Аленький цветочек - Татьяна Кашпур Страница 48

— А насчет Сулеймана ты не беспокойся, он очень хороший парень. Хоть и младше меня, но я с ним дружу. У меня нет матери, и ты для него какое-то время тоже отсутствовала… Но он очень серьезный и проявить свою радость от встречи с тобой, считает слабостью… И еще мне кажется, ему необходимо немного помучить тебя. Когда Майкл привез их к себе в Англию, мы ведь все жили у него, то Сулейман, эта кроха ни с кем долгое время не хотел общаться. Замкнулся. Это длилось больше года. Его даже показывали психиатрам и психоаналитикам. Но Джимми несколько раз погулял с ним и все постепенно прошло. Однако он остался замкнутым и каким-то холодным… Джимми говорит, что ребенок сильно обиделся на мать, на тебя. И теперь старается не привыкать к твоей ласке — вдруг опять ты его бросишь? Юра рассуждал как взрослый. Анастасия еще сильней почувствовала свою вину. Служанок в доме давно не было, и наутро Настя сама подавала легкий завтрак мужчинам. Кофе, сыр, холодное мясо, лепешки… Сулейман был одет в традиционный арабский наряд — длинную рубаху, на голове чалма… В руках — ноутбук и четки.

Конюх привел туда коней, и мужчины отправились в поселок. Майкл чертыхался — верховую езду недолюбливал, однако, чтобы поддержать самодовольного мальчика стоически взгромоздился в седло. За компанию с ними увязался и Юра. Анастасия с дочерью остались одни. Чтобы как-то скоротать время Настя решила показать Фатиме сады и парк. Они долго бродили по запущенным аллеям, Анастасия с грустью вспоминала об их былой ухоженности. Много фонтанов не работало, каналы пересохли. Показала она девочке и «аленький цветочек», он был для нее большим и малопривлекательным, тем более только отцвел.

— Вот из-за этого растения я и оказалась в этих местах… Когда-нибудь, когда вы с братом подрастете, станете взрослыми, я вам расскажу эту грустную историю… Я тогда была чуть старше вас, и этот цветок считала волшебным. Много лет спустя Джимми сказал, что это обыкновенный кактус, очень редкий, растет в непроходимых тропических джунглях, в основном в Азиатских. Растет очень медленно, а цветет раз в пять лет. Цветок быстро гибнет, в общем он мало примечателен, потому на него никто не обращает внимания. А сам цветок изумительно красивый и светится в темноте алым, ярким свечением, это из-за микроорганизмов, которые покрывают его. Он очень ядовит, но только сам цветок…

— А зачем такую гадость держать в саду? А что, почему ты приехала сюда? Мам, расскажи! Ну, пожалуйста! — Фатима просительно смотрела в глаза.

— Он никому не мешает. Это память об очень хорошем времени… О моем детстве… О любви… О добром и страшном… Нет! Пока я жива, будет жить и аленький цветочек. А рассказывать сейчас я не буду! И не проси! Придет время — узнаешь. А пока я дам тебе прочитать одну очень старую сказку… Я когда-то очень любила ее.

Фатима сначала надула губки, но потом быстро успокоилась и скоро болтала совсем на другие темы. Вечером, очень поздно, вернулись мужчины. Наскоро поужинав незамысловатой стряпней, они начали подводить неутешительные итоги. В конце концов, Сулейман сказал матери, все время молчавшей и внимательно слушавшей.

— Если вам не трудно и вы желаете помочь нам исправить создавшееся положение, то, во-первых, вот эти объявления поместите в соответствующие газеты, желательно в наиболее отдаленных, крупных городах. Оставляйте только контактные телефоны. Нам нужны люди перечисленных профессий, много и на постоянное жительство… Надеюсь у вас есть опыт общения с рабочими? Ну а если вы справитесь с этим заданием достойно, то, пожалуйста, постарайтесь изучить бухгалтерский учет. Это очень скучная, но полезная наука, хотя может быть у вас другие планы?

