Вторжение драконов. Последняя битва - Бернхард Хеннен Страница 48

— Но повелитель, ведь я всегда...

Артакс резким жестом оборвал его, не дав договорить.

— Ты останешься здесь! Я поведу наших воинов на битву. Я не вынесу этого: сидеть во дворце, полном воспоминаний.

Ашот пристально поглядел на него, даже не удосужившись скрыть свое разочарование.

Когда-то Артакс спросил бы себя, не может ли быть такого, что постепенно ему начинает нравиться воевать. Возможно, это было правдой... Но правдой было и то, что он надеялся на то, что Шайя скрывается среди тех десяти тысяч, что ждали его во дворцовом дворе. Возможно, переодетая воином, возможно — в роли маркитантки в обозе? Ведь она воин! Да, она должна быть там! Он найдет ее! И никогда не перестанет искать, сколько бы причин ни было забыть ее и тем самым даровать империи мир — хотя бы изнутри.

У меня тоже когда-то был друг

В приподнятом расположении духа Володи шел по огромному полю, где собрались бородатые ублюдки, последовавшие зову войны. Вонючие, плохо одетые и вооруженные, покрытые шрамами типы. Вторые и третьи сыновья, которым нечего надеяться на наследство, разбойники с большой дороги, шарлатаны и наемники, уже успевшие посражаться во всех возможных войсках. Все они были одеты по-разному, стояли нестройными рядами на большом поле перед его троном. Образовывали разного размера группы вокруг полевых штандартов, выбранных произвольно. По большей части это были звериные черепа на толстых палках. Кони, медведи, волки отдали свои головы ради того, чтобы обеспечить этих людей знаменами. Иногда с перекладины свисала просто разрисованная рунами полоска кожи.

Все они были забияками с плохими зубами и отличной моралью. Каждый из них мог победить на этой войне.

Володи подмигнул Кветцалли, которая стояла, закутавшись в меха, и держала на руках их сына. Ему было семь дней, и он умел кричать, что твой полководец в разгар сражения. Однако в данный момент он, к счастью, вел себя тихо.

— Ты продумал речь? — встревоженно спросила она. Будучи жрицей, она всегда очень переживала по поводу того, что он скажет. А ему было не дано произносить впечатляющие речи, и он прекрасно знал это, однако с тех пор, как воин познакомился с этой женщиной, он стал больше задумываться том, что говорить в такие минуты, как эта. И для этого приходилось немало ломать голову. Володи предпочел бы сражаться, нежели стоять на этой скале, на которую ему сейчас придется забраться, чтобы его видели все.

— У меня есть план, — пробормотал он, читая в глазах Кветцалли, что она не верит ни единому его слову: слишком хорошо она знала своего мужа.

Выпрямившись во весь рост, он поднялся на скалу совета, на миг задумавшись о том, что не прошло и года с тех пор, как он был отверженным, презираемым всеми человеком, за голову которого была, назначена немалая награда. Как же сильно все изменилось с тех пор. Он стал бессмертным! О подобном он не смел даже мечтать.

И стоявшие там, внизу, мужчины, уважали его. По крайней мере, большинство.

Поднявшись наверх, Володи откашлялся, подыскивая слова или идею... Вот где бы сейчас пригодился Коля. Проклятый ублюдок хоть и предал его, продал цапотцам, послал на верную смерть, но именно благодаря этому он снова оказался рядом с Кветцалли и в конце концов именно тот поступок и привел его сюда. Несмотря на всю мерзость предательства, в итоге все обернулось хорошо. Интересно, что стало с Колей? Воин часто скучал по нему. Вот встретятся они еще раз, он устроит ему отличную головомойку! Негодяй!

