Золотая ладья нибелунгов - Ирина Измайлова Страница 47

— Братцы! Меня кто-то за ноги хватал! — цепенеющими губами прошептал тот. — Вот как Бог свят!

— Русалки, видать... — перекрестился другой дружинник. — А ну как и впрямь пропадать нам тут всем...

— Пропадёте! Все, все пропадёте! — вновь завизжал гнусный голосишко, но на сей раз он прозвучал словно бы дальше, будто уже не на ладье Садко.

Герхард, развернувшись вполоборота, спустил тетиву лука, который невесть когда успел зарядить и натянуть. Раздался отчаянный вопль, потом короткий хрип, и всё смолкло.

— Туда, скорее! — Германец указал Луке и гребцам в сторону нибелунговой ладьи. — Быстро, не то ещё уползёт!

Судно рванулось вперёд, и, когда до драккара оставалась пара саженей, Герхард перепрыгнул с борта на борт. Прыгнув, он упал на одно колено, чтобы удержать равновесие, и больно ударился о груду золота.

— Ух, donner wetter! ^[71] — выругался германец. — Твёрдые какие! Ну и где ты, пакостник?

Он пошарил, как всем показалось, в воздухе и вдруг, ухватив, поднял какой-то предмет — то был войлочный колпак, обшитый металлическими бляхами. Воздух у ног воина заколебался, и перед ним появилась скорченная на россыпи монет фигурка карлика. Из его горла торчала стрела.

— Наповал, — усмехнулся Герхард. — По голосу я так и понял, что он — коротышка. Да и предания нашего народа повествуют, будто нибелунги ростом нам по пояс. Это был страж ладьи. И было бы здорово, если б он оказался один, как наш морской змей.

— А куда ж этот бесёныш прятался? — спросил Лука, осторожно притыкая свою ладью борт о борт к драккару и завороженно глядя на золотые груды. — Ведь не видно его было... Да и ударил он меня здесь, на нашей ладье, как на ту попал-то? Там-то он тоже не показывался!

Вместо ответа Герхард надел колпак на себя и... исчез! Но путешественники не успели испытать потрясение. Германец тотчас возник перед ними снова и протянул колпак взобравшемуся на драккар Садко.

— Я и об этой штуке слыхал предания. А выходит, это правда. Шапка-невидимка нибелунгов. Возьми, Садок Елизарович, отдай потом князю. Она никому не приносила радости, но, может, Владимиру для чего-нибудь пригодится...

Садко повертел шапку в руках и осторожно заправил за пояс.

— Но если карлик был в этом, то как же ты в него попал?

И снова сверкнули белые зубы Герхарда.

— А зачем бы я приказал зажечь факелы? Свет-то тут и так есть, только непонятно, откуда он исходит. Словно бы отовсюду, потому мы и теней не отбрасывали. А вот при свете факелов маленький страж стал виден, вернее, не он, конечно, а его тень. Вон там она была, на той стене пещеры. И сразу стало понятно, что он — на золотой ладье. А уж рассчитать по тени, где стоит человек, который её отбросил, для опытного воина несложно.

Мёртвый карлик был горбат, с длинными-предлинными руками, которые и позволяли ему так лихо драться. Никто, правда, сразу не понял, каким чудом страж сумел ударить двоих на ладье, а потом тотчас оказаться на своём драккаре. Но эту хитрость быстро разгадал Садко: он приметил, что к подошвам толстых сапог карлика приделаны витые медные пружины.

— Скакал, что твоя блоха! — сердито бросил купец. — Росточком мал, весом лёгок, вот и махнул на полтора десятка саженей. Эти пружинки я тоже князю отвезу — вещица небесполезная, если наловчиться.

Герхард одобрительно кивнул, потом нагнулся и попробовал подцепить ладонью горсть золотых монет. Сверкающие кругляшки вроде бы поддались, но, едва германец поднял руку, тотчас соскользнули с ладони и покатились по груде сокровищ. Садко тоже взялся было за золото и, ухватив всего три-четыре монетки, крепко зажал их в кулаке. Бесполезно! Монеты просочились сквозь пальцы, будто были жидкими! Карлик сказал правду: отделить сокровища от ладьи было невозможно.

— Значит, надо её уводить отсюда! — не без досады воскликнул купец. — Эй, братцы, цепляй канаты к носу. Прямо под этой драконьей образиной и привязывайте. А потом все вместе наляжем-ка на вёсла!