Странно было слышать из уст десятилетнего сына такие серьезные слова. Похоже, что Сулейман все обдумает заранее и давая ей поручения, наверное надеется, что вовлечение матери в процесс руководства, не оставит ей времени скучать без дела и вновь сбежать…

— Если вы согласны, я буду очень рад этому, — голос чуть дрогнул, на мгновение почти незаметно, но Анастасия, внимательно слушавшая указания сына, уловила изменения интонации. — В этом случае, в мое отсутствие можете обращаться за советом к мистеру Мартину или звонить Майклу, а мне обязательно каждую неделю! Независимо будут или не будут проблемы! И так?

— Да, да! Конечно! Я согласна! Я сделаю все, как ты скажешь, мой господин!

— Прошу вас, без иронии, я действительно хозяин… И вас тоже… Пока… Я должен убедиться, что вы достойны носить фамилию моего отца и называться моей матерью! Но это нюансы. Они не столь важны сейчас! Необходимо сделать ремонт и перестройку во дворце. Совершенно недопустимо, чтобы незамужние женщины жили под одной крышей с холостыми мужчинами. Знаю, что отец строил дом в европейском стиле, я хочу перестроить его на восточный лад. Пока еще позволяет время, до занятий остается почти месяц — я займусь этим. Продолжите вы с мистером Мартином. Вам мистер Мартин, будет выстроен коттедж. Планировку и место выберете себе сами, где захотите, даже на территории сада. Обязанности, пока я не найду хорошего управляющего вам на смену, у вас останутся прежними. На время строительства дома для вас, можете продолжать проживать здесь. Спокойной ночи, спасибо всем! — мальчик развернулся и ушел.

Согласившись с правотой сына, Анастасия попросила его при реконструкции оставить прежними спальню и рабочий кабинет отца, а также свою комнату. Сулейман, подумав несколько дней, дал свое согласие. Мартину решили строить дом, сломав часть большого каменного забора, окружавшего парк и сад. Строить так, чтобы он выйдя через парадный ход быстро попал в амбулаторию, а через другие двери выйти в свободное время, под сень развесистых деревьев. С помощью Люка, Анастасия быстро нашла двух управляющих — араба и египтянина. Сложность поиска состояла в том, что один должен был прекрасно разбираться в ковроделии, другой же в коневодстве. На время она поселила их в пустующем крыле, там, где жил Люк. Дворец сразу наполнился шумом и гамом многочисленных семей и их прислуги. Это была вынужденная мера, просто не успели привести в надлежащий вид большие, давно опустевшие дома старых управляющих.

Привыкшую жить уединенно Анастасию начали раздражать, бесконечные вопли ссорящихся жен и почти не умолкающий плач детей и возня прислуги. Поэтому она, заплатив строителям вдвое больше оговоренного, быстро избавилась от шумного соседства. Почти каждый день она с Люком принимала новых и новых рабочих. Они проверяли документы, беседовали, расспрашивали вновь прибывших, Люк проверял состояние их здоровья. Некоторых оставляли, других выдав деньги на обратную дорогу, отправляли назад. Рев верблюдов, блеяния коз и овец, квохкотание кур, тихий гул голосов, создавало неповторимую какофонию восточного базара и утомляло Настю. А еще во всю шла перестройка особняка, а еще строительство дома для Люка, а еще стук молотков в поселке… К вечеру с больной головой Анастасия уходила в свою спальню, запиралась там и приняв душ с наслаждением забиралась под такие знакомые шелковые простыни. Дети уехали, и ей сразу стало скучно и грустно… Стало их не хватать. Но скучать было некогда и на грусть не оставалось времени. Набегавшись за день, в хлопотах с новоселами, вечером Настя моментально засыпала. Каждую неделю она связывалась по интернету с Сулейманом и отчитывалась о проделанном. Советов Майкла пока не требовалось, а небольшие затруднения они решали с Люком. Видимо ход дел вполне удовлетворял сына — на зимние каникулы он не приехал, а появился только в конце летних, когда коттедж Мартина и перестройка дворца были окончены. В своих отчетах она не упомянула об одном нововведении. Еще в самом начале, когда стало прибывать много новых незнакомых людей, они с Люком решили нанять охрану. Мало ли что? Десять вооруженных секьюрити днем и ночью вели охрану территории дворца, раз в неделю менялись. Это было дороговато, но удобно и надежно.