Ведьма - Лора Рэй Страница 49

Бастания всхлипнула еще разок и Сэм обнял её.

— Матушка, как я скучал…

— Матушка??? — я ничегошеньки не понимала. Если это его мать…почему я вообще решила, что она умерла? Но если это она, как она может быть главой ковена, не имея магических сил, ведь сила рода запечатана в артефакте? А бессмертие? Вопросы кружились в моей голове, как сотни маленьких пчел, но они отпали сами собой, когда Сэм рассмеялся и сказал:

— Роксана, позволь представить тебе: Бастания Ингарден, Верховная ведьма Великого ковена и моя крестная мать. Матушка, позволь представить тебе Роксану, девушку, которая спасла меня, мою душу. Роксана, моя истинная пара.

— Но это почти невозможно… — Бастания, от неожиданности, раскрыла рот, какое-то время она молчала, а потом продолжила охать и ахать. — Такое случается крайне редко! Мало кто из магов, за всю свою долгую жизнь, встречал истинную…да их по пальцам одной руки пересчитать можно!.. Ты уверен?

— Да, Бастания, я уверен. Но мы засвидетельствуем это после того, как вернем из мира мертвых истинную пару твоего любимчика, Виктора.

Верховная еще больше раскрыла рот, а теперь и глаза выпучила. Я не понимала о чем говорят эти двое, поэтому стояла тихо, мирно, не подавая признаков жизни. Бастания хотела спросить еще что-то, но Сэм ее оборвал, напомнив, что времени осталось всего ничего.

После этого ведьма заторопилась и, шаркая тапочками, вроде наших балеток, направилась куда-то и велела не отставать. Она все прибавляла и прибавляла скорость, но мы не отставали ни на шаг, разглядывать Светилище времени катастрофически не хватало, поэтому я лишь боковым зрением цепляла цвета стен и пола. У каждой комнаты, мимо которой мы проходили, был свой цвет. Потом обязательно спрошу у мамы, что это за помещения, она ведь здесь жила и должна знать, я полагаю.

Наконец, мы оказались в небольшой комнате, окрашеной в белые и черные тона, как мне пояснила Бастания, на ходу, этот свет символизирует Бога Жизни и Бога Смерти. Ну что ж, все логично, раз мы пытались удержать Викторию в мире живых, необходимы оба Бога.

Когда я услышала, что Виктор поместил мою подругу в кокон, я представляла себе нечто, похожее на куколку, что создает гусеница, но все было иначе. Вики лежала в белом гробу, что символизировал, опять же Бога Жизни (снаружи, потому что она покидает его мир), с черным бархатом внутри, который, абсолютно логично, символизировал объятия Бога Смерти. Получается Бог Жизни передает опеку над своим сокровищем — своему брату. Крышка гроба была стеклянной. Когда я попыталась коснуться ее, чтобы сдвинуть, меня неслабо приложило током, я одернула руку с возгласом "Ауч" и поняла, что это не крышка вовсе. Это и был тот самый конус.

В помещении, кроме нас, стояло еще две ведьмы, облаченных в белые мантии с золотой вышивкой. Они-то и помогали Бастании убирать этот самый кокон.

— Ну что, готова? — Сэм лучезарно улыбнулся мне, отчего я поверила в то, что все получится. Я кивнула мужчине.

Суть нашей теории заключалась в том, чтобы договориться с богами. В Сэмюэле находилась частичка Бога Смерти, а во мне — Бога Жизни. Почему-то мы решили, что боги должны прислушаться к нашим молитвам, должны услышать нашу просьбу и помочь своим подопечным. Мда…сейчас это звучит, как полный бред, но когда об этом Сэм говорил, все казалось до невозможности простым и естественным. А теперь в мою душу прокралось сомнение. А с чего мы вообще взяли, что боги нам что-то должны? То, что они одарили нас частичками своей силы, не значит, что мы можем позволить себе такую наглость, как требовать от них что-то…Нет, нельзя сомневаться, только не сейчас. Очень скоро мы итак узнаем были мы правы или нет.

Я и Сэм стали по обе стороны от Виктории, он положил ладонь ей на сердце и я проделала то же, но моя ладонь лежала поверх его. Сэм посчитал, что именно такое положение рук должно символизировать обратный порядок жизненного процесса. Сэм посмотрел в окно, где виднелась четкая граница ночи и дня на линии горизонта.

— Пора! — Сэм произнес еще что-то на латыни, вроде это были слова призыва. И я крепко-крепко зажмурила, представляя образ своего покровителя, как можно четче и просила его вернуть нам Вики, Сэм, со своей стороны, делал то же. Яркая вспышка, мы раскрыли глаза и…ничего. Ничего не изменилось, Вики, по прежнему, была мертва. Только я собиралась плакать о несправедливости мира, как воздух в комнате резко похоладел и время, казалось, замедлилось.

— Ты звала меня, дитя мое? — послышался мягкий мужской голос внутри меня.

— Да, о, Великий Бог Жизни! Если позволишь, я произнесу свою просьбу еще раз.

— Нет нужды, дитя, я прекрасно расслышал тебя. Но, прежде, чем эту просьбу выполнить, должен спросить, уверена ли ты в том, чего хочешь? Обратиться ко мне с просьбой возможно лишь однажды, потому подумай, этот ли человек является для тебя важным и достойным спасения?

— Да, о, Великий.

— Ты даже не хочешь подумать? Ни секундочки?

— Нет, отец, тут и думать незачем.

— Да будет так! — воздух, на секунду, стал еще прохладнее, а затем все вернулось на свои места.

Сэмюэль, все еще, стоял с закрытимы глазами, по всей видимости, у него было другое испытание нежели у меня. Я понимала, что Бог Жизни хотел выяснить, чисты ли мои помыслы. А что творится у Сэма в голове, даже представить боюсь. Но гадать долго не пришлось, он раскрыл глаза и мы оба уставились на Викторию.

— Вики, прошу тебя, открой глаза… — и она их открыла! Открыла! Она врнулась! Вики вернулась! У нас получилось, Виктория Бауэр жива!

Вики, словно кукла хлопала глазками, пытаясь понять, что произошло и где она вообще находится, а я, воспользовавшись ее временным замешательством крепко-крепко ее обняла, предварительно потянув за руки и усадив в гробу. Я была вне себя от счастья и все было так прекрасно ровно до того момента, как я поняла, что солнце взошло. Я замерла, с ужасом глядя, как над горами поднимается желтый диск, затем я перевела взгляд на любимого мужчину и поняла, что тот еле сдерживается, чтобы не рвать на себе кожу!

— Сэм! Уходи!!! — выкрикнула я в ужасе, не зная, куда метаться, что делать.

— Моя Роксана… — он говорил нежно, но сохранять спокойствие ему удавалось с огромным трудом, поскольку я видела в его глазах, какие адские муки он испытывает и понимала, что он сгорает изнутри. — Негде прятаться, это Светилище, темных помещений здесь отродясь не было.

— Так переместись!

— Моя магия не работает, когда восходит солнце и чужая магия на меня в этот момент не действует, потому и ты меня переместить не сможешь…

— Ты знал, что шел на верную смерть, когда говорил о Светилище и о том, что все необходимо сделать на границе дня и ночи! Ты знал, что не успеешь уйти от солнечных лучей и, все же, пошел! Почему? — В моих глазах стояли слёзы. За что? Почему все так происходит? Неужели нельзя этим двум, дорогим мне людям жить одновременно? Я обязательно должна потерять другого? Это не справедливо!