Некрополь - Дэн Абнетт Страница 48

Убейте нас! Убейте всех нас! Во имя Терры, пока он не…

Запись последней передачи с Рикса V, первого из «унаследованных» миров

Уровень Суб-40 был почти в километре под землей, в глубине Главного хребта. Бронированная клетка лифта доставила Гаунта вниз на последние триста метров, погрузив его в подземный мир темного, влажного камня, спертого воздуха и зарешеченных натриевых ламп.

Он вошел в подземный вестибюль, где грунтовые воды капали с труб на потолке на рокритовый пол, а над кучами заплесневелого мусора болтались ржавеющие цепи. Вдоль одной стены тянулся ряд деревянных стоек с кандалами, привинченными на высоте запястья. Стена позади стоек была вся в пулевых отверстиях и непонятных пятнах.

Гаунт подошел к адамантиевому люку с желтыми метками. Рокритовые бункеры стояли по обе стороны люка, пустые, не считая высоко подвешенного почтового ящика.

Когда он подошел, автоматические прожекторы показались над люком, включились и залили его бело-голубым светом.

— Назовитесь! — проскрипел голос через вокс-передатчик.

— Полковник-комиссар Ибрам Гаунт, — отрывисто ответил Гаунт и затем предъявил свой личный номер.

— По какому делу?

— Просто откройте люк.

После небольшой паузы огромная металлическая створка со скрежетом открылась. Гаунт зашел и оказался перед новым люком. У него за спиной захлопнулся первый, прежде чем второй открылся.

Внутри западни обнаружился коридор, ведший в комнату обыска с открытым душем и низкими столиками для досмотра личного имущества. Натриевые лампы придавали зловонному затхлому воздуху ледяной холодок.

Охранники показались из боковых бункеров. Все были укавэгэшниками в черных рубашках, черных фуражках, графитово-серых брюках и черных ботинках. У каждого на руке была оранжевая повязка, на черных кожаных ремнях портупей болтались полицейские дубинки и наручники. Они были вооружены полуавтоматическими дробовиками.

— Гризмунд, — лаконично сказал Гаунт. Он позволил обыскать себя и передал болтер. Двое охранников провели его через череду решетчатых дверей с дистанционными электрозамками по аскетичным, выкрашенным красной краской коридорам блока тюремных камер. От открытой канализации доносилась навязчивая аммиачная вонь с привкусом замшелых камней и влажного грунта. Любой звук подхватывало эхо.

Гризмунд и четверо его офицеров делили просторную общую камеру. Они все еще были в горчично-коричневой униформе нармян, но фуражки, пояса, погоны и шнурки были конфискованы.

Гризмунд встретил Гаунта у двери камеры. Укавэгэшники отказались открыть, так что пришлось говорить через решетку.

— Я рад видеть тебя, — сказал Гризмунд. Он был бледен, в его глазах темнел гнев. — Вытащи нас отсюда.

— Расскажи, что произошло. Своими словами, — сказал Гаунт.

Гризмунд помолчал, потом пожал плечами.

— Нас направили в Вейвейр. Благодаря полному идиотизму организации Штаба домов дороги оказались блокированы. Я повел свою колонну к воротам через промышленный сектор, свернув с шоссе. Следующее, что я вижу, — на меня накидывается УКВГ.

— Нарушил ли ты хоть один прямой приказ?

— Меня направили в Вейвейр, — повторил мужчина. — Мне велели двинуться по магистрали GH/7m. Когда я не смог воспользоваться ею, я попытался выполнить первичную задачу и достичь указанной линии фронта.

— Ты ударил офицера УКВГ?

— Да. Он первым вытащил оружие, без какого-либо повода.

Гаунт помолчал минуту.

— Такое впечатление, что этим ублюдкам и не нужно, чтобы мы сражались за них, — прорычал Гризмунд.

— Уязвлена их гордость. Неадекватность их командной системы сегодня предстала во всей красе. Они ищут, на кого свалить вину.

— В жопу их, если хотят повесить все на меня! Это бред! Штурм не поддержит тебя?

— Штурм слишком занят, пытаясь угодить всем сразу. Не волнуйся. Я не дам этому затянуться и минутой дольше, чем нужно.

Гризмунд кивнул. С громким топотом, многократно повторенным эхом влажной тюрьмы, комиссар Тарриан ворвался в сопровождении солдат УКВГ.