Файролл. Право выбора - Андрей Васильев Страница 47

– Ладно, схожу, – я вытер тарелку корочкой хлеба и отправил ее в рот. – В конце концов, действительно, нужна ясность. Но если он скажет «нет», и это будет настоящее, твердое «нет», так сказать – истинное «нет», – то не обессудь, я настырничать не буду. С ним спорить – себе жизнь сокращать. Я – пас, при всей симпатии к твоим родителям.

– Но ты постарайся быть убедительным, сделай так, чтобы он этого не сказал, – очень проникновенно попросила меня Вика. – Пойми, это ведь нужно не только мне, это в первую очередь нужно нашим родителям. Вспомни, как была счастлива твоя мама – давай порадуем и мою, она этого заслуживает. Не так уж много у них в жизни осталось хорошего, тем более что на Эльку надежды нет, она совсем со своими играми рехнулась. Так что наш визит для моих родителей как свет в окошке. Сам посуди – вот я, их дочь, вот ты – мой муж и отец нашего общего ребенка.

– Кого? – в голове у меня что-то засвистело, а потом защелкало – костяшки фактов вставали на место. Веснушки зимой, затошнило ее тогда, рывки настроения…. Нет, какая-то часть меня еще трусливо канючила: «Да ну, гонит, обычный развод», но Великая Мужская Чуйка, всегда четко отделяющая правду от врак, громогласно рявкнула у меня в голове: «Ну, вот и все. Отбегался, болезный».

– Ну да, – с гордостью сообщила мне Вика, обрубая все мои надежды. – У нас будет маленький, а почему нет? Сначала я об этом и думать не хотела – это ж всем моим карьерным устремлениям кранты, но потом мне это все стало так пофигу. Ну что – карьера? Она не убежит. Зато у нас будет мальчик… Или девочка. Маленькое такое существо, с ручками, с ножками…

Я слушал все эти излияния и понимал, что в чем-то она права, а конкретно в слове «кранты». Да, я думал о том, что она – это наилучшая партия, да, я в принципе был не против детей, но не прямо сейчас. Сейчас это совсем уж не к месту и не ко времени. Хотя, о чем я? Для большинства мужчин это всегда не к месту и не ко времени…

– Когда? – перебил я Вику, с горящими глазами бормочущую что-то вроде «у-тю-тюсеньки».

– Когда – что? – уставилась она на меня.

– Ну… – я замялся. – Мальчик… Или девочка. Хотя лучше все-таки мальчик.

– Как сделаешь, – засмеялась Вика. – Пока ты особого рвения в их изготовлении не проявляешь, все осторожничаешь. Хочешь – перейдем к этому вопросу сразу после того, как ты от Зимина вернешься.

Великая Мужская Чуйка ошиблась? Да ладно?

– Так ты что, пока еще… – ненавижу банальности, но все эти фразы уже отточены мужчинами от начала времен, и других нам в генетическом наборе при рождении не выдают.

– Нет, – Вика даже как-то возмутилась. – Нет, ты что! Я в перспективе. Но сразу тебе заявляю со всей ответственностью – хорошо бы эту перспективу сделать реальностью. Я хочу быть молодой мамой, не тянуть до сорока лет. Не желаю, чтобы меня называли «старородящей», слово больно обидное.

Я не испытывал такого облегчения, такого катарсиса никогда. Это было несравнимо даже со случаем, когда летел из Москвы в Ямал и сорок минут ждал у туалета того момента, когда проснется задремавший внутри бородатый геолог. Причем нужда меня к туалету привела далеко не малая, а это – аргумент.

– Мне кажется, или ты расстроился, что маленького не будет? – Вика обняла меня за талию и прижалась лицом к моей груди. – И я даже так думаю – ну его, Зимина, завтра к нему сходишь.

Вот змея. Это все план, тонкий, хитрый, расчетливый. Вон и рука у нее пошла вниз, и пахнет от нее так, возбуждающе. Никак афродизиаки? Ай-яй, тонко.

– Завтра? – я улыбнулся (как мне думается – обаятельно) и немного отстранился от девушки. – Завтра предпраздничный день, кто знает, какие у него планы. Нет, милая, ради нашего совместного счастья, не буду я откладывать такое дело в дальний ящик. Пойду и выясню все прямо сейчас.

Не то, чтобы я не хотел детей или боялся этого, просто я хочу, чтобы они появились тогда, когда… Да черт возьми, я не знаю – когда. Но точно не сейчас, когда мне не до конца ясно, чем кончится вся эта свистопляска. Не исключено что я и бошку свою не сберегу до ее завершения, какие тут дети.

Впрочем, ни разу не слышал, чтобы у кого-то из моих приятелей беременность жены стояла в планах. Все они раньше или позже разводили руками и говорили: «Блин, ну как не ко времени!» или «Твою мать, как она умудрилась залететь?».

Ну, понятное дело, это произносилось в узком мужском кругу – счастливой будущей маме такого говорить нельзя. Неважно, что у нее срока всего три недели, токсикоз, плаксивость и странные идеи («хочу что-нибудь эдакое, вроде колумбийской папайи») уже в наличии. И вот уже те, кто прошел сквозь этот ад под названием «её первая беременность», стоят и смотрят на своего друга, обреченного на восемь месяцев страданий, терзаний и забегов в ночные магазины за шоколадкой с орехами. В их глазах понимание и сочувствие, они-то знают, что у него впереди.

Правда, потом за все эти мытарства мужчинам положен бонус – три дня абсолютного счастья. Это короткий отрезок времени, когда дитё уже родилось, жена в порядке, но из роддома забирать их обоих пока еще рано. И вот в эти три дня, счастливый папаша успевает проститься с прежней жизнью навсегда и набраться позитивных впечатлений на будущее.

Я выскочил за дверь и вытер лоб – однако, она за меня взялась всерьез. И что примечательно – все, что я сейчас выиграл, это только отсрочка, не более того. Ой, беда, беда…

– Все готово, – заговорщицки произнесла девушка Лика с ресепшн, когда я с выпученными глазами пробегал мимо нее. – Привезли, как обещали, и украшения, и коробочку, я уже ее упаковала красиво, с бантиком.

– Чего? – у меня и из головы с этими делами вылетело, что здесь лежит подарок для Вики. – А, украшения. Это хорошо.

– Сейчас заберете? – деловито поинтересовалась Лика.

– Какой там, – отмахнулся от нее я. – Пускай полежит еще у тебя, не горит. Слушай, набери мне Зимина.

Мне пришло в голову, что его может и не оказаться на рабочем месте – на дворе-то вечер. Не факт, что он в кабинете все время сидит, может, он на коньках отправился кататься или шампанское где-то пьет.

– Прошу, – Лика протянула мне трубку, в которой уже слышался голос Зимина.

– Але, кто это? – нетерпеливо повторил он.

– Макс, это Киф, – поспешно ответил я. – Я к тебе сейчас зайти хочу, ты как?

– Ты ж был у меня сегодня? – удивился Зимин. – Чего тебе еще?

– Дело есть, – вздохнул я. – Неотложное.

– Ну, заходи, – Зимин тоже вздохнул. – Если неотложное.

– Харитон Юрьевич, – голос Лики был одновременно вкрадчивым и требовательным. Ну, скажем так – напоминающе-требовательным.

– Лика, мы обо всем договорились, – протянул я ей трубку. – Не надо мне напоминать об одном и том же по десять раз на дню.

– Так я и не о том, – девушка лукаво улыбнулась. – Вы подарочек заберете на обратной дороге?