Властелин Огненных Земель - Дейв Дункан Страница 49

Когда Радгару исполнилось одиннадцать лет, умер шивиальский король Тайссон, и на трон взошел наследный принц Амброз. Это казалось благоприятной возможностью остановить затянувшуюся войну, но Грендон не прислал в Варофбург никаких мирных предложений. Поэтому следующей же весной король Эйлед провел крупнейший за всю эту войну рейд на неприятельские берега, опустошив их и перекрыв все морские торговые пути. Месяц за месяцем в Бельмарк потоком шли трофеи и добрые новости, но список потерь тоже рос. Женам не хватало мужей, а детям — отцов. Стране тяжело, когда все ее молодые мужчины исчезают на долгое время, так что к осени в стране начало нарастать недовольство.

Как раз тогда ателинг Радгар отправился в обществе Эйлвина и некоторых других двенадцатилетних мальчиков и девочек, разодетых в алые с горностаем королевские одежды, в поездку по провинциям Бельмарка. Их вооруженный эскорт составляли книхты всего на пару лет старше их самих. Не считая Каттерстоу, они посетили одиннадцать провинций, и в каждой столице их встречали эрл или его танист. Разумеется, в их честь устраивали пир и прочие развлечения вроде песен, скачек и боевых состязаний приезжих книхтов с местными.

Идея этого занятного представления принадлежала королеве Шарлотте, которая и организовала его вместе с женами других эрлов. Когда эту идею предложили в первый раз, регент Сюневульф отверг ее, но чувством юмора он не отличался никогда. Эйлед, к которому воззвали в письменном виде, прислал письмо с отменой распоряжения таниста, и, как всегда, его мнение перевесило. Вид детей, путешествующих по не тронутой войной стране, являл собой разительный контраст новостям из разоренного Шивиаля, и это поднимало дух у населения. Страна прямо-таки визжала от восторга.

— Этот ателинг похож на своего отца, — восхищенно говорили все. — Никогда не знаешь, чего еще придет ему в голову.

Шутовской король и его свита отплыли в Каттерстоу из Твигепорта в тринадцатый день Девятого месяца и подошли к берегу в мелкий промозглый дождь. Будь это настоящей королевской процессией, она завершилась бы парадом и приветственным пиршеством в Сюнехофе, но дядя Сюневульф отказался играть в их игры. Юные придворные ворчали насчет кислого поведения регента, но на самом деле все изрядно устали от игры и не слишком жалели о том, что шутка подошла к концу. В конце концов целый месяц вести себя примерно — задача почти невыносимая. Подойдя к берегу в Варофбурге, они увидели, что весь пляж усеян драккарами, а на берег высыпала половина населения города. Военная кампания этого года тоже подошла к концу. Радостная кутерьма на берегу объявила о возвращении фюрда, так что пиршество их все-таки ожидало.

Радгар первым соскочил с палубы на берег. Ответ на первый же его вопрос успокоил его: папа жив. Он бегом проделал весь путь до дворца, в котором царил изрядный кавардак, но единственным, кто приветствовал его там, оказался облизавший его с головы до ног Бриндль. Ему пришлось расспросить нескольких человек, прежде чем он узнал, что папа уехал в Хатбурну, свой любимый дом. Это было очень странно, ибо в столице отца ждала уйма дел. Обычно, вернувшись с фейринга, он посылал гонца, и мама поспешно возвращалась в столицу приветствовать его. Только дальнейшие расспросы помогли ему вытянуть из кого-то упоминание о фюрдраке на Вамбсеоке. Он приказал седлать Свеальма, скомандовал Бриндлю оставаться дома и пустился в Хатбурну со всей скоростью, на которую был способен его конь.

Он держался в седле не хуже любого другого мужчины в королевстве, а весил меньше. От дождя дорога раскисла, но Свеальм скакал уверенно и одолел дорогу в рекордное время — будь расстояние чуть больше, они бы наверняка догнали королевский кортеж. Когда они, разбрызгивая грязь, ворвались на конюшенный двор, королевских лошадей еще водили в поводу после дороги. Радгар соскочил с седла, сунул поводья в руки сеорлу и бегом бросился в главный дом. Он даже не стянул перепачканные грязью башмаки, что в глазах королевы Шарлотты было едва ли не самым страшным для ателинга нарушением приличий.

Хатбурна представляла собой древнюю, обветшавшую деревушку, заметно расширившуюся на протяжении многих поколений Каттерингов, но все еще слишком маленькую, чтобы служить резиденцией правящего монарха. Король никуда не может пойти без свиты фейнов, министров, чиновников и разнообразных придворных. Обыкновенно Эйлед усугублял положение, приглашая погостить друзей. Когда он останавливался здесь, стены домов прогибались, а мощный храп распугивал всю дичь в южной половине острова — так он, во всяком случае, утверждал, и все покатывались от хохота при королевской шутке. Он отказывался перестраивать или даже ремонтировать что-либо — даже заделать многочисленные щели в стенах. Если он сделает это место удобнее, говорил он, еще больше народа найдет повод приехать в гости.