Десятая жизнь - Ирина Матлак Страница 48

Посмотрев на него, я заметила:

— С тобой, вообще-то, тоже несладко.

Мы немного помолчали. Крикко куда-то ретировался, и возле конюшен мы остались втроем: темный маг, ликой и ее старый-новый мопед, скромно приютившийся у входа…

Ситуацию с собаками мы все-таки обсудили — чуть позже, пока ехали к госпоже Ерише. Откровенно говоря, я искренне удивилась, что Лафотьер не только не стал препятствовать моему визиту к ведьме, но еще и сам напомнил о его необходимости. Я-то искренне считала, что теперь он меня из особняка вообще выпускать не захочет!

— Ты должна научиться себя защищать, — произнес Лафотьер, пока мы тряслись в повозке. — В былые времена эти поднятые шавки даже побоялись бы к тебе подойти. А сейчас ты до того слаба, что даже не попыталась дать им отпор.

Да что там «не попыталась». У меня и мысли-то попытаться не возникло!

— Будем надеяться, с оборотом ведьма поможет. — Лицо темного мага, окутанное полумраком, было бледным и бесстрастным.

Сгущались сумерки, и в повозку проникал рассеянный голубоватый свет. Пользуясь тем, что Лафотьер отвернулся к окну, я украдкой его рассматривала. Не знаю, почему, но сейчас он виделся мне как-то по-новому. Наверное, это все из-за нервов, перенесенного стресса и нашего недавнего «полета», слишком на меня повлиявшего. К излишнему самокопанию я склонна никогда не была, поэтому нынешние свои чувства и странности в настроении предпочла проигнорировать. И вообще, все дело в том, что этот темный маг совершенно непозволительно красив. Когда вот так молча сидит, смотрит в окно и не пытается мне угрожать, — вообще за идеал сойти может. Даже обидно, что такая внешность досталась типу с таким тяжелым характером!

Так вот, возвращаясь к зомби-псинам. Эту тему Лафотьер затронул первым, сказав, что нападение на меня явно спланировали. И сделал это кто-то не очень умелый. Собаки обратились прахом сразу после того, как Лафотьер к ним приблизился, а по остаточной магии вычислить того, кто их поднял, не удалось.

— Это не был темный маг, — заявил Лафотьер с уверенностью. — Но и на дилетанта не похоже. Скорее некто с магической одаренностью, достигший успеха в практике темных ритуалов.

— Ритуалов? — тут же вскинулась я. — А это не может быть тот же маг, который в последнее время проявляет особую активность на погосте?

Лафотьер утвердительно кивнул:

— Это первое, что приходит в голову.

— И тот же, кто залез ко мне в мастерскую?

На этот раз он промолчал, заставив меня теряться в догадках. Я бы непременно выпытала подробности, но возникло ощущение, что у него самого четких ответов сейчас нет. А еще показалось, что именно отсутствие оных и бесит его больше всего.

Полная луна походила на круглый желтый леденец, который так и хотелось надкусить. Только недавно я не без подсказки госпожи Ериши осознала, что мой постоянный голод связан с недавним перерождением и постепенно пробуждающейся силой. А сегодня, когда наступило полнолуние и мне предстояло совершить полный оборот, жор стал вообще невозможным. Вон, даже луну за конфету принимаю!

А еще я нервничала. Хотя «нервничала» — слишком слабо сказано. Предыдущая ночь была бессонной, и даже выданное госпожой Еришей успокоительное нисколько не помогало. Я и сама не знала, чего страшусь больше: отрицательного результата или того, что все получится и я обернусь кошкой.

Еще недавно мне казалось, что превратиться в кошку — это классно, а сейчас снова одолевали сомнения. А вдруг я буду облезлой и некрасивой? Вдруг в прошлых жизнях мне порвали уши, общипали хвост, и теперь эти последствия, так же как и шрамы, дадут о себе знать?

