Сборник «3 бестселлера о сильной девушке» - Екатерина Боброва Страница 49

– Я могу ошибаться, – пожал плечами император, – сложно быть уверенным в числе тех, кто все это время выдавал себя за моих подданных, жил на моей земле, ездил по моим дорогам и шпионил в пользу соседа.

Ненависть сверкнула в его взгляде, но Дара этого не заметила. В голове билась страшная цифра – триста.

Триста человек, постоянно рискующих своей жизнью ради родной страны. Их жертва бесценна, вправе ли она требовать большего? Нет, это не её бой и пока не её подданные. Эта расчетливая императорская сволочь права – она никогда не простит себя, если предпочтет личное счастье их жизням. А в том, что император не обманет, Дара не сомневалась. Не та игра, не те ставки.

– Я согласна, – сказала и сама не узнала свой голос, таким он оказался тусклым и безжизненным, – а теперь, простите, у меня выдался тяжелый день, мне нужно отдохнуть, – встала с кресла, изо всех сил стараясь не показать, каких усилий ей стоит держать гордо поднятой голову и расправленными плечи.

– Да-да, конечно, – следом поднялся император, – и тебе не хочется узнать, кто станет твоим мужем?

– Это не важно, – качнула головой, сделала пару шагов к двери, остановилась, – хотя у меня есть одно условие.

– Какое же? – сделал стойку Антугран.

– Я прошу об уважительном отношении ко всем моим будущим подданным, – боль все же проскользнула в голосе девушки, как Дара ни пыталась её скрыть.

– Хорошо, – скривился император, тут же замаскировав недовольство широкой улыбкой, – не беспокойся, с теми двумя, что были с тобой, ты встретишься на брачной церемонии. Остальные будут ждать вас в порту через три недели после свадьбы.

– Хортес! – громко позвал он, дверь распахнулась, и на пороге замер худощавый высокий мужчина в придворной одежде, – проводи лэссу в её комнату. И возьми у нее на сохранение украшения, ты же знаешь, какими бывают рассеянными юные лэссы. А в моем личном хранилище оно будет в безопасности. И пригласи завтра во дворец таса Тиертмяка. Пусть снимет мерки с лэссы и начнет подбирать фасон свадебного платья в тон к набору.

– Прошу, – изобразил поклон Хортес, одновременно протягивая руку за украшением.

С безучастным видом Дара сняла с шеи бархатный мешочек, положила в раскрытую ладонь придворного и вышла в коридор.

Ей не терпелось остаться одной, смыть с себя удушливое внимание императора, обдумать дальнейшие действия. На первый взгляд ловушка казалась качественной, но сдаваться она не собиралась.

– Следуйте за мной, сиятельная лэсса, – проговорил Хортес, уверенным шагом обходя девушку. От двери тут же шагнул один из кирасиров, вставая за спиной у Дары. «Куда же без конвоя»? – усмехнулась про себя девушка. Ценная гостья, считай, пленница, чье послушание стоит триста человеческих жизни, точнее триста две.

– Тварь! – бокал вина, описав дугу, разбился о белоснежное полотно двери, – мелкая арганская тварь. Условия она будет мне ставить, – Антугран вскочил, заходил по кабинету, его красивое породистое лицо искривила гримаса злобы, – ничего, дай только время, ты мне еще свою страну на блюдечке принесешь.

Приятная мысль о будущей сделке заставила губы растянуться в улыбке. Однако гнев все еще бурлил в душе, не давая успокоиться.

Как же ненавистные ему эти горцы с их непомерной гордостью и неподкупностью! Как ни уламывали купцы арганцев, какие взятки ни сулили, а продавать что-либо в империю те категорически отказывались. Главное, было бы, что продавать! Подумаешь, кофе, который почему-то не хотел расти на низинных землях империи или их хваленые клинки…

Еле сдержался тогда, чтобы не снести голову послу Листры. Идиот посмел с сочувственной улыбочкой интересоваться, не наладились ли торговые отношения с Арганией? Как будто не знал, что его же торговые дома перепродают арганские поделки в империю с тройной наценкой. Ворье!

Но теперь все будет по-другому. Пусть девчонка пока лишь девчонка, но седобородые старцы из совета на все пойдут, чтобы её вернуть. Даром ему ничего не надо, а то посчитают еще выкупом. А за что выкуп, когда он в плену никого не держит. Наоборот, нашел, обогрел, ободрил заблудшее дитя. Ну, а то, что пока гостит во дворце, замуж выйдет, дело молодое, на безумство скорое. Надо сегодня же отправить гонцов в Арганию и тонко намекнуть, что пора начинать дружить по-соседски. Горцы умные, намек поймут.

Время для Дары остановилось, замерло, превратившись в одну мучительную пытку. Часы растянулись в дни, а каждый день олицетворял собой бесконечность. Собственная комната напоминала пышно украшенную золотую клетку, разве что вместо замка около двери все время находилась пара стражников.

Из комнаты Дару выпускали только утром для кратких прогулок в парке, когда дворцовые жители сладко спали после ночных балов. Все остальное время девушка проводила в одиночестве. Ей было запрещено вступать в разговоры с кем либо, даже со стражниками.

Первую молоденькую горничную, посмевшую сочувственно улыбнуться Даре, тут же заменили на высокую тощую женщину с куцым пучком волос на голове и брезгливым взглядом старой девы. Её зависть быстро переросла в ненависть, и Даре доставались лишь злые взгляды и короткие фразы.

Утренние прогулки с Хортесом неизменно превращались в тонкое лицемерное издевательство. Доверенное лицо императора не опускалось до прямых оскорблений, но завуалированные намеки заставляли Дару кипеть от злости. Скольких усилий стоило девушке сдерживать свой гнев. Она прекрасно понимала, что заставляло Хортеса поступать таким образом – привычка. Стиль общения во дворце балансировал между заискиванием к тем, кто стоял выше и презрительным равнодушием к низшим сословиям.

Дара знала единственный способ не сломаться, не поддаться отчаянью – полностью закрыться, отстраниться от происходящего, не дать проникнуть дворцовой гнили внутрь, не позволить испоганить душу. Лишь наблюдать, выжидая подходящего момента, чтобы самой вступить в игру. Но как же тяжело сохранять внешнее безразличие…

Мысли о предстоящем замужестве неотступно преследовали Дару, и она уже жалела, что отказалась узнать имя будущего супруга. Со временем, ей все яснее становилось, что не только ради сближения их народов или восстановления исторической справедливости, император организует поспешную свадьбу, как будто боится чего-то. Но он же прекрасно знает, что долго её муж не проживет в Аргании. И стоит только Даре намекнуть на нежелательность этого брака, ему быстро организуют несчастный случай. Выходит, не все так радужно и для будущего супруга – его фактически высылают из страны, организуя скорую смерть чужими руками.

Ей обязательно нужно переговорить с женихом до свадьбы. Слишком многое зависит от этого разговора.

Дара и сама понимала, что пришла пора прекратить многолетнюю вражду между двумя государствами. Давно ушли тропою мертвых участники столетних событий, некому больше мстить, да и последнее украшение принцессы найдено. Брак станет идеальным поводом к восстановлению дружественных отношений, в идеале, конечно же. Вот только император не тот сосед, с которым можно надеяться на равноправие. За его ослепительной улыбкой скрывается два ряда хищных зубов, а за спиной захватнический опыт многих поколений императоров по присоединению соседних территорий.