Скупые звезды - Константин Мзареулов Страница 49

Человек, по которому палил Эдуард, получил луч в грудь, однако сделал еще несколько шагов, его следующий выстрел ударил в пол совсем близко к плечу Геллы. Очередной импульс Корунда попал противнику в живот, и неизвестный, словно споткнувшись, упал на колени. Генрих удачно всадил целую очередь, и второй враг, неловко взмахнув руками, опрокинулся навзничь. Обеими руками сжимая пистолет, Эдуард продолжал выпускать импульс за импульсом, часть лучей прошла мимо, но не меньше двух попали в плечо и бок его мишени.

По-прежнему стоявший на коленях террорист перехватил оружие здоровой рукой, но теперь по нему вели огонь и K°рунд, и Дерби. Цели достигли сразу несколько лучей, противник выронил бластер, а затем рухнул вперед, громко стукнувшись головой.

Продолжая удерживать Геллу в лежачем положении, Корунд водил вокруг взглядом и стволом, выискивая новые цели. Таковых не оказалось. За спиной стонал сотрудник космопорта, задетый шальными выстрелами. Из зала уже спешил полицейский наряд. Только теперь Эдуард обратил внимание, что лежавшая рядом Гелла, шипя от боли, ощупывала громадную кровоточащую ссадину на скуле — наверное, ударилась, когда ее неловко уронили на пол.

Внезапно Гелла прижалась к нему с давно забытой страстью, прошептав между поцелуями:

— Как же я по тебе соскучилась!

Лежа в неудобной позе на слишком твердом каменном полу, Корунд буркнул:

— Вроде бы недавно виделись.

На лице Геллы появилась странная — растерянная и немного жалкая — гримаса. Легко встав с пола, она тихо произнесла:

— Ну да, конечно. И тем не менее.

Отжавшись руками, Эдуард подскочил, тоже приняв вертикальное положение, и засунул пистолет в кобуру. Генрих помог встать растерянной Колайре. Их окружила космодромная стража, роботы упаковали оба трупа, врачи суетились вокруг раненых.

Сквозь оцепление полиции протолкался армейский майор, козырнул по очереди Генриху и Гелле, после чего произнес виноватым голосом:

— Простите, доктор, мы немного опоздали.

— Совсем чуть-чуть, — раздраженно подтвердила Гелла. — Только ушами хлопать умеете!

— Но мы… — Майор побагровел.

Не слушая его оправданий, Гелла отвернулась, подошла к Эдуарду и, взяв за локоть, решительно отвела в угол, подальше от остальных. Оглядевшись, она негромко сказала:

— Запомни на случай, если со мной что-нибудь случится. В последнее время я начала понимать, что метанаука забрела в тупик мелкотемья и проморгала важные градации Всемогущества. У этого феномена четко выделяются две стороны. Первая — тотальное управление энергией и материей, управление всеми физическими процессами на всех уровнях строения материи. Вторая — тотальный контроль над пространством и временем, то есть исправление прошлого и предвидение будущего. Если помнишь, о способности видеть будущее тебе говорил Высший, когда мы покидали Кураре.

Момент был не самый подходящий для научных дискуссий, но Корунд невольно переспросил:

— Это сочетается с твоей старой концепцией Всемогущества как модели божественной силы?

— Возможно, предки подарили нам идею богов в качестве предостережения. И еще одно свойство бога, о котором почему-то все забыли: бог нарушает законы сохранения.

— Ты имеешь в виду закон сохранения массы?

— Не только. Существует много других законов такого рода — сохранение числа частиц, энергии, спина…

Жена снова поцеловала его, затем, резко оттолкнув, вернулась к майору. У дверей их ждали еще два офицера, в сопровождении которых Гелла умчалась куда-то ускоренным шагом.

Рассвирепевшая Кола тоже покинула зал, не попрощавшись, если не считать словами прощания непристойное проклятие. Догнать обеих Эдуард не сумел — его и Генриха задержал полицейский следователь.

Смирившись, Корунд рассказал то немногое, что знал: двое неизвестных ждали чего-то или кого-то возле входа в терминал, затем застрелили охранника и ворвались, открыв беспорядочный огонь…

— Кто мог быть их целью? — прервал его следователь. — Вы, капитан третьего ранга Дерби, дочь вождя авейра или пассажирка с «Кирасира»?

Эдуард пожал плечами, а Генрих проворчал:

— Корунда, Колайру и меня они могли положить еще в общем зале.

— Да, верно. — Полицейский офицер благожелательно покивал. — Значит, охотились на ту женщину… Как ее зовут?

Опередив готового отвечать друга, Корунд заявил:

— Понятия не имею. Мы оказались тут случайно. Этим рейсом должен был прилететь наш приятель, но вместо него из рукава вышла та особа.

— Вы не знакомы? — недоверчиво переспросил следователь. — Камеры наблюдения зафиксировали, как страстно вы целуетесь…

— Надеюсь, вы не из полиции нравов? — Эдуард похабно ухмыльнулся. — Даже секс — не повод для знакомства, а поцелуи вовсе немного стоят… Дама просто благодарила меня за спасение.

— Ну-ну… — угрожающе начал полицейский.

Продолжения оригинально начатой фразы не последовало, потому что зазвонил висевший на поясе следователя видеофон. Переговорив с начальством, офицер разочарованно сообщил, что дело передается военным властям, а потому лично он вопросов больше не имеет. Явно нехотя следователь передал извинения от имени начальника службы безопасности космодрома полковника Барсегова. Несколько сбитый с толку Корунд поплелся в ангар, волоча на буксире пытавшегося качать права Генриха.

Оказавшись на «Восьмерке», он бросился в рубку и дал старт. Уже в полете, когда машина неспешно преодолевала атмосферу Теоле, Корунд задал автопилоту стандартный курс к точке, где можно будет запустить «Конус-18А».

Капитан Дерби ждал друга и родственника в салоне.

— Мысли путаются, — мрачно поведал Эдуард. — Надо выпить.

— Мне совсем чуть-чуть, — предупредил погрустневший Генрих. — Скоро представляться командиру, а про Катридиса ходят слухи, что мужик серьезный, непорядка не терпит. Неудобно получится, если будет разить…

Понимающе кивая, Корунд откупорил бутылку водки и достал закуски, утаенные от прожорливых туристов-экстремалов. Опрокинув без интервала два стопарика, он почувствовал, как отпускает тревожное напряжение. Хотя, конечно, для полного спокойствия и благополучия пришлось бы выпить побольше, чем оставалось в баре. Сочувственно следивший за другом Генрих предложил:

— Выпьем за женщин, что ли… Гелла твоя прекрасно выглядит.

— У меня такое чувство, что на космодроме была не Гелла, — процедил сквозь зубы Корунд, натыкая на вилку маринованный боровик. — Ее лицо, ее голос, даже запах… Но — не она.

— Ты чего такое несешь? — опешил Генрих. — Она была, нельзя ошибиться.

Эдуард решительно мотнул головой, сосредоточенно наполняя стопку.

— Не она! То ли у моей благоверной раздвоение личности, то ли есть женщина, похожая на нее как две капли воды. Ты же знаешь — после той болезни Гелла ненавидит полеты, даже на важнейшие научные конгрессы с неохотой ездит — раз в три года. Кроме того, никто не называет ее «доктор», всегда говорят: «профессор Ахваз-Корунд». И еще — она очень давно так меня не целовала. Как будто и вправду любит…