Крылья колдуна - Ольга Ярошинская Страница 49

Клэр рухнула на брусчатку с отвратительным влажным хрустом, прокатилась по инерции к фонтану и застыла сломанной куклой. Черные крылья, раскинулись за ее спиной, догорая и чадя.

Тиль шагнула на парапет и спрыгнула вниз.

Ветер просвистел в ушах, юбка задралась, земля ударила в ноги, толкнув так, что зубы лязгнули.

— Матильда! — донесся до нее отчаянный крик колдуна.

Чуть прихрамывая, Тиль поспешила к распростертой на земле фигурке. Сорочка на Клэр сгорела дотла, на левой ноге тлел обугленный кроссовок, но на коже, израненной, сплошь покрытой ушибами и ссадинами, не было ожогов.

Тиль положила руку на ее грудь, и Клэр разлепила веки, залитые кровью.

— Не шевелись, — приказала Тиль, сосредотачиваясь. — Я помогу тебе.

— Он… — выдохнула Клэр. Что-то булькнуло за поломанными ребрами, захрипело. — Мой…

— Твой-твой, — сердито подтвердила Тиль, усилием воли прогоняя выступившие слезы.

Она закрыла глаза, и белая энергия свободным потоком заструилась из ее ладони. Тиль выплескивалась до конца, отдавая себя израненной девочке, в теле которой едва ли осталась хоть одна целая косточка, но упрямое сердце продолжало биться. Веки Клэр опустились, под затылком расплылась лужа крови.

Ланс со стуком приземлился рядом, держась одной рукой за парашют из рубашки, присел рядом.

— Вот дурочка, — выругался он, сдернув цепочку с шеи Клэр и сунув ее в карман брюк. — Глупая, вредная, эгоистичная девчонка. Ты спасешь ее, Тиль?

Та втянула воздух сквозь стиснутые зубы, а потом весь двор вспыхнул белым. Когда зрение вернулось к Лансу, он увидел, как затягиваются раны на теле Клэр, выпрямляются изломанные ноги, прячется под вспоротую кожу ребро.

Крылья потухли, осели пеплом.

Тиль отшатнулась, плюхнулась на брусчатку, провела ладонью по лицу. Ланс обнял ее, и Тиль попыталась отодвинуться — близость колдуна, его горячая кожа, обнаженный торс и особенно салатовая резинка трусов, показавшаяся над брюками, сейчас были просто невыносимы, но он придержал ее за плечи.

От преподавательского крыла уже спешила Петра, звук ее каблуков дробился, как стук копыт.

— Что случилось? — воскликнула она. — Это кто? Клэр? Она голая? И вы раздеты, Ланс? Почему?

Клэр застонала, и Ланс накинул на нее свою рубашку-парашют.

— Она упала с крыши, — сказала Тиль.

Перед глазами плясали черные мушки, а во рту было сухо, как в сломанном фонтане. Холод сковал все тело, и лишь от левой руки разбегалось приятное тепло. Тиль повернула непослушную, будто ставшую чужой голову, посмотрела вниз. Перстень колдуна заблестел ярче, на овальной нашлепке выделился рисунок. Птица, не цветок. Распахнутые крылья, воздетые к небу, длинная шея. Лебедь?

— Ее надо отправить в больницу, срочно, — сказал Ланс, подставляя плечо Тиль, и та, охнув, поднялась на ноги. В глазах тут же потемнело, и Тиль вцепилась в руку колдуна, чтобы не упасть.

— Вы не знаете новости? Мост обрушился, — сказала Петра, переминаясь с ноги на ногу. Она одернула пиджак ярко-оранжевого костюма, в котором напоминала тыковку, присела возле Клэр, и та, снова застонав, открыла глаза. — Все в порядке! — радостно воскликнула директриса, поднимаясь и потирая ладошки. — Все нормально! У нас отличный медпункт. Доктор ее осмотрит. Клэр девочка сильная, полежит денек — и как новенькая. Придется, конечно, принять меры…

— Ограничить доступ на крышу, нанять персонал для безопасности детей, или закрыть пансион к чертовой матери? — уточнил Ланс.

