Пробуждение Зеркала - Елена Ворон Страница 48

Когда подошло время, Мстислав выскользнул из салона и с парализатором в руке направился к миллаушу. Луна уплыла за скалу, и лежку зверя скрывала глубокая тень. Без ночных очков и не разглядишь, тут ли он.

Миллауш тревожно поднял голову.

— Не бойся, — вполголоса сказал Мстислав. — Больно не будет. Для тебя же стараюсь.

Круглые глаза остекленели.

Телохранитель нажал на спуск. Голова зверя безжизненно упала.

Спиной ощутив внезапную опасность, Мстислав не шевелился, лишь медленно опустил руку с оружием. Выждал, невольно считая удары собственного сердца, и позвал:

— Подойди сюда.

Ни единый камешек не хрустнул, лист не зашелестел — так тихо приблизился Дэсс. Оказалось — босиком, в одних носках. Он опустился на колени возле миллауша, погладил зверю лоб, уши, горло.

Мстислав глянул на часы. Время «хлыста».

Ну?

Ничего не случилось. Очередная судорога не скрутила зверя; новая пытка не удалась. Отличная штука — парализатор.

— Когда он очнется? — спросил княжич.

— Через пару минут.

Дэсс снова погладил зверя и признался:

— Вздумай ты выстрелить еще, я бы спел.

Мстислав хотел поворчать на него — дескать, надо больше верить телохранителю экстра-класса, чем сомнительным пришельцам — но не нашел в себе сил. В голову как будто вгрызлась пила.

— Дэсс, — говорить и то было мучительно, — у СерИвов есть песня для утоления боли?

Княжич обернулся; без ботинок, зато в очках для ночного видения.

— Тебе плохо? — Он вскочил на ноги. — Слав! Да ты… Я разбужу Со… Светлану. Исцеление — женское дело, она должна знать эти песни.

— Она петь не может. — Мстислав пошатнулся, сел на землю, сжал пальцами виски. — Дэсс, послушай. Это… из института Донахью. Они хотят… от меня избавиться. Чтоб ты… остался без защиты. — Говорить становилось все труднее. Язык заплетался, дыхания не хватало. — Если совсем худо обернется… станет невозможно терпеть… ты сумеешь выстрелить… из парализатора? Человеку хватает… четырех разрядов. Мне… наверное, нужно больше. Пять, шесть. Сумеешь?

— Я спою Кеннивуата-ра, — обещал княжич.

Мстислав его едва слышал. Свился в клубок, обхватил голову руками. Только бы не закричать. Не разбудить Светлану. Она должна проснуться утром не СерИвкой, а собой… Как они тут без него? Пропадут — и Светка, и Дэсс, и миллауш… Не закричать. Что угодно, только не кричать. Больно. До чего больно… Дэсс, где ты? Помоги!

Нестерпимая боль вспыхивала, как от беззвучных взрывов, и алыми сполохами прокатывалась по окружающему черному миру, от горизонта до горизонта. Каждая вспышка приближала смерть; каждый сполох был отголоском уходящей жизни. Как долго все это тянется… Дэсс, я же просил: убей!

Боль внезапно пропала. Вместо нее остался мягкий пух — или шелк, или мех, не поймешь. Этот пух был повсюду: в голове, в руках, в глазах. По сравнению с болью он казался сладким, и его хотелось еще и еще. Смерть такой не бывает. А для жизни слишком хорошо.

— Слав, — настойчиво звал княжич, — Слав, очнись.

Он очнулся, однако пух никуда не пропал. Мягкий, теплый, родной. Роднее Светкиных волос… Да это миллауш, будь он неладен! Обхватил лапами, прижался к лицу. Мстислав хотел отстраниться и обнаружил, что сам крепко обнимает зверя. С усилием расцепил руки, откатился в сторону, приложился затылком о камень. Сверху было ночное небо, рядом — Дэсс и миллауш. Очень Умный Зверь собрался в ком, спрятал выразительную морду.

— Я его просил что-нибудь сделать, — принялся объяснять княжич, — а он сказал, что ты можешь остаться безоружным, а я: это лучше, чем если умрешь. И тогда он… как это? Вырубил твою электронику к чертям собачьим.

Мстислав сел, пощупал голову. Пуста. Ни боли, ни мыслей. Обруч, еще недавно будто вросший в кожу, легко расстегнулся и отвалился, как мертвая змея. Подавив гадливость, телохранитель не отшвырнул его, а сунул в карман.

— Как ты? — княжич с тревогой заглянул в лицо, посветил фонариком. Бережно посветил, мимо глаз. — Дать воды?

— Не надо.

Телохранитель прислушивался к своим ощущениям. Как оно — без проклятого обруча? Не ослеп, не оглох. Он осторожно поднялся. Ноги держат. Бегать и прыгать поостерегся; это потом, при свете дня. Состояние не ахти: точность и быстрота реакции явно не те, что раньше. Да и сил никаких нет. Поспать бы хоть полчаса.

— Слав, миллауш заплатил: жизнь за жизнь, — сказал Дэсс. — Ты не будешь?…

— Не буду его убивать, отвяжись. Я наконец разобрал, отчего ты с ним носишься, — Мстислав нагнулся, провел ладонью по восхитительной шерсти зверя. — Будь у меня СерИвская душа, за такую шерсть я б ее продал.

Он поглядел на часы. До следующего удара «хлыста» — пятьдесят одна минута. Не проспать бы. Мстислав выставил время будильника и передал часы Дэссу.

— Оденься потеплее и карауль. Можешь снова костер развести. Когда прозвучит сигнал, разбуди меня, чтобы зверя опять глушить. Все ясно?

Дэсс поглядел на сложный циферблат с подсветкой. Показалось: хитроумная цифирь, в которой не то что СерИв — не каждый человек разберется, ему понятна. Домино в ней, конечно, соображал.

— Может, я сам справлюсь? — предложил Дэсс. — Ты бы спал до утра…

— И не думай. Оружие в руки не дам. — Мстислав невольно усмехнулся. Ну и глупость — сам же недавно княжичу парализатор доверил.

Дэсс молча вынул малютку из кармана. Подал как должно, рукоятью вперед, держа за ствол. Телохранитель хлопнул его по плечу:

— С тобой не пропадешь. — Затем глянул на таймер и счетчик разрядов. — Так, что я вижу? Вот я стрелял в миллауша. А еще один выстрел в кого?

Дэсс виновато потупился.

— Ты кричал, и проснулась Светлана. Пришлось ее успокоить.

Мстислав кинулся к глайдеру, ввалился в салон. Светлана лежала, закутавшись в одеяло с головой. Он вытянулся на разложенном сидении рядом с женой, обнял ее. Одни косточки! Светлану била дрожь.

— Ну, будет, малыш, успокойся. Все хорошо.

Она всхлипнула:

— Он хотел нас убить. И тебя, и меня.

— Кто хотел?

— Дэ… Домино.

По-прежнему СерИвка. Он сделал над собой усилие, чтобы не отстраниться. Может, попросить миллауша, чтобы погасил сознание чужачки? Дэссу придется это пережить. Ему и самому недолго осталось… Мстислав одернул себя. Ум за разум заходит.

— Слав, давай улетим? — шептала СерИвка. — Вдвоем. Пусть он остается. — Она повернулась под одеялом и ткнулась лбом Мстиславу в грудь. — Слав, я тебя прошу. Иначе он убьет нас обоих.

Вот как. Улетим, значит, без княжича.

— Я подумаю, — отозвался телохранитель, стараясь, чтобы голос его не выдал. — Спи. И не выходи из машины… хотя бы до рассвета.