Возможно, Коля даже с одной рукой отлично поколотит его. А когда у них обоих будут разбиты носы и губы, когда прольется кровь, они помирятся и как следует напьются. Бессмертный судорожно сглотнул. Надо избавляться от столь меланхоличного настроения. Возможно, Коля и сгинул давно. Последнее, что он о нем слышал, это то, что он участвовал в нападении на храм Цапоте. Возглавлял один из отрядов, явившихся к нему на выручку. Поистине, божественная шутка!

Володи снова откашлялся, оглядел собравшихся на огромном поле мужчин. Некоторые начали ворчать, поскольку он все еще не произнес ни слова.

— Однажды у меня был друг, лучше которого и желать нечего. Друсниец. Тот еще развратник, пропойца, а если день у него выдавался тяжелым, то довольно было одного косого взгляда, чтобы он выбил тебе зуб. Особенно он любил делать это после того, как кутил всю ночь напролет. Но в битве он никогда не терял мужества. И даже если врагов было в десять раз больше, он выходил против них с улыбкой на лице. И если он сражался рядом с тобой, то можно было быть уверенным в том, что он защитит тебя лучше самого крепкого щита. Скорее он дал бы изрубить себя на куски, чем сошел бы с места в битве. Многие из вас знают, что когда-то я был пиратом на Эгильском море и полководцем на службе у Арама. Я водил колесницы бессмертного Аарона вглубь Лувии, чтобы украсть у врагов лучших кузнецов. Я стоял на равнине Куш, когда бессмертный Муватта решил разгромить войско Арама, собранное из крестьян... В той битве в победу не верил никто. Меня вечно посылали в такие бои, которые просто невозможно было выиграть, потому что я был всего лишь друснийским наемником. Такую потерю легко пережить. И со мной всегда рядом был Коля.

Володи на миг умолк. Мужчины слушали, но первые уже начинали волноваться. Они не любили долгие речи, так же, как и он. Нужно срочно выкручиваться.

— Мужики, если мы пойдем в Нангог, то сражаться нам придется с демонами. Они настолько быстро машут мечами, что виден только серебристый свет. Они перережут вам горло, не успеете вы и меча поднять. Я сражался с ними и все еще жив. Единственное, что я могу сказать о них хорошего, это то, что их мало. И у них красивые бабы, по крайней мере, если любишь худых, которых и ухватить-то не за что.

Как и предполагалось, мужчины тут же начали отпускать колкие замечания про баб, кое-кто засмеялся.

— Такая вот баба отрубила моему другу Коле руку одним взмахом меча, — смех тут же стих.

— И знаете, что он сделал?

— Подох! — крикнул кто-то из задних рядов.

Володи рассмеялся.

— Только не Коля! Даже если ему отрубят голову и положат к его ногам, чтобы он мог посмотреть на свои жуткие зубы вблизи, он не поймет, что пришло время умирать. Он повалил бабу-демоницу, которая думала, что он повержен, и утратила бдительность. Потом бросился на нее сверху, прижал к земле и заткнул ей своим обрубком руки рот, так что она захлебнулась в крови. Вот такой вот человек Коля. Мужик из Друсны! Вы все друснийцы, сильные и решительные. Будете сражаться за меня, как Коля?

— Да! — кричали далеко не все. Многие растерялись. Володи задумался, ту ли историю он выбрал... Но ведь он хотел, чтобы они понимали, что их ожидает, только тогда они не побегут, встретившись с ужасами Нангога. Они должны быть готовы.

— Я не собираюсь заманивать вас на войну, рассказывая красивые и лживые истории. Все вы знаете, кто я. Я не тот бессмертный, что правит вот уже несколько веков. Я Володи из Трех Дубов, такой же, как вы — волей судьбы ставший бессмертным. Я знаю, что движет вами, и что ждет вас в Нангоге. Во всем нашем мире не найдется воинов, которые умели бы так же обращаться с мечами, как эти дети демонов. Но они понятия не имеют, что значит связаться с друснийцами. Им придется изрубить нас на куски и сжечь, чтобы мы перестали сражаться. Верно я говорю?