Петра захлопала ресницами, посмотрела на него темными глазами, пустыми, как пуговицы, а потом заливисто рассмеялась.

— Нет, конечно! — она игриво погрозила ему указательным пальцем левой руки, на запястье которой сверкнула глазами змейка. — Придется наказать Клэр. Лазить на крышу строго запрещено!

Ланс пристально посмотрел на директриссу, и та ответила ему безмятежным взглядом.

— Отнеси ее в медпункт, — попросила Тиль.

— Ты в порядке? — обеспокоенно спросил Ланс, и она, отпустив его ладонь, выпрямилась.

— Она тоже упала? — заволновалась Петра.

— Я тоже гуляла по крыше, — заявила Тиль. — Презрев правила безопасности и проявив ужасающую безответственность.

Петра нерешительно посмотрела на Ланса, перевела взгляд на Тиль, нахмурила выщипанные в ниточку брови.

— Что ж, — строго сказала она. — Ты должна понести наказание. До уроков еще есть время. Иди в библиотеку. Скажешь — одна страница.

— Отлично, — согласно кивнула Тиль и, повернувшись к пансиону, пошла к главному входу.

— Матильда! — окликнул ее Ланс. — Ты не можешь туда идти в таком состоянии!

Он догнал ее, поймал за ладонь.

— А ты не можешь оставить в таком состоянии девочку, пострадавшую по твоей вине, — тихо осадила его Тиль. — Или можешь?

На его лице отразилась борьба эмоций, он выпустил руку Тиль, сжав ее на прощание.

— Я догоню тебя, — пообещал он. — Не предпринимай ничего без меня

— Отнеси ее в медпункт, — повторила Тиль. — И проваливай.

Поднимаясь по лестнице главного входа, она услышала странный треск и, подняв голову, посмотрела на круглые часы. Стрелки крутились, отсчитывая минуты так быстро, что у Тиль снова потемнело в глазах. Она поморгала и шагнула в полумрак пансиона.

45.

Пол качался под ногами, как палуба корабля, а потолок будто опускался все ниже — вот-вот придавит макушку, которая и так ныла тягучей болью. Тиль прислонилась к колонне и потерла виски, закрыла глаза, пытаясь сосредоточиться и нащупать хоть какие-то крошки силы. Ничего. Она постояла минуту и пошла к библиотеке.

Ковровая дорожка стелилась под ноги, то затягиваясь серым туманом, то становясь ярче. Ноги казались налитыми чугуном. Тиль пошла по коридору вдоль левой стенки, опираясь на нее рукой с серебряным перстнем колдуна. Думать о Лансе она себе запретила, но мысли все равно просачивались, как назойливые звонкие капли, падающие в раковину из неплотно закрытого крана.

Он все знал.

Ярость отступила, и на ее место хлынул стыд. Как теперь смотреть ему в глаза? Увидеть там жалость, а потом брезгливость, презрение — Тиль прикусила губу, глубоко вдохнула… Она избавится от Ланса. Ответит на третий вопрос, или поцелует… Как он мог целовать ее после того, что прочитал в досье?

Медленно отмеряя шаг за шагом, Тиль продвигалась по коридору, который должен был вывести ее к лестнице, спускающейся в библиотеку. Вот за этим поворотом. Опустив голову, Тиль обошла угол и уперлась взглядом в постамент.

— Хлоя Материс, — тихо прочитала она. — Первая женщина, переплывшая пролив Ла-Флен.

Она посмотрела на статую. Мраморные кудряшки выбивались из-под плавательной шапочки, сдвинутые брови почти слились в одну. Пловчиха выглядела сосредоточенной и серьезной, словно перед тем самым знаменитым заплывом, увековечившим ее имя. Тиль растерянно осмотрелась. Она каким-то образом оказалась в холле, где соединялись центральная и ученическая часть здания. За спиной что-то зашелестело, и Тиль резко обернулась. Чахлые папоротники в кадках тянули кисти к окнам, одна ветка чуть покачивалась.