Дитя падшего бога - Барб и Дж. С. Хенди Страница 49

Прежде чем Лисил успел сказать, что он обо всем этом думает, Малец вскочил с пола и зарычал. Низко опустив голову, он рыкнул на Сгэйля и, звучно клацнув челюстями, дважды пролаял: «Нет!»

— Прекрати! — одернула его Винн.

Малец не обратил на нее никакого внимания и грозно двинулся на Сгэйля, который окаменел при виде такой ярости.

— Оставь, — бросил Лисил. — Я все равно предпочитаю свои клинки.

Сгэйль воззрился на полуэльфа с таким недоумением, словно его только что оскорбили без всякой на то причины. Затем он перевел взгляд на Мальца и спросил:

— Но почему?

— Потому что новые клинки — дело рук Бротана, — устало пояснила Винн.

— Заткнись! — рявкнул Лисил.

Магьер схватила его за руку, и полуэльф обратил разъяренный взгляд на нее.

— Бротан обманом вынудил Лисила завершить его миссию и убить Дармута, — объяснила Магьер. — И Лисил… не хочет иметь с ним ничего общего. Малец тоже.

— Неужели вы не понимаете? — проговорил Сгэйль и, подняв выше серебристый клинок, медленно повернул его перед глазами. — Никогда еще Пылающие не мастерили ничего подобного… только клинки анмаглахков и редкостные вещицы для старейшин и других почитаемых особ. Бротандуиве мог попросить их смастерить для Лиишила новые клинки, но не более! Никто не указывает хейнасам, что они должны сделать.

Магьер в это не очень-то верилось, что бы там ни говорил Сгэйль. Впрочем, оружие — это всего лишь вещь, а новые клинки Лисила явно лучше предыдущих.

— Это же просто оружие, — сказала она вслух, обращаясь к Лисилу. — Тебе решать, когда и ради чего пускать их в ход. Никто тебя ни к чему не принуждает.

— А тебя, стало быть, твои «подарочки» безмерно радуют? — огрызнулся он.

Магьер стиснула зубы. Ей захотелось влепить Лисилу пощечину за то, что валит с больной головы на здоровую, и за то, что она не знает, чем ответить.

Она круто развернулась, бросила взгляд на штуку, которую Винн назвала торком.

— Этому кинжалу, — вдруг сказала она, — нужна рукоять.

Сгэйль быстро глянул на лезвие, потом — выжидательно — на Мальца.

Пес энергично встряхнулся. Коротко рыкнув напоследок, он обогнул Винн и устроился у нее за спиной.

Сгэйль шумно выдохнул и положил на пол новый клинок Лисила. Затем он взял длинный кинжал, кивнул Магьер, повернулся и вышел.

— Теперь ты счастлив? — осведомилась Магьер.

Полуэльф искоса глянул на нее.

— Да я просто на седьмом небе:

— Погодите, — сказала Винн, — а как же вот это? Сгэйль принес для Лисила еще кое-что.

Магьер обернулась и увидела, что девушка держит в руках деревянный футляр, — Сгэйль, уходя, оставил его в каюте. Юная Хранительница откинула оловянную крышечку и заглянула в узкий футляр. И, нахмурившись, опасливо глянула на Лисила.

— Ну, что там? — спросила Магьер.

Вздохнув, Винн наклонила футляр, и оттуда выскользнул узкий деревянный стержень, точнее, ветка, лишенная коры. И Магьер тотчас узнала ветвь Роис Хармун.

Когда Лисил в сопровождении Сгэйля отправился к месту погребения предков Ан'Кроан, он получил там не только новое имя. Гладкая тонкая ветка без коры и листьев, но все же непостижимо живая, нужна была, чтобы доказать невиновность Магьер в том, что приписывал ей Вельмидревний Отче. И вот эта ветка снова здесь.

Магьер услышала стон Лисила еще до того, как обернулась и увидела, что он закрыл лицо руками.

* * *

Сгэйль прикрыл за собой дверь каюты и остановился в коридоре. Упорная ненависть Лиишила и Мальца к Бротандуиве и непостижимая для Сгэйля неприязнь к дарам хейнасов неизменно ввергали его в недоумение. Хорошо хоть Магьер, вопреки своей несговорчивой натуре, помогла им выйти из тупика… и все же этот разговор совершенно его измотал.

Он прошел по коридору до лестницы, которая вела к люку, поднялся на палубу и направился к лестнице юта. Остановившись под висевшими там фонарями, Сгэйль бросил взгляд на заигравший отблесками кинжал. И разглядел, что вдоль лезвия, точно посредине, проходит трещина.

Нет, не трещина — шов.

Совершенно прямой, он доходил с одной стороны почти до самого острия, а с другой — до крестообразной гарды. Сгэйль присмотрелся внимательнее.

Шов, заполненный чем-то черным, был так тонок, что едва ощущался под пальцем, а черное вещество на ощупь оказалось таким же твердым, как металл лезвия. Сгэйль поднес его ближе к лицу и уловил слабый запах горелого… хотя, быть может, это было лишь напоминание о раскаленной пещере.

Сгэйль направился в единственное место на корабле, где могли сделать подходящую рукоять. Дойдя до средней из трех дверей в корме корабля, он легонько постучал.

— Войди… Сгэйльшеллеахэ, — отозвался низкий голос.

Сгэйль ни разу не встречался с местным хкеда, и, однако же, тот назвал его по имени. Он заглянул в приоткрытую дверь.

В комнате-«сердце» корабля находился рослый эльф в простой холщовой тунике и штанах до коленей. Босоногий, он стоял рядом с большим лоснящимся куполом посредине комнаты — корнехвостом этого корабля, живого Первенеана.

При свете фонарей эльф казался чрезмерно худощавым, но выглядел молодо. Обеими руками он растирал основание корнехвоста свежей морской водой. Вся комната была пропитана сильным запахом травяного масла.

— Что тебе нужно? — спросил хкеда.

Сгэйль, однако, смотрел ему за спину.

Под верхними лежаками на боковых стенах виднелись два длинных — во всю длину комнаты — резервуара. Их боковые стенки плавно вырастали из пола комнаты. Резервуары были заполнены морской водой, и под поверхностью воды извивалось нечто.

Существа походили на уменьшенную копию корабельного корня, только с округлыми заостренными головами, и хвосты их точно так же извивались и изгибались, отчего вода в резервуарах чуть заметно плескалась.

— У тебя есть «пловцы»? — спросил Сгэйль, на миг забыв о цели своего прихода.

— Да. — Мягкая улыбка хкеда погасла. — Я когда-то служил на боевом Первенеане и привык к их обществу.

Сгэйль замялся. Хкеда всю свою жизнь проводили на одном Первенеане, с которым были связаны. Если этот хкеда раньше служил на другом судне, значит, ему довелось перенести страшную потерю — такую же страшную, как потеря супруга. Не всякий мог пережить подобную утрату. Однако же Сгэйль никогда не видел «пловцов» на невоенных судах.

То, что здесь оказались «пловцы», можно было бы счесть нежданной удачей, но Сгэйль от души надеялся, что эта удача им в плавании не пригодится.

— Я хотел попросить тебя вырастить дерево для рукояти, — сказал он, протянув длинный кинжал.

Печаль хкеда исчезла, как не бывало. Он подошел ближе, влажно шлепая по полу босыми ступнями, взял клинок и, изогнув бровь, хитро посмотрел на Сгэйля: