки по холмам, он увидел двух лошадей, пасущихся у дома. Он побежал медленнее, а затем сделал несколько упражнений и выждал, пока холодный зимний ветер охладит вспотевшую кожу. Соль от пота жгла швы на плече, но головная боль прошла. Он вновь припомнил события предыдущей ночи. Почему Морригу приходила именно к нему? Что ей нужно? Но больше всего ему жаль Свирепого. Несмотря на короткое знакомство, Бэйн проникся к нему огромным уважением: за редким исключением старый гладиатор всегда выглядел спокойным и довольным жизнью. А теперь вдруг открылось, что у него такое ужасное горе.

Остывающее тело обожгло морозом, Бэйн вбежал на кухню, где Гирта готовила ужин.

Она улыбнулась и кивнула в сторону большой комнаты.

— К тебе двое посетителей, — объявила она. — Ты стал таким популярным!

Бэйн поднялся в свою комнату, снял одежду и растер тело полотенцем. Натянув чистые лосины, тунику и сапоги, он спустился в гостиную.

Навстречу поднялся сияющий Персис Альбитан, шагнул к Бэйну и пожал ему руку,

— Прекрасно выглядишь, друг мой, — сказал Персис, — познакомься с Хоратом, который представляет цирк Оссиан. Вчера он был на стадионе.

Представителю цирка Оссиан было чуть больше двадцати, высок, строен, с темными волосами и глубоко посаженными карими глазами. Одет он был дорого: рубашка из тяжелого серого шелка, отливающего серебром, черные лосины из хорошей шерсти с отворотами из блестящей кожи, на поясе инкрустированный камнями кинжал с золотой рукояткой. Хорат коротко, но сильно пожал Бэйну руку. Бэйн опустился в кресло у камина.

Сегодня утром Хорат пришел ко мне и спросил об условиях твоего контракта с цирком Оризис, — объяснил Персис.

Что-то я вдруг стал очень популярным, — пошутил Бэйн.

Это правда, Бэйн, — сказал Хорат, возвращаясь на свое место, — толпы зрителей соберутся в Городе, чтобы увидеть гладиатора—риганта.

— Сколько вы предлагаете?

Хорат улыбнулся, и его улыбка была естественной.

— На один золотой больше, чем предложил Джаин.

— Полагаю, в Оссиане меня оценят и примут как родного? На этот раз Хорат громко рассмеялся:

— Кто-то другой стал бы уверять, что все будет именно так. Но мы оба знаем, как бывает в действительности — к тебе будут относиться как к дорогому приобретению. Когда ты будешь побеждать, тебя будут прославлять и восхвалять, а цирк Оссиан будет богатеть. Когда ты проиграешь, твое тело бросят в яму для нищих и через несколько дней позабудут, а меня пошлют на поиски новых талантов.

— Ваше предложение очень интересно, — отозвался Бэйн, — яма для нищих особенно пришлась мне по вкусу.

— Ненавижу уловки, — усмехнулся Хорат, — не люблю приукрашенную ложь, лесть и неискренность. Естественно, иногда я прибегаю к ним — в высшем свете Города без них и вовсе не обойтись. Думаю, ты станешь для нас ценным приобретением и поможешь собрать полный стадион зрителей.

— Они придут смотреть на дикаря? — удивился Бэйн.

— Именно.

— А ты что думаешь? — спросил Бэйн Персиса. Толстяк развел руками:

— Три лучших цирка — это Палантес, Оссиан и Порос. Два из них в тебе заинтересованы, оба весьма уважаемы и дают отличный шанс стать настоящим гладиатором — опытным и богатым. Решать тебе, Бэйн.

— А как же цирк Оризис? Разве ты не хочешь, чтобы я остался?

Персис улыбнулся:

— У нас больше не будет смертельных поединков. Было здорово собрать полный стадион, но мне вовсе не по душе смотреть, как люди гибнут на радость толпе. У меня другие планы. Ты имеешь полное право остаться, но должен тебе признаться, что с помощью денег, полученных за тебя, я смогу многое изменить в Оризисе. В общем, не стоит спрашивать моего совета, ведь я очень выигрываю от твоего ухода. — Персис усмехнулся и посмотрел на Хората. — Черт возьми, оказывается, честность заразительна.

Бэйн откинулся в кресле. Чтобы убить Волтана, нужно уметь сражаться не хуже, чем он. И для этого нет надежнее способа, чем работать на один из лучших цирков. Наконец он взглянул на Хората:

— Я приму предложение, если вы возьмете мне в тренеры Свирепого и Телорса. Если они будут против, я тоже откажусь.

— С тобой непросто договориться, — признался Хорат, — но все хорошее всегда достается с трудом. Хорошо, я поговорю со Свирепым. Должен признаться, цирк Оссиан с удовольствием примет Свирепого.

Он поднялся, накинул плащ и пожал Бэйну руку. Все трое вышли на освещенный неярким солнцем двор. Бэйн повернулся к Персису:

— На что собираешься потратить деньги?

— Хочу купить слона! — радостно ответил Персис.

Бэйн томился и беспокойно ерзал на стуле. Телорс расположился на диване, вытянув ноги.

— Ну, что вы думаете, — спросил Бэйн, — вы согласны?

— Я-то согласен, — сказал Телорс и посмотрел на Свирепого, — а ты, Ванни?

— Не знаю, было бы здорово снова увидеть Город, отдать Кару в хорошую школу и подготовить ее к жизни в большом городе.

— Но? — продолжил Телорс. Свирепый скупо улыбнулся:

— Но хотелось бы иметь вескую причину, а мне видится в этом способ отомстить Палантесу.

— В этом нет ничего плохого, — возразил Телорс.

Это неправильно, — заявил Свирепый и взглянул Бэйну прямо в глаза. — Что ты будешь делать, если я откажусь?

— Тогда я останусь и, надеюсь, смогу продолжать тренироваться у тебя. Я считаю тебя лучшим, уверен, что ты можешь дать мне больше, чем кто-то другой.