Горные дороги бога - Вероника Иванова Страница 48

Вопрос предназначался не мне, а скорее, улице за окном. Тихой вечерней улице, постепенно погружающейся в сумерки. Улице, на которой не было слышно ни…

За стеной что-то стукнуло. Потом зашуршало и заскрипело. Или завыло?

– Буйные у нас соседи.

Можно было бы согласиться с таким выводом. Если бы не посчастливилось видеть этих самых соседей несколькими минутами раньше.

– Что-то там не так.

– Хочешь посмотреть?

Наверное, я бы с легким сердцем ответил отрицательно, если бы в этот момент за стеной не раздался звук, похожий на падение довольно увесистого тела.

– Да пойди уже! – предложил демон.

Возможно, разумнее было бы тихо сидеть в своей комнате, но, если рядом и впрямь что-то происходило, события могли перекинуться сюда, застав нас врасплох. А действовать обдуманно, заранее подготовившись к обстоятельствам, всегда предпочтительнее, чем переть напролом, слепо надеясь на везение.

В коридоре никого не было. За дверью соседней комнаты тоже все вроде смолкло. По крайней мере, подойдя и прислушавшись, я не уловил никаких подозрительных звуков. Но именно эта тишина и настораживала больше, чем шум борьбы. Умерли там все, что ли?

Замок оказался не заперт, и когда я толкнул дверь, она распахнулась, открывая вид на примерно такую же комнату, в которой поселили супружескую чету Мори со-Литто, с той лишь разницей, что кроватей было две, и на одной как раз лежала русоволосая девочка… С закатившимися глазами, из которых вместе с сознанием уползал явственный страх.

Впрочем, едва наметившаяся грудь под тугим лифом платья все же дрожала в прерывистом дыхании. А причина испуга, по всей видимости, доведшего малышку до обморока, валялась рядом. У кровати. На полу. С проломленным черепом.

На убитом был надет форменный мундир с вышивкой из переплетенных рук. И судя по темным волосам, избежавшим единения с кровью и кусочками мозга, это был тот самый парень, что совсем недавно страстно желал учинить досмотр моей «супруге».

Убийца стража божьего находился тут же, стискивая в пальцах что-то вроде статуэтки, деталей которой было не разобрать из-за темно-красных пятен, обильно запятнавших дерево. Что ж, происходящее вполне очевидно: давешняя смуглая служанка, похоже, накинулась на парня со спины, ударив первым, что подвернулось под руку. Защищая свою хозяйку? Скорее всего. Но от какой напасти?

Прибоженный оказался позади меня совершенно бесшумно: я почувствовал его присутствие, только когда чужое дыхание ткнулось мне в затылок. А на следующем вдохе он-она шагнул в комнату, вырвал у служанки орудие убийства, метнулся к окну, распахнул ставни еще шире, чем они были раскрыты, и зашвырнул статуэтку куда-то в сгущающиеся сумерки. И надо сказать, успел все это проделать вовремя: за мгновение до того, как в дверном проеме появились четверо остальных стражей божьих.

– Он выпрыгнул в окно! Скорее! Обшарьте окрестности, пока он не успел далеко уйти!

Парни подчинились приказу, хотя по их лицам было видно, что смерть товарища стала для всех первым большим потрясением. А когда четыре пары ног протопали вниз по лестнице, прибоженный зачем-то выглянул в коридор, словно хотел удостовериться в отсутствии свидетелей, плотно прикрыл дверь и сказал, понижая голос чуть ли не до шепота:

– Это был незнакомый вам человек, одетый в черное. Вы видели его только со спины, когда он выпрыгивал из окна. Понятно?

Наверное, ответить утвердительно могла бы только девушка на кровати. Если бы находилась в сознании. Что же касается меня и служанки, мы оба уставились на человека, пытающегося представить события иначе, чем те происходили, а заодно вовлечь в это всех невольных участников. Но если смуглокожая южанка лишь молча смотрела на прибоженного исподлобья и в темном взгляде невозможно было прочитать ничего, кроме мрачной решимости, то я позволил себе наигранно удивиться и уточнить:

– А их точно было не двое?

Он-она с первого же слова понял, что легко не отделается, какую бы странность ни задумал сотворить. Но, к его чести, не стал злиться, а настойчиво повторил:

– Незнакомец. В черном. Поспешивший сбежать сразу же после убийства.

– Я должен рассказывать всем именно эту чушь?

– Если не хотите неприятностей.

Занятно. Казалось бы, наоборот, неприятности должны были свалиться на меня за укрывание правды о случившемся. Тем более что убит не абы кто, а человек, находящийся на неком особом положении. Все равно как если бы во время службы на моих глазах убили сопроводителя, а я бы вдохновенно врал, что не видел убийцу.

– Убедите меня.

– Вы не понимаете? – Прибоженный чуть побледнел. – Если все мы не будем говорить одно и то же, дело может закончиться обвинением в убийстве. А знаете, что обычно происходит потом?

– Обвинение требует доказательств. К тому же… – я еще раз присмотрелся к лежащей на кровати девушке, – ни она, ни ее служанка, ни я не живем в Ганна-Ди, а значит, наши проступки будет разбирать кто угодно, только не местная власть.

Он-она собрался было возразить, но почему-то осекся и внимательно взглянул мне в глаза. Что прочиталось в моем взгляде, я не знал, только прибоженный вдруг кивнул:

– Я объясню. Все. Но сейчас вы должны повторять именно то, что я сказал. Когда вас спросят.

Больше настаивать не имело смысла, и я согласился, правда все-таки подбавив в голос немного сомнения:

– Договорились.

Он-она еще раз кивнул и вышел в коридор. Когда шелест его шагов затих где-то у подножия лестницы, я спросил у южанки, указывая на мертвое тело:

– Он собирался причинить вред вашей спутнице?

Убийца судорожно дернула головой и вдруг залилась слезами. От суровой и бесстрастной женщины, какой я запомнил ее по ужину, странно было ожидать внезапного проявления чувств, но, видно, появление стража божьего стало слишком неожиданным и чудовищным. Для обеих.

– Ну успокойтесь! Все позади. Надеюсь, что позади.

– Девонька моя…

Служанка присела на постель рядом с русоволосой малышкой, провела рукой по страдальчески запрокинутой голове, и ласковое прикосновение совершило чудо: девушка вздрогнула, а потом доверчиво расслабилась, и веки опустились, создавая впечатление спокойно спящего, а не насмерть перепуганного человека.

– Что именно он хотел сделать?

Обращенный на меня взгляд полыхнул прежней темной сталью.

– Сказал, что не закончил досмотр. Сказал, что хочет продолжить.

– Невзирая на печать? – Я приподнял манжет на рукаве платья.

– Даже не посмотрел туда и краем глаза, – подтвердила служанка.

Молодая кровь взыграла? Захотелось дорваться до девичьих прелестей? Что ж, бывает. Но делать это почти в присутствии товарищей, да еще и начальства…