Талисман мага - Камли Брайт Страница 48

Лэрри кивнул. Как ни странно, ром подействовал на него отрезвляюще, и молодой человек вдруг вспомнил, что и сам он, лохматый и грязный, в давно не стираной одежде, выглядит более чем странно в глазах этих совершенно незнакомых людей. Он определенно приходил в себя, однако что-то в его поведении настораживало. Конечно, и усталость, и недавно пережитый шок, и тем не менее… эта странная заторможенность…

Ральф осторожно вошел в чужое сознание. Все верно: на столь опасный промысел Лэрри отправился в первый раз. Хотел купить большой корабль… Ага, и отец, и дед были моряками… отлично… жена, год назад родился первый ребенок…

«О, черт…»

— Лэрри, нет! Ян, Онк! — Да, теперь Ральф понимал, что за щит закрывал все это время сознание горожан. — Держите, его, держите…

Разведчик тяжело дышал; приходилось говорить и одновременно отбивать ментальные атаки жрицы. Не то чтобы они были очень сильными — скорее, все произошло слишком неожиданно. В свою очередь, его противница также не предвидела такого поворота событий: по ее плану Лэрри просто обязан был уже лежать у ее ног. В центре площади, в луже крови на глазах нескольких десятков собравшихся…

Ральф же не понимал другого: почему жрица не вмешивалась, когда они поднимали Лэрри и потом еще, по крайней мере, четверть часа…

— Свяжите его… — Как и предполагал разведчик, жрица тут же выпустила жертву и уже полностью переключилась на него, Ральфа. — А теперь меня.

— Ральф? — осторожно спросил Ян.

— Я сказал, меня.

— Ты уверен?

— Быстрее…

Как он ошибался, предполагая, что люди, живущие под землей, обладают ментальным барьером от природы!

— Так подойдет? — словно издалека снова послышался голос десантника.

— Подойдет…

Что-то это Ральфу напоминало. То ли ему кто-то рассказывал, то ли он сам читал… Ах да, ну, конечно же… Одиссей… Одиссей приказал привязать себя к мачте, когда его корабль проплывал мимо острова Сирен. Герой приказал всем залепить уши воском, но сам решил вкусить сладостного пения этих полуженщин-полуптиц. Ральф же прикрыл от жрицы луны сознание Лэрри (Риу и Ян носили защитные медальоны), но зато раскрыл собственное. Не совсем — ровно настолько, чтобы обмануть жрицу, которая сейчас — в полной уверенности, что победила, — изучала свои «новые владения». Разведчик делал вид, что сопротивляется: пока он почти не рисковал. Пока… В ментальном плане жрица заметно уступала своему противнику: ее защита оказалась скорее оригинальной, чем мощной, зато в другой, практически недоступной для Ральфа области, он чувствовал себя абсолютным новичком…

Вот и еще одна «дверь» не устояла под напором не привыкшей к сопротивлению жрицы. Разведчик сосредоточился: если до этого момента он показывал лишь полуправду, то теперь собирался «дать ключ», способный отворить любые запоры. Сейчас он действительно рисковал… Ральф остановился. На одной чаше весов находилась его свобода — его собственная и тех людей, что ему доверились. Если он потеряет над собой контроль, их превратят в рабов, вынужденных, пока хватит сил, оплодотворять женщин этого постепенно вырождающегося племени… На другой же чаше… Что бы там ни находилось на другой чаше, рисковать он не смел — попытался уже в который раз приказать себе разведчик, однако стоило сказать это самое «нет», как наваливалась такая безысходность, такая смертельная тоска…

«Нельзя, нельзя, нельзя!» — Но крохотный, пульсирующий огонек в самой глубине сознания уже начинал разгораться, и Ральф, будучи не в силах сопротивляться, «открыл очередную дверь»…

Похоже, жрица не ожидала подобного подарка: человек, чей разум она штурмовала, оказывается, собирался стать ее учеником! Она с любопытством «смотрела» на себя его глазами — с огромной высоты, глазами мужчины из верхнего мира — и решала, как поступить. Поманить, а потом, когда он полностью поверит и перестанет сопротивляться, подчинить, сломать, навсегда закрыв дорогу, на которую он ступил до нее и уже сделал несколько самостоятельных шагов? Так подсказывал долг.

Долг… всегда только долг и ничего больше: женщины города уже не умели заставить мужчину стать мужчиной — лишь подчиняясь воле Великой Луны, передаваемой через Ее жрицу, они вспоминали о своем предназначении и возлегали на супружеское ложе. Они всегда желали жрицу — но никогда своих жен, а она, посвятившая себя Великой Луне, не собиралась делить ложе ни с кем, ибо вкусивший Высшей Любви уже никогда не опустится до плотской. Что она? Крохотная звездочка в сравнении с Великой Луной… И вдруг этот чужак решил, что он сможет постичь Ее Свет, постичь Высшую Любовь! Только разве мужчина на такое способен?

Правда, умершая много лун назад старая жрица говорила, будто бы мужчина способен постичь Солнце: увидеть — и не ослепнуть, не сгореть в его лучах… Как те, что время от времени приходили в город. Они не боялись Солнца, но они… Они нисколько не отличались от мужчин ее племени — годившихся исключительно для продолжения рода. Этот же проник в город, видел ее танец, и она — жрица Великой Луны! — не почувствовала… Кто был на такое способен? Потому-то она сначала и решила, что Пришедшего-по-морю забрали Боги, однако наверху оказался человек. И огонь, который постепенно разгорался в его душе…

Жрица открыла глаза и посмотрела вверх — там, колеблясь от ветра, действительно горел огонь… О, Великая Луна…

Жрица снова прикрыла глаза. Нет, открыть Тайну Великой Любви мужчине она не могла — просто не смела…

Стоявшие вокруг нетерпеливо переминались с ноги на ногу… Заставить его спуститься, заставить войти в Шлейф Великой Луны? Да, потому что родившиеся от него дети помогут людям Великой Луны вернуться в верхний мир: они перестанут бояться Солнца и снова научатся строить дома, научатся… Жрица мысленно остановилась, так как вдруг поняла, что убьет любую, к которой он прикоснется (она, поклявшаяся сохранять свой род!), что ей хочется… О Великая Луна, нет…

Старая жрица учила говорить мыслями — значит, должно получиться. Дождавшись, когда немного успокоится сбившееся от волнения дыхание, молодая женщина сосредоточилась.

«Завтра ты уйдешь из города… Ты понял? Уходи и больше никогда не возвращайся… Я не могу танцевать для тебя…»

«Хорошо… — не сразу ответил Ральф. — Хорошо, я уйду…»

Все… Жрица медленно поднялась с земли. Набросила на плечи шкуру.

— Великая Луна желает, чтобы один из Ее сыновей стал мужем этой женщины… Завтра… — Она вышла из полосы лунного света…

* * *

Зная, что все равно не уснет до утра, Ральф в одиночестве остался встречать рассвет — в одиночестве, потому что Риу, Ян, Онк и Лэрри спали как убитые, а горожане ушли сразу вслед за своей жрицей, и площадь, на которой последние несколько часов происходила столь бурная жизнь, совершенно опустела. Только луна продолжала освещать древние развалины, придавая им — днем абсолютно непривлекательным, даже отталкивающим — оттенок манящей таинственности. Правда, после того, что разведчик невольно «подсмотрел» в сознании жрицы, ему чудилась в них еще и безнадежность: город без будущего, в котором обитают люди без будущего — что может быть печальнее? Впрочем, Ральфу хватало и собственных проблем.