Под угрозой уничтожения мира - Анастасия Сычёва Страница 49

В общем, вскоре начались сами приемы. К счастью, из-за нехватки времени никто из аристократов не смог организовать ничего действительно масштабного и многолюдного, так что за эти недели я познакомилась не с таким большим количеством народу. Оттилия поначалу восприняла светскую жизнь как неизбежное зло, но предпочла не спорить с матерью, а когда поняла, что всеобщее внимание было приковано именно ко мне, вздохнула с определенной долей облегчения. Не могу сказать ничего плохого — выдержка вампиров и здесь дала себя знать, и открытой неприязни я не встретила нигде. Когда я с кем-то разговаривала, мы обсуждали исключительно нейтральные темы вроде погоды или моих впечатлений от Бэллимора. Было непривычно говорить исключительно на вереантерском языке и слышать вокруг себя только его, но к этому я надеялась в скором времени привыкнуть. Некоторые вампиры еще расспрашивали о том, где мы познакомились с Оттилией, но опасных вопросов об Адриане, Арлионе или прошедшей войне с Валенсией никто не задавал. Когда мое удивление такому сдержанному поведению надменных вампиров достигло пика, я убрала ментальные щиты и начала прислушиваться к их эмоциям, чтобы понять, что они испытывали на самом деле. Как я и ожидала, среди этих эмоций преобладали неприязнь и любопытство, однако помимо них было еще одно чувство, тоже отчетливо выделявшееся, — страх.

Да, именно. Оказывается, многие вампиры опасались меня, и не только потому, что я была Этари, но и потому, что Адриан собрался жениться на мне без каких-либо видимых материальных выгод — значит, во мне было что-то такое, что даже их прагматичный король проникся. В общем-то против такого отношения я не возражала. Когда тебя не любят, но боятся — это намного лучше, чем когда тебя просто не любят. Меньше вероятность, что от тебя будут настойчиво пытаться избавиться. Так что, немного успокоившись, я продолжала посещать обеды и приемы, общалась с вампирами, улыбалась, как фарфоровая кукла, и, вспомнив все, чему меня когда-то обучали гувернантки и леди Алина, вела себя как образцовая принцесса, не выбиваясь из этой роли. Одобрительные кивки Катерины служили мне лучшим подтверждением, что я все делаю правильно, а Оттилия как-то сказала:

— Вот теперь я точно верю, что ты принцесса Валенсии. Такое самообладание и чувство собственного достоинства могут привить только с раннего детства.

— Тебе, между прочим, есть чему поучиться, — непринужденно заметила Катерина.

Оттилия сделала вид, будто не расслышала, и поспешила ретироваться.

С Адрианом я в эти дни не виделась. Но учитывая, сколько времени он потратил на нашу поездку по Селендрии, неудивительно, что сейчас у него дел выше крыши, а потому я не обижалась на отсутствие внимания с его стороны. Скучала, конечно, но понимала, что и так в итоге получила больше, чем когда-то могла мечтать. Что ж, надеюсь, после свадьбы мы будем больше времени проводить вместе.

В редкие свободные часы я часто была одна. Я знала, что Оттилия с Кейном время от времени отправлялись куда-нибудь вдвоем, а еще нередко заставала их, когда они сидели вместе и что-то активно обсуждали, но при мне сразу замолкали. Я старалась им не мешать. Но здесь была и обратная сторона — совместное времяпрепровождение этой парочки не могло остаться незамеченным, и Катерина наверняка начала что-то подозревать. Моя догадка подтвердилась, когда однажды за чаем, когда Оттилии и Кейна не было, герцогиня начала осторожно расспрашивать меня о светлом маге. Я тактично отвечала, но так и не смогла понять по лицу вампирши, какое впечатление на нее произвели мои слова. Впрочем, Катерина мне казалась очень рассудительной, и я не опасалась, что все сказанное мной о Кейне будет воспринято неправильно.

В те моменты, когда мне надоедало думать о готовящемся бале, я снова возвращалась мыслями к разговору за обедом у фон Некеров. Известие о том, что я не смогу продолжить обучение в академии, расстроило меня гораздо сильнее, чем я могла предположить, и дело было не только в том, что я не любила бросать на полпути начатое дело, но и потому, что я привязалась к академии и к магистрам. Конечно, я не буду обманывать себя и честно признаю, что бывшие преподаватели могут с легкой душой убить меня, так что о попытке возвращения не может быть и речи. А жаль — ведь со второго курса студенты начинают проходить более сложные боевые и защитные заклинания и плетения, на некромантии начинают поднимать зомби и вызывать призраков, на стихийной магии — осваивают управление погодой, а на теоретической учатся правильно распределять силы, чтобы сделать какое-то плетение более мощным или, наоборот, слабым!

Минутку… Распределять силы… чтобы сделать плетение более сильным или слабым?

Я поднялась с кресла и взволнованно подошла к окну. На скамейке за домом увидела болтавших Кейна и Оттилию, причем последняя активно жестикулировала, но из-за стекла до меня не доносилось ни звука. Чтобы сосредоточиться, я перевела взгляд на кружевную занавеску. Если взять любое плетение, его действие будет зависеть от количества магической силы, которым его наполнить. Скажем, я могу создать вокруг себя энергетический щит и вложить в него половину своего резерва, и тогда он выдержит не меньше десятка хороших боевых заклинаний. А если я возьму точно такое же плетение, но вложу в него совсем немного магических сил, его сметет простым огненным шаром, правильно?

Тогда, может, и с ритуалами такое возможно? Кириан говорил, что, если принести в жертву трейхе, удастся заблокировать магические силы Арлиона и он станет обычным эльфом. Но если не доходить до крайних мер? Не убивать трейхе, а просто взять его кровь, которая так важна? В этом случае можно будет не лишить Арлиона сил полностью, а только частично, скажем, понизить его уровень с архимага до магистра… Возможно ли такое?

Теория заслуживает проверки, это однозначно… Проблема в том, что теория магии — не моя сильная сторона, и мне нужно найти кого-то, кто смог бы в этом разобраться. Опытного мага, который вдобавок должен разбираться в некромантии, ведь ритуал с жертвоприношением — сугубо некромантский обряд. И это должен быть архимаг — ведь Кириан говорил, что он настолько сложен, что там нужен маг только такого уровня. Такой, кто смог бы рассчитать все эти тонкости и переделать ритуал. Из знакомых некромантов у меня был Адриан, но я сильно сомневалась, что он согласится в этом участвовать. Он же четко сказал, что не будет использовать в этом деле меня… Был еще Раннулф Тассел, но что-то мне подсказывало, что из этой затеи ничего не выйдет. А кого еще из архимагов-некромантов я знаю?

Осознав, какой ответ на этот вопрос только что пришел мне в голову, я почувствовала, как у меня вытянулось лицо.

Вечером того дня я зашла к Катерине, которая была у себя в будуаре и вышивала за столом. При моем появлении она подняла голову и отложила пяльцы — на белой канве я смогла разглядеть очертания какого-то пейзажа.

— Леди Этари?

— Леди фон Некер, скажите, на этом балу будут только аристократы и придворные? — сразу перешла я к делу.

Если она и удивилась, то никак этого не показала.

— Не только, — любезно ответила она. — В этом суть сего мероприятия — вас представляют не только высшему свету, но и всевозможным государственным деятелям. Министрам, советникам…