Фея-Крёстная желает замуж - Яся Белая Страница 47

— Это идея! Чёрная Злоба наверняка не сталкивалась ещё с таким воинством. Она привыкла, что все бегут от неё в страхе. А что если не будут бежать?

— Тролли не дрогнут, — ударяя себя кулаком в грудь, заявляет Хрясь. — Что мы страшных баб не видели, что ли? У нас матери и сёстры — троллихи!

— А белки? — легко толкаю в бок Ляну. — Белки выстоят?

— Белки? — переспрашивает она и грустнеет. — Но ведь здесь в лесу только я — белка.

— А разве ты искала других?

Она вскидывает голову, чуть прищуривается и решительно сжимает кулаки:

— Нет, но если кто-то в Злобнолесу и остался, то это белки. Белки очень храбрые! И запасливые к тому же. Они продержатся против Чёрной Злобы. — Ляна вскидывает кулак, на нежном личике полыхает воинственный румянец: — Я приведу армию, которой ещё не видела Сказочная страна, армию белок!

И Хрясь снова начинает ржать.

— Да уж, — покатываясь и вытирая слёзы, говорит он, — от такой армии крысоры точно побегут.

— Обязательно побегут! — топая ножкой, заявляет Ляна. — Не нужно недооценивать пушистиков!

— Одного пушистика я очень ценю! — Хрясь подхватывает её на руки и кружит.

А у меня внутри разливается тихое тепло. Давно уже его не было. А ведь раньше каждый раз теплело в груди, если смотрела на влюблённых. И вот это чувство вернулось. Наверное, потому что я полюбила сама…

…кудесник…

Даже страшно вспоминать, во что он превратился. Я должна как можно скорее вернуться в академию и во всём разобраться. К тому же там Хмурус и Мурчелло. А им-то я могу доверять. Они помогут — и в расследовании, и в войне. А ещё там есть зеркала дальновидения, без которых мне не связаться с комитетом и не поставить их в известность, что ситуация вышла из-под моего контроля.

— Решено, — итожу я, — выдвигаемся в путь. Встречаемся через три дня, выманиваем Чёрную Злобу… придумаем как… и сражаемся с ней.

— Битва! — кричит Ляна и вешается мне на шею.

Так втроём мы отправляемся навстречу с судьбой. И теперь-то уверены — сможем обыграть её.

Расстаёмся у пруда с нимфеями, на берегу которого Мурчелло дал мне имя. Ляна сворачивает в Злобнолес, Хрясь идёт к каменной гряде Грозноскал, а я присаживаюсь на скамейку у пруда и вздыхаю.

Ноги гудят, не привыкла так много ходить. Нимфеи поют, тянут ко мне свои серебристые лепестки, будто хотят поделиться сиянием.

Сегодня они меня замечают и поэтому песнь их грустна.

Эта песнь обо мне.

Нежные звуки лиры, что вплетаются в мелодию пруда и лилий, слышу не сразу. Но вот — перебор струн звенит всё отчётливее, и я понимаю, кто приближается ко мне. Только одна из нас использует вместо волшебной палочки музыкальный инструмент, — Мелоди, Фея Стихов. Единственная из моих сестёр, всегда имевшая имя.

Она спускается, испаряет лиру и подбегает по мне.

— Ах, сестра, кто сделал с тобой такое? — произносит патетично, дрожащими пальцами касается моих крыльев, а потом обнимает.

Садится рядом, заглядывает в глаза. Её — удивительны, зелены, как лесное озеро, в которое опрокинули звёздное небо. Она со страстью сжимает мою ладонь.

— Чёрная Злоба, — отзываюсь я. — Подчинила себе кое-кого очень дорогого мне и направила его на меня.

— О, горе! Это невыносимо, когда любовь надевает маску зла! — восклицает Мелоди, закатывая глаза и прикладывая ладонь ко лбу.

— Согласна, — киваю я. — Но хорошо, что я встретила тебя. Когда рядом есть кто-то родной, то и думается легче. Ты ведь мне поможешь?

Мелоди быстро-быстро хлопает длинными светлыми ресницами, будто осыпанными серебряной пудрой. Она показательно ахает, прижимает тоненькие пальцы к губам…

— Я бы обязательно помогла тебе, но он призывает меня. Его сердце полно тоски и должно излиться в стихах.

— Постой, кто он?

Начинаю догадываться, но хочу услышать это из её уст.

— Поэт, — говорит она, вскидывая ладони. — Возлюбленная покинула его, разбила сердце, как стеклянный сосуд.

Поэт… Анатоль… Как же я могла о нём забыть?! Должно быть, фантом мой рассеялся, и бедняга теперь изливает душу в печальных виршах.

Я не собака на сене, да и у самой сердце полно любви, поэтому искренне желаю ему счастья.

И если его составит Мелоди, то пусть будет так…

— Поэт, — между тем вдохновенно продолжает сестра, — способный словом убить и спасти… Созидать и разрушать…

Поэт! Эврика! Как я сразу не догадалась.

У нас нет сказочника, но есть поэт. Что если попробовать его подключить к возвращению в этот мир сказок?

Анатоль точно сможет.

Радуюсь и вскакиваю:

— Сможешь доставить меня к этому поэту? Нужно переговорить с ним кое о чём очень важном.

— Легко, — говорит она и накидывает на нас переносящий флёр.

Иногда мы ищем выход там, где его совсем не может быть, куда-то крадёмся, преодолеваем препятствия. А выход всегда ближе и доступнее.