Дитя Демиургов. Путь к магии - Анна Бантикова Страница 47

«Ничего себе, осьминожка… Честно, думал, тут нам и конец придёт. Ты настоящий воин, Лохматый».

«А вот про тебя я бы этого не сказал…».

«Сейчас и я про тебя этого бы не сказал! Всё – и нападение шестиногов, и этой скотины со щупальцами, – произошло из-за того, что твоё чутьё смотрело не в ту сторону».

«Не ври, чего не знаешь. Я прекрасно знал, что шестиноги идут за нами, но не ожидал, что они решатся напасть. А эту Тварь почти невозможно обнаружить. Смрад чувствуешь, только когда она уже рядом».

«Ну да, очень сложно, конечно, заметить в ста шагах впереди серый свет и гнилые хвощи. А шестиноги бесцельно не бродят. Бег мертвяка».

«Мы слишком близко. Эта Тварь точно не возродится? И шестиноги могут вернуться с минуты на минуту».

«Тварь мертва. А шестиноги…».

«Если вернутся шестиноги, то их будет не три, а десять раз по три».

«Они вернулись бы, если бы мы убили кого-нибудь из них. Мы лишь показали, что с нами не стоит связываться. Они умны и осторожны. Не думаю, что они вернутся. Жалко, что здесь нет секироклювов, тогда бы они не вернулись точно».

«Вот почему ты скрутил мне шею…».

«Именно».

«Тогда на нас бы напали секироклювы. Невелика разница».

«Велика. С секироклювами можно договориться. С шестиногами – нет».

И снова он – гул сотен тысяч голосов, приветствующий теперь ночь и тьму, прохладу и росу.

Артес поспешно потряс головой и поравнялся с Ладимиром.

– Я так и не поблагодарил тебя, – слегка смущённо начал он. – Если бы не ты, меня убило бы это чудовище.

Ладимир поджал губы.

– И не торопись благодарить. Может быть, для тебя это было бы лучше всего.

– Что ты хочешь этим сказать? – спросил Артес, пристально глядя на проводника.

– То, что сказал.

– Если ты, – помолчав, сказал Артес, – знаешь, что моё путешествие может плохо закончиться, тебе не кажется, что лучше откровенно мне сказать об этом, а не блуждать окольными путями?

– Я понятия не имею, как закончится твоё путешествие.

– Тогда зачем эти странные предположения?

Ладимир тяжело вздохнул.

– Ты знаешь, что ожидает тебя завтра?

– Полагаю, мы дойдём до Холодного моря, если, конечно, какое-нибудь очередное чудовище не отправит нас на тот свет.

– Значит, не знаешь и можешь только догадываться. Как и я. И предположить я могу всё что угодно.

– Видишь ли, такие твои предположения не вселяют в меня бодрость. Поверь, мне и без того несладко приходится. Странные мысли, странные ощущения… странные голоса…

– Голоса? – вскинул бровь Ладимир. – То есть?

– В моей голове иногда начинают звучать голоса, – мрачно пояснил Артес. – Некоторые отчётливые, и говорят они о том, что было с нами. Некоторые я слышу, но они как будто смазаны – я понимаю только общий смысл, а не отдельные слова. Не уверен, но, кажется, так начинается шизофрения.

– Ну, думаю, в твоём случае шизофрения здесь ни при чём, – сказал Ладимир. – Наверное, это проявление магии Земли. Отчётливые голоса – голоса животных, точнее, зверей. Ещё точнее – наверняка наших лошадей. Смутный гул, не облечённый в форму – голос природы. То есть голос растений, земли, камней, облаков, солнца…

– Никогда бы не подумал, что камни могут разговаривать…

– Могут. В природе нет мёртвой жизни, всякая жизнь жива. То, что ты слышал – это голос жизни.

– Почему ты решил, что это магия Земли?

– Скорее, здесь наложение. Я почти не разбираюсь в магии. Маги Земли близки к земле и к тому, что она порождает. Они способны понимать и её, и её созданий. Проще говоря, они понимают речь животных и растений. Маги Воздуха, в свою очередь, способны разгадать дыхание ветра и полёт облаков. Они близки к воздушной стихии.

Артес надолго задумался.

– Теперь я понимаю, почему Джой опасается, что я сойду с ума, – медленно проговорил он. – Мне нужно как можно скорее пройти оставшиеся алтари.

Ладимир пожал плечами.

– Возможно, – сказал он. – Как возможно и то, что после прохождения оставшихся алтарей тебя будет тащить не в две разные стороны, а в… сколько там этих алтарей….

Артес ответил, прикусив губу:

– Четыре. Джой сказал, что пройдя четыре алтаря, я смогу обрести гармонию. Значит, это так, – уверенно сказал он.

Наступила тишина. Наконец Артес спросил:

– Ты ведь понимаешь животных и можешь разговаривать с ними?

– Да, – сказал Ладимир. – Я зверь, как и они. И поэтому я понимаю их и всё то, что понимают они – голоса растений, воды, ветра, облаков…

– То есть, – медленно проговорил Артес, – то, что я приобрёл сейчас, присуще тебе с рождения?

– Не совсем, – улыбнулся Ладимир и сощурил свои светлые глаза. – Я не могу магическим образом воздействовать на природу. Я всего лишь зверь и могу только понять её.

– Уже немало, – вздохнул Артес. – И все оборотни такие?

– Нет. Только мы, воины Чёрного Крыла.

– И как ты относишься к этому гулу в голове? Разве они тебя не раздражает?

– Дорогой мой, – насмешливо отозвался Ладимир, – любая кошка слышит гораздо больше тебя и тем не менее не превращается в невротика. Происходит это потому, что она фильтрует звуки. Те, которые не важны, её ум пропускает и осознаёт лишь те звуки, что ей интересны. У рысей, к твоему сведению, дело обстоит так же.

– Значит, этому можно научиться? – спросил Артес.

– Нет. Это врождённое.

Артес опять покачал головой.

– Раз я смогу обрести гармонию, значит магия сама поможет мне привыкнуть к этому состоянию, – произнес он и посмотрел на ясное небо. – Это великий дар. Может быть, это слишком тяжело, но это дар. Я вижу и слышу так, будто до этого был слепым и глухим. Мир полон таких чудес, которые люди просто не замечают, или уничтожают… Даже пыль под копытами лошадей звучит словно маленькие колокольчики. Я был не прав. Это не проклятье, а благословение.

– По-моему, ты превращаешься не в шизофреника, а в поэта, – задумчиво сказал Ладимир. – Впрочем, невелика разница.

И он запел своим звонким голосом:

«Луна серебром заливает луга.

Травы уже не дрожат на ветру.

Жалобно крикнула в небе сова,

Что лёгкость полёта у облаков забрала.

Сладко дыханье цветов под вечерней росой.

Как ручей, звенит перелив соловья.

Проклятый дух звуки и запахи выметут.

Слушай, душа моя!