Серебро на крови - Даша Пар Страница 49

— Эй, ты чего?

Он потянул её за подбородок, чтобы она обернулась. Встретившись взглядами, мужчина нахмурился.

— Я не собираюсь отталкивать тебя от себя. Ты дорога мне.

— Не дороже той власти, что приобрёл, — она смотрела неотрывно и из-за мерцания свечей по её взгляду трудно было прочесть, о чём она думает. Только голос выдавал в ней тревогу.

— Глупы те, кто стремится к власти ради власти, — он негромко фыркнул, отпуская девушку и позволяя ей перебраться на другую сторону ванны, чтобы можно было продолжить этот диалог.

Ты знаешь, зачем мы всё это затеяли. Столетиями я стоял возле Хозяина, наблюдая за тем, как он управляет своим кланом. Он был мудрым правителем, но недальновидным, поэтому утратил своё господство, когда пришло время реформ. Однако если бы не его болезнь, Люциан и сейчас бы управлял своими землями. Но думаю, что он не пережил пандемию, — вампир покачал головой, а затем продолжил.

— А вот Маркус из другой породы, — в голосе Алистера появились жёсткие, злые ноты.

Когда-то я поверил, что он способен на большее, чем быть просто безумным учёным. Я поверил, что он способен править, потому что был убеждён, что сам не обладаю необходимой жёсткостью и милосердием. Я никогда не стремился к власти, потому что всегда видел, какие обязательства она накладывает на властителя. Я никогда не испытывал нужды или страха, чтобы стремиться к ней в надежде больше никогда не страдать. Для меня власть всегда была самым жёстким обязательством на свете, поэтому старался не замечать в себе способности к правлению. И когда пришло время, я положился на него.

Алистер ненадолго замолчал, его янтарные, как у ястреба, глаза вспыхнули в темноте, отражая внутреннюю злость.

— А он всё променял на свои исследования. Вернее не так, — вампир покачал головой. — Он всё променял на свои страдания, свои желания, он поставил себя выше власти и поэтому мы так легко смогли изгнать его из Йорка. Сейчас даже не жалею, что не смог убить его. Право, он уже получил своё наказание.

В глазах вампира мелькнули странные искры, но девушка не стала придавать им значение. Она внимательно слушала своего любовника, зная, что он не часто открывается с этой стороны.

— Считаешь меня зависимым от власти, да Мара? — он приподнял брови, наблюдая за ней. — Нет, я занял это место только ради одной цели. Исправить ошибки своего прошлого. И когда-нибудь ты поймёшь, о чём я говорю.

Девушка спустилась ниже, чтобы плечи оказались под водой. В отличие от вампира, она чувствовала, что вода постепенно остывает. Ей становилось холодно и она стала задумываться о том, чтобы выбраться наружу, укутаться в полотенце и забраться в постель. Завтра будет очередной долгий, очень долгий день.

— Нам нужно нечто большее, чем заклятия ведьм, — протянул вампир, откидываясь назад о бортик ванны. — Мы должны очистить город от белых упырей.

— Что?!

Сонливость, медленно овладевающая девушкой, слетела в мгновение ока. Она изумлённо уставилась на него.

— Ты слышала. Когда-то мы мечтали очистить всю страну от этих тварей. Теперь мы знаем, что это невозможно. Но нам нужно хоть с чего-то начать, — он вновь посмотрел на неё и негромко рассмеялся. — Ты бы видела себя со стороны. Такое удивление на лице!

— Это звучит слишком безумно, учитывая, что война ещё толком не закончилась, — горячо заговорила Мара, хмуря брови. — Что за идеи, Алистер? Ты хоть представляешь, сколько за стенами, выстроенными ведьмами, скрывается упырей? Сколько наших солдат погибнет, пытаясь воплотить эту идею? А сколько дезертирует? Сколько пойдёт волнений? Ради чего ты это задумал, объясни?!

— Не волнуйся ты так, — теперь и мужчина посерьёзнел. — Я не говорю, что это нужно делать сейчас, но завтра я собираюсь внести это предложение в наш совет. Чем больше людей будет думать над этой идеей, тем больше шансов её воплотить. Только представь себе, что из этого может получиться! Йорк станет настоящим центром континента! Это та мечта, та надежда, которая принесёт мир в наши земли. Если мы сделаем это чудо, то наша власть распространиться…

— Ты слышал? — девушка резко оборвала воодушевлённую речь мужчины и уставилась на входную дверь.

— Что такое?

— Что-то не так. Алистер, что-то не так!

В голосе Мары появилась паника вместе с нарастающим шумом за стенами комнаты. Словно бы мир постучался в это уединённое место, наполнив его далёкими криками и воплями ужаса. И звериным рыком, который невозможно ни с чем спутать.

— Они прорвались! — помертвевшими от ужаса губами сказала она и внезапно осознала, какой маленькой выглядит их комнатка. Тесной, с закрытыми на плотные ставни окнами, она казалась капканом.

За дверью раздалось негромкое шуршание, от чего у девушки на коже выступили мурашки.

— Превращайся, — очень тихо настороженно заявил вампир, медленно поднимаясь над водой.

Раздался грохот от удара в дверь, но она выдержала.

— Я не могу, Алистер! Я не могу! — пронзительно закричала девушка, обхватываясь себя за плечи, затем шею, виски, вцепившись пальцами в волосы и раскачиваясь в такт последующим ударам. — Не могу!

Дверь слетает с петель в комнату, наполняя её пылью и холодом, задувая свечи. Монстр молод, не успел даже облысеть. Но глаза горят, а за спиной виднеются и другие огоньки.

Мужской и женский крики проносятся по комнате. И если Алистер прощается с жизнью, намереваясь дорого продать свою плоть, то в голосе девушки звучит паника, смертельный ужас.

Монстров слишком много, они погребают их под собой вместе с криками и страхом, действуя, как снежная лавина. Ванна наполняется кровью.

Мысли в голове путаются. Какой сейчас год? Кто ятакая? Кем была та девушка в ванной? Это я? Нет, у неё волосы красные, а мои белые. Я мертва? Умираю? То были картинки перед смертью? Мои воспоминания? Что со мной?

Как трудно думать, трудно дышать, трудно осознавать себя. Кто-нибудь, помогите мне! Ничего не вижу, а чувства уходят в пустоту, оставляя после себя выжженное поле тоски. Что-то не так, что-то определённо идёт не так. Эти воспоминания… я была упырём? Это кадр из прошлого? Это то, что чувствуют те, кто обратился? Теперь я заперта в этом теле?! Обречена ли балансировать между воспоминаниями, в этой темноте? Мне так страшно…

И словно вспышка, мне удаётся сделать вдох. Открываю глаза, обнаруживая над собой вечернее, нежно-фиолетовое небо с первыми тусклыми звёздами. Кашель рвёт горло, переворачиваюсь на живот, выплёвывая кровавые сгустки. Мне плохо, дышать так больно! Невыносимо само понятие чувствовать себя живой. Секунду назад хотела вернуться сюда, но не понимала, какое же это блаженство — ничего не чувствовать. Что я такое?

Мара.

Да! Это моё имя! Облегчение ненадолго ослабило боль, отчего вновь перевернулась на спину, обращая свой взор к звёздам. Но этого мало. Чертовски мало, чтобы понять, что происходит. Что со мной случилось?