Академик - Андрей Земляной Страница 48

Наконец мы пришли. На возвышении стоял большой стол, за которым, вероятно, сидели знатные горожане. Нам сразу освободили место в самом центре, и стоило Тайово занять свое место, как ему тут же поднесли огромный кубок из граненого стекла и микрофон. Музыка тут же стихла, и из толпы раздались крики.

— Мэр! Скажи! Слово мэру!

Тайово медленно встал и, поклонившись присутствующим, произнес:

— Друзья, я рад вас всех видеть на нашем празднике. Давным-давно наши предки праздновали в этот день окончание сбора урожая. Мы с вами хорошо потрудились этой осенью, и пусть наш праздник не омрачит грусть и печаль. Пусть зима будет снежной и короткой, а наши амбары полны.

Горожане разразились приветственными криками, а Тайово также солидно сел.

За столом шли степенные разговоры, изредка прерывавшиеся такой же неспешной и серьезной выпивкой и закусками. Заключались сделки, сватались дети и обсуждались чужие жены.

Прислушиваясь к разговорам, я и не заметил, что танцы закончились, а площадка перед ратушей опустела.

— Сейчас будет самое интересное, — произнес мэр. — Это конкурс мастеров. Самая главная часть сватовства. Самые лучшие могут претендовать на благосклонность своих невест.

— А вы были лучшим в чем?

— Думаете, что я всегда был книжным червем? — Он скупо улыбнулся. — Я, кстати сказать, двадцать лет был командиром пограничной стражи и лучшим стрелком на побережье.

В круг вышел обнаженный до пояса невысокий сухощавый парень с полуторным мечом в руке. Он спокойно подождал, пока стихнут приветственные крики и гомон, и медленно, словно нехотя, начал движение.

Скажу честно, что двигался парень просто отлично и мог при соответствующем обучении вполне составить конкуренцию лучшим мечникам Земли. Потом были стрелки, несколько музыкантов и даже один кузнец, для которого на помост была поставлена небольшая жаровня. За пять минут испытания кузнец из куска железа сотворил цветок, который и преподнес покрасневшей от смущения девушке, вышедшей, чтобы опустить на его голову венок из белых цветов.

— Не желаешь? — Мэр кивнул на помост.

— Да я как-то не думал о женитьбе.

— Это совершенно необязательно. Но если ты хочешь уйти с праздника не один, то просто обязан проявить свой талант. В основном Небожители так или иначе демонстрируют фокусы.

Я улыбнулся.

— Подумаю.

Но подумать мне не дали. Сначала негромко, а потом все сильнее и сильнее до нас стали докатываться волны какого-то скандала.

Я только успел дожевать кусок и промокнуть губы салфеткой, как народ буквально хлынул в стороны, а на площадь медленно и неотвратимо, словно тяжелый танк, вышел огромный, больше двух метров роста, здоровенный мужик в золотой хламиде и с жезлом на поясе, в окружении многочисленной свиты. Неторопливо, по-хозяйски гигант подошел к нашему столу и навис тяжелой тушей над сидящими людьми.

— Я узнал, что твоя дочь здорова?

Голос у гиганта был соответствующий. Гулкий и рокочущий, словно он говорил в большую канализационную трубу. Из-за убивающих его заклятий гигант был явно не в себе и поэтому способен на любые глупости.

Мэр, казалось, был полон спокойствия и уверенности. Он с достоинством отложил салфетку в сторону и, не вставая, произнес:

— Мы рады видеть вас на НАШЕМ празднике, Лорд Гонт. — Затем также неторопливо отставил стул в сторону и встал на колени.

Да-да. Вспомнил. Это тот урод, что чуть не убил девчонку.

Словно шелест прошел по площади. Люди становились на колени.

Но рабской покорности в них не было. Из-под опущенных бровей тут и там сверкали полные ненависти глаза.

Эти люди явно были небезнадежны. А раз так, то им следовало помочь.

— А ты, тварь, почему не на коленях? — почти прокричал гигант в мою сторону.

Вместо ответа я нашел стоявший на столе самый большой кубок, не торопясь, наполнил до краев и мгновенным движением выплеснул ему в лицо.

Как и ожидалось, гигант с ревом кинулся вперед. Мне оставалось лишь чуть двинуть стол и слегка пододвинуть тарелку с салатом. Наткнувшись на стол, лорд вполне предсказуемо качнулся вперед и застыл в сантиметрах от тарелки. Такого безобразия я потерпеть не мог и резким ударом по затылку заставил его нырнуть лицом в мелко нарезанную зелень.

Только сейчас я понял, что до этого лорд, оказывается, говорил шепотом. Потому что раздался такой рев, что содержимое тарелки разметало по сторонам и зазвенели стекла в домах. Я шагнул на стул, потом на стол и, наступив на голову лорда, заставил его еще раз окунуться в остатки салата, после чего соскочил за его спиной.

Он наконец-то отклеился от стола и, тряся кулаками, словно обезьяна, кинулся на меня. Инерция тела была такова, что мне осталось лишь перехватить его руку и, сдвинувшись чуть в сторону, крутануть согнутую в локте конечность.

С громким хрустом разрываемых связок и мышц рука повисла. Ничего не соображая от боли и ярости, Гонт прочертил кровавую борозду по доскам настила и, с трудом приподнявшись, начал нащупывать на поясе жезл. Не дожидаясь результата, я со всей силы несколько раз ударил ногой, превращая в кашу ребра, легкие и внутренние органы.

Потом, когда он упал на спину, еще одним ударом сорвал с его пояса жезл и отправил куда-то в испуганно ахнувшую толпу.

Свита Лорда стояла в совершеннейшем шоке, даже не пытаясь как-то мне помешать.

Я пинком перекатил его на живот, а на секунду остановившись, чтобы посмотреть на реакцию горожан, неожиданно встретился глазами с молодым мечником. Он стоял в готовности метнуть мне свой меч при первой необходимости.

Я улыбнулся и медленным движением показал удар кулаком. Потом еще раз, и удивленный парень завороженно кивнул головой. Затем я ударил в полную силу так, что рука прошла через позвоночник насквозь и коснулась досок настила. Но зная живучесть подобных существ, я вторым ударом еще и расколол голову, расплескав мозги.

Лучше всякого свидетельства о смерти мир вокруг качнула энергия посмертного дара. После потери центра сосредоточения, как это часто бывает у долгоживущих, тело лорда на глазах превратилось в грязную лужу.

Я поднялся с колена и с неудовольствием оглядел свои заляпанные кровавой кашей руки и камзол.

— Вот так, блин. Сходил по девочкам.

Внезапно за спиной что-то шевельнулось, и я, почувствовав опасность, резко обернулся, расплескивая в стороны эффекторы боевой ауры.

Какой-то из гвардейцев покойного лорда решил проявить героизм и, глядя расширенными от страха глазами на полыхающие после поглощения посмертного дара алым светом лепестки ауры, настойчиво тянул из-за пояса боевой жезл.

Наконец ему это удалось, но вместо того чтобы ударить, он обессиленно упал на колени и беззвучно заплакал. Это словно послужило командой для остальных членов свиты, и они тоже опустились на брусчатку.