Ой, да кого я обманываю… я боялась самого обращения. По словам госпожи Ериши, в первый оборот я практически полностью забуду свою человеческую часть и сольюсь с внутренней кошкой. В себя приду только утром — не с первыми петухами, как какая-нибудь там нечисть, а как повезет. Пока пребываю в таком состоянии, могу навредить себе и другим, поэтому мы решили, что мой первый оборот пройдет во дворе дома Лафотьера, вокруг которого он воздвигнет специальную защиту, не позволяющую мне вырваться за пределы обозначенной территории. Со слов все той же госпожи Ериши, да и самого Лафотьера, обладай я памятью — все было бы иначе. Вместе с воспоминаниями я утратила весь накопленный опыт и знания о том, как облегчить свое первое пребывание в кошачьей ипостаси. Никаких ликоев поблизости не наблюдалось, так что проконсультироваться было не у кого. Оставалось только положиться на обоих своих помощников, которым, к слову, я до сих пор полностью не доверяла.

Громко хрустя невесть каким уже по счету яблоком, я мерила шагами гостиную, сквозь окна которой проникал лунный свет. Стрелки настенных часов показывали десять вечера — до пика полнолуния остался всего час. Где-то во дворе кряхтела госпожа Ериша, жалующаяся на то, что ее — бедную старую женщину вытащили из дома в столь поздний час, да еще и заставляют мерзнуть на улице. Что правда, то правда, гостеприимством темный маг не отличался и в особняк ведьму не впустил, в чем, в общем-то, имелся смысл.

Я сама выходить во двор не спешила. Даже находясь в доме, чувствовала воздействие луны, а уж на улице… Это было сложно сформулировать, но я словно бы ощущала на каждой клеточке тела щекотку, которая была отнюдь не приятной. К голове то и дело приливала кровь и периодически мне казалось, что я вот-вот отключусь. Справляться с такими неприятными симптомами, как ни странно, помогали яблоки. Их кисло-сладкий вкус помогал мне сохранять связь с реальностью, вот я и продолжала опустошать лафотьерские закрома.

В какой-то момент невольно бросив взгляд на окно, я застыла. Набежавшая было на луну тучка ушла, и теперь небесный диск неотрывно на меня пялился, походя уже не на леденец, а на гигантский круглый глаз. Проглотив последний кусочек последнего яблока, я медленно, неотрывно смотря на луну, подошла к окну.

Щекотка усилилась. Дрогнули кончики ушей, заходил ходуном хвост, в помещении откуда-то взялся ветер, от которого стало почему-то не холодно, а очень-очень жарко…

— Мя-а-у, — раздалось приглушенное утробное мяуканье.

Это я, что ли?!

— Мя-а-у…

И луна вдруг показалась такой близкой-близкой, словно это огромное желтое, почти что кошачье око надвинулось на меня, поглотило, заставило раствориться… Стало больно. Так больно, что я хотела закричать, но вместо крика издала какие-то невнятные звуки. Кажется, я упала, потому что мир перед глазами дернулся и колени с ладонями ощутили под собой нечто твердое — видимо, пол.

— Госпожа ликой! — словно издалека донесся до меня голос Крикко. — Господин Лафотьер, господин Лафотьер! Здесь госпожа ликой…

Из того же далека я услышала ругательства и как будто ненастоящий голос темного мага, сказавший, что оборот начался слишком рано. Потом меня вроде бы взяли на руки и вынесли на улицу, а затем стали раздевать.

«Только бы госпожа Ериша, а не Лафотьер», — промелькнула в сознании последняя связная мысль, после чего мне все стало безразлично. Безразлично, кто стаскивает с меня одежду, кто причитает, кто просто находится рядом… Кожа соприкоснулась с мягкой травой, которая в сравнении с температурой моего тела показалась очень холодной. Мир стремительно менялся, обрастая все новыми и новыми звуками, запахами, которые словно усилились стократ.