Пробуждение - Юрий Пашковский Страница 48

Добить обессиленного и умирающего она всегда успеет. Надо сначала разобраться с сильным магом.

И чем занят Тавил? Почему его Мертвый Лес до сих пор ей не помогает? Или это он так мстит за ту старую драку, когда она уложила их всех четверых на холодные плиты? Тогда он дурак и идиот, хуже, чем фанатик Бранди…

Маг сплел Заклинание. Ближайшие к Эване деревья, большие ели, задрожали, и их иголки метнулись в нее, блестя зелеными огоньками на острых концах. Она взлетела выше, уходя из-под обстрела, но иголки последовали за ней. Хитрое Заклинание.

Удар по затылку оглушил ее. Сосредоточившись на еловых иголках, она пропустила движение ветви бука над ней. Проклятый лес! Проклятая лесная магия!

Ей никогда не давалась магия. Отец очень расстроился, когда понял, что у Эваны нет склонностей к постижению принципов волшебства, но вида не подал, хотя она и заметила, что он пытается скрыть печаль.

Она хотела доказать ему: не смогла в магической науке, так сможет в другом! И она сама, сама решила изменить свою жизнь!

Мастер…

Служение ему, верой и правдой. Обретя морфе, она стала быстрее, сильнее, ей даже подчинилась некая магия, которая действовала хоть и не по известным принципам, но действовала. Она сумела обрести хоть какое-то магическое умение.

Но, кажется, отец все равно был опечален…

Она спалила вяз до самых корней, оплавив даже землю вокруг. По елям ударила воздушным шаром. Маг танцевал и пел, и рождаемое им волшебство свивалось в зеленый туман. Он хотел ударить по Эване чем-то могущественным и разрушительным, раз до сих пор еще не послал в нее заклятия. Силу копит, тварь!

Начал пульсировать шрам на правой стороне лица. Ублюдочный упырь! И когда она вернется в обычное состояние, шрам останется. Мастер долго будет залечивать его, раз с ним не справилась морфе. Так испортить ее красоту!

Отец всегда называл ее красавицей. Ей это очень нравилось.

Она метнула в мага-карлу огненные шары, следом сразу воздушные шары. Сферы огня и ветра ударили по зеленому туману. Взрывы и смерчи окутали мага, скрыв его. Но это сильный маг. С ним так просто не справиться. Она послала вдобавок к огненно-воздушному удару дракона, надеясь, что хотя бы он пробьет магическую защиту Заклинателя. Не пробил. Зеленый туман поглотил и взрывы, и смерчи, и дракона. А потом он поднялся над землей вместе с магом и поплыл к Эване.

Вампирша усмехнулась. А ведь он даже не знает, что у нее осталось в запасе. Какой самонадеянный маг!

Отец никогда не был самонадеянным. Он осторожничал, изучая магию, аккуратно проводил эксперименты. Она не понимала, почему боги наказали его, дав могучему разуму такое слабое тело. Она хотела помочь ему, чем могла.

Эвана протянула руки к радужному зареву над головой. Она не видела его, но знала — оно там. Руки начали чесаться. Верный признак того, что эфирные воины скользят по ним. Она сжала кулаки, размахнулась и швырнула комок искорок в приближающийся зеленый туман.

Да, Заклинатель был самонадеян. Он не отклонил искры ветвями деревьев, он позволил туману поглотить их, как огнешары, воздухошары и дракона, словно это тоже были отпечатки Стихий.

Эвана улыбнулась. Большая ошибка!

Туман подплыл к ней ближе, и из его нутра раздался вопль. Так кричит гибнущий в беснующемся море моряк, схватившийся за весло подплывшей шлюпки и встретивший мертвые взгляды Вечной команды Проклятого капитана, оскалившего сгнившие зубы. Туман застыл на месте, а потом из него выпал маг-карлу. Он был жив, но по нему скакали искорки, обрывая все эфирные нити, что связывали его ауру с потоками магических энергий. Эвана подлетела к нему, с торжеством заглянула в его испуганные глаза и ударом сложенных клювом пальцев вырвала ему кадык. Об щебень ударилось уже мертвое тело.

…Главное, что позволила ей морфе, — не терять разум после метаморфозы. Чистые не особо любили свои Вторые Облики. В них рассудок с трудом продирался через дикие инстинкты. Но она смогла сохранять ясное понимание происходящего. Теперь она была в состоянии помогать отцу во всем, но…

Из леса вылетели арбалетные стрелы. Пока маг творил магию, простые смертные не решались вмешиваться в ситуацию, боясь попасть под чары. С гибелью мага они снова пытались прикончить Эвану. Грациозным пируэтом уйдя из-под болтов, она подожгла лес по обеим сторонам дороги вместе с теми, кто там спрятался. Они даже не успели закричать. Да, магический огонь могущественен. Не просто поднимая температуру, но и превращая частички энергий в смертном и вокруг него в элементаля Огня, он мало кому давал шанс спастись от своей магии. Кстати, о смертных…

Эвана хищно оскалилась. Пора разобраться с упырем. Она подлетела к перевернутой телеге, около которой валялся полумертвый кровосос. Сдержав желание спалить ее драконом, она приземлилась и сложила крылья по бокам, как плащ.

И изумленно уставилась на пустоту.

…Но ей не была доступна энтелехия. Как ни старался Мастер, ни она, ни помогавший ему Сельхоф Бранди, полоумный половинчик, не были способны ее вызывать. И тогда он начал создавать Астральные Проекции, через Эфир ища нужное расположение звезд на небе, указывающее на тех, кто бы ему подошел.

А она хотела помочь отцу. Но теперь не знала как…

Куда он делся? Он же почти умер! Эфирные воины, выпущенные на него, должны были раздробить в теле все кости!

Рядом вздрогнуло пространство, и левое крыло словно обожгло. Кожистый кусок отлетел в сторону, ветер в отверстии потух, потому что отверстия больше не было, осталась только часть его, остальное было срезано вместе с концом крыла.

— Я ошибался, — тихо произнес невыразительный голос рядом.

…Почему мне не помогла моя сила, учитель? Ведь я не переступил рубеж? Ведь я не разрушил границу? Она женщина, и я не то что не убил ее — ни разу не ударил, желая этого?

…Почему?

Неподалеку жадное алое пламя скакало по телам карлу, уже бездыханным. Как и упыри, они умерли от огня, который зародился внутри них. Кедар смотрел. Смотрел на сгоревших в огне детей. Небольшие скелетики, которые глодало пламя. Смотрел на останки воинов, не успевших достать мечи. Смотрел. Неотрывно смотрел.

Где-то внутри, может, в мертвом сердце, а может, где-то еще, рождался гнев. Он рос, очищающим от боли потоком ярости проносясь по телу и пронзая мозг.

…Почему она убивает детей и живет?

… Почему она убила женщин и стариков и сильнее меня?

…Нет… почему я слабее?

…Я чего-то не понял, учитель? Я чему-то не научился? Но тогда почему ты позволил мне победить? Почему дал убить себя? Я не верю, что ты не поддавался.

…Однажды я подумал: ты хотел, чтобы тебя убил я, твой ученик, а не отряд трансформировавшихся Атанов-носферату. Так?

…Но ты же увидел во мне границу? Почему я тогда не могу победить?