Сказки должны кончаться свадьбой - Юлия Стрельникова Страница 48

Время течет неравномерно. Бывает плавным и неторопливым, так что каждое мгновение можно почти осязаемо покачать в пальцах, а иногда становится стремительным настолько, что лишь оглянувшись назад можно оценить его скорость.

Последние дни летели мимо меня все быстрей и быстрей. И еще стремительней изменялась я сама. Лишь несколько месяцев назад я была незаметней тени, растворяясь под чужими взглядами, а теперь под множеством взглядов я не терялась, а наоборот, тянулась вверх, принимая всю тяжесть ответственности ложащейся на мои плечи.

Хотя Айнарра лишь быстро провела меня по разным помещениям, в голове моей все сказанное не умещалось, а все увиденные мной лица сливались в одно.

И после не сказать уже какого по счету представления, взмолилась о передышке. И получив согласие с нескрываемым облегчением, вышла из замка, оставляя запутанные коридоры за спиной. Но показалась во дворе я не вовремя, ох, совсем не вовремя. Потому что замок собирались покидать последние отряды, и с одним из них отправлялась в путь моя кузина.

Я не нашла в себе желания попрощаться и поговорить с ней по душам, потому что прощание - это прощение, а его-то я в себе как раз и не ощущала, заразившись, верно, от Лорда Гварина его непомерной справедливостью.

Но оторваться от открывшегося мне зрелища я тоже не могла. Даже в горе, признанная виновной, наказанная, потерявшая любимого, она оставалась сказочно красивой. Скорбь словно придала ее красоте глубину и наполненность. Думаю и сейчас она не обвиняла ни в чем, ни Мойрана, ни себя. И от этого казалась ледяной статуэткой, настолько восхитительной, что я невольно поискала глазами Коррейна, а не найдя обрадовалась - мальчик нашел в себе силы отпустить любовь. Я облегченно вздохнула, улыбаясь морозному воздуху, солнцу, минутной передышке, а на самом деле радуясь за Коррейна. Наверное, ему сейчас больно, но иногда в этом мире случаются и правильные вещи.

Слишком рано я обрадовалась. Коррейн возник из ниоткуда едва лишь Лорд Гварин закончил разговор с командиром отряда и тот неспешно направился к своему коню. Собирался, наверное с силами, и, наконец решился лишь, когда остались считанные мгновения, до того, как прозвучит команда трогаться.

Порой от сильных потрясений люди седеют в один миг, стареют на добрый десяток лет, Я уже видела такое раньше, но не думала, что тяжелые мысли способны так сильно изменить человека. Коррейн за ночь похудел, осунулся, ссутулился, и когда он опустился на колени перед Лордом, показался мне марионеткой на веревочках. Для Серых, гордых, непобедимых, несломленных, вот так преклонить перед всеми оба колена было нелегко. Даже перед сильными мира они преклоняли лишь одно.

Слишком далеко стоял Лорд, чтобы я расслышала его или Коррейна, несмотря на воцарившуюся почти противоестественную тишину. Но я поняла, о чем просил юноша, потому что Коррейн был вооружен и одет для долгого похода.

С моего место было видно, как молодой Серый умолял, а Лорд отрицательно качнул головой, добавив пару фраз. Коррейн заговорил жарче, громче, убеждая уговаривая, приводя доводы, до меня донеслись невнятные обрывки его слов, но снова получил отказ.

И вдруг резво вскочил, потянув из ножен меч. Неужели он настолько обезумел? Я невольно подвинулась ближе, понимая, что ничего не сделаю, но он и не собирался нападать на Лорда, он совершил еще более неразумный поступок - приставил оружие к своей шее. На этот раз ответ Лорда услышали все.

- Щенок! Ты понимаешь что делаешь? - Лорд почти рычал. Но все еще держал себя в руках. Если он сорвется сейчас еще раз - его не удержать. Пожалуйста, пусть Гварин сдержится, молила я давно забытых мной Богов, пусть не покалечит Коррейна.

Хорошо еще, что у мальчишки хватило ума не скалить зубы в ответ. Мысли в голове превращались в липкую кашу от страха. От страха не за себя.

- Идиот - сказала я одними губами. Слышать и видеть он меня не мог, но, наверное, и сам чувствовал глупость своего поступка, потому что решил его пояснить.

- Я понимаю, - ответил Коррейн громко. - понимаю, мой Лорд! Но эти чувства сильнее меня, я не могу справиться с ними. Не могу предать вас, и не могу смотреть на ее смерть. Позвольте мне взять ее вину на себя, исполнить ее наказание, или разрешите мои сомнения, освободив меня от всех долгов этого мира. Я просто не могу позволить ей умереть.

Подсознательно, осознанно ли, но Коррейн нажал на слабое место своего повелителя. Едва ли Серый Лорд ценил что-то более, чем преданность.

- Да кто собирается убивать?! Глупец. Или считаешь, что такая смерть - лучшая судьба для тебя?

- Но, вы же посылаете ее в крепость, рядом с перевалом. К тем, которые первыми встречают врага. Что это, как не смерть?

Лорд приблизился к Коррейну почти вплотную. Тот сделал шаг, пытаясь сохранить дистанцию, но Гварин быстрым, неуловимым движением схватил Серого за руку, нажал, так что меч его, словно по волшебству отлетел в сторону, загремев о мощеный двор.

На лицо Лорда словно легла ледяная маска, что означало, как я уже поняла, крайнюю степень гнева. Они стояли друг напротив друга глаза в глаза. Я впервые отметила, что Коррейн высок так же как Лорд. И почти так же широкоплеч.

Юноша издал хриплый горловой звук, то ли рычание, то ли стон. Лорд фыркнул в ответ. Они медленно кружились, не отрывая взглядов, словно в мире для них не существовало ничего более важного, чем это противостояние. И хотя я понимала не все из происходящего, но ощущала, что сейчас не люди говорят друг с другом, сейчас испытывают на прочность друг друга их внутренние сущности. Они говорили друг с другом на том языке, на котором невозможно лгать. Коррейн не выдержал первым, отступил на шаг, увеличивая разрыв, словно защищаясь, отвел взгляд, но головы не склонил, и продолжал молчать, демонстрируя почти мальчишеское упрямство.

Лорд, вдруг махнул рукой, и смежил на миг веки, гася янтарное пламя, заплясавшее невольно в глазах. То самое, которое должно пылать только во время битв.

- Ты еще не раз пожалеешь о своем решении. Одумайся. Я не хочу терять хорошего воина.

- Может и так, мой Лорд. Но ее судьба и моя отныне связаны.

- Ты не можешь взять на себя ее вину. Но разделишь с ней наказание, по своему желанию. Я должен спросить тебя еще раз, осознаешь ли ты, что отныне будешь делить с выбранной женщиной судьбу и жизнь, не имея права отказаться, понимаешь ли, что поставил свою любовь превыше долга?