Не выходите замуж на спор - Александра Лисина Страница 47

Он неуловимо быстро скользнул ближе и, подцепив когтем мой подбородок, заставил поднять голову.

– А какая ты настоящая, Ри? Мне интересно, сколько в тебе сейчас от самой себя?

Я улыбнулась.

– Столько, сколько вы позволите.

– Я же велел называть меня на «ты», – нахмурился он, беспокойно дернув хвостом, и я тут же опустила глаза, выражая смирение.

– Прости, Княже. Я забылась.

Он помолчал, раздумывая, стоит ли меня наказывать за вчерашнее, и если да, то как именно, но потом все-таки убрал когти. Перестал подозрительно сверлить меня глазами. После чего властно притянул к себе и, предупреждающе уколов хвостом в спину, потребовал:

– Проси еще.

На этот раз я подготовилась лучше и не была застигнута врасплох странным требованием, поэтому молитвенно сложила руки на груди и, не замешкавшись ни на миг, с чувством пропела:

– Прости, драгоценный Князь мой, за то, что я не могу быть полностью тебе покорной. Прости, что я посмела тебя разозлить. Прости за то, что мне пришлось так быстро тебя покинуть. И за то, что я не вернулась, когда ты этого возжелал. Прости, мой муж, что я не могу быть с тобой все время. Прости, что мне постоянно приходится исчезать. Прости, что от меня это не зависит! И снова прости… прости… прости…

Потеревшись щекой о его подбородок, я с удовлетворением отметила, как с каждым словом все больше расслабляется лицо мужа и как уходит из его тела напряжение. Как медленно опускаются кожистые веки, словно для него сейчас было важнее слушать, чем смотреть. И постепенно разжимаются впившиеся в мою кожу пальцы, начиная ее не мять, как поначалу, а рассеянно поглаживать.

Желая закрепить успех, я коснулась губами его ключицы и совсем тихо прошептала:

– Прости, мой Князь, что тебе приходится уделять мне время…

Он вздохнул.

– Прости, что вынуждаю тебя отрываться от важных дел…

Он медленно и неохотно опустил плечи.

– Прости за все, Княже. Очень тебя прошу… и буду просить столько, сколько ты пожелаешь.

– А ты коварна, женщина, – наконец открыл глаза Темный Князь и посмотрел на меня долгим оценивающим взглядом. – Но мне нравится, как ты просишь. Не думай, что ради тебя я от чего-то отказываюсь, – дела в Преисподней, если ты помнишь, делаются исключительно в темноте.

Я недоуменно вскинула голову.

Как это? В наших мирах разные временные рамки? Но тогда… ой-ой-ой… тогда понятно, почему он каждый раз приходит таким взбудораженным.

– Княже, неужели я отрываю тебя от дневного сна? – воскликнула я, в шоке воззрившись на бесстрастное лицо Князя. И совершенно искренне повторила: – Прости! Я не знала!

– Я могу долго обходиться без отдыха, – неожиданно усмехнулся он и провел тыльной стороной ладони по моей щеке. – А вот ты, женушка, кажется, слишком давно покинула дом, раз перестала ощущать смену дня и ночи в родном мире. И это плохо – значит, ты скрываешься от меня не здесь.

Я вздрогнула, а он порывисто прижался губами к моей шее и, стиснув меня в железных объятиях, проурчал:

– Ты хорошо сумела спрятаться. Полагаю, мои слуги напрасно обыскивают Преисподнюю, спрашивая о тебе в соседних княжествах и в Суккубском герцогстве. Но рано или поздно кто-нибудь все-таки вспомнит твой необычный дар, и тогда я заполучу тебя всю, целиком, а не только темную половину, которой мне уже не хватает…

Мою спину осыпало морозом.

Создатель, я чуть не забыла, что Князь настойчиво меня ищет! Но ничуть не сомневаюсь, что он перевернет вверх дном все миры, пока действительно не найдет.

Однако я не зря приложила столько усилий, чтобы оказаться в УННУНе. И не зря так долго обивала пороги всевозможных академий, чтобы сперва в них с радостью попасть, а через некоторое время с громким треском вылететь. К сожалению, УННУН не принимал в свои стены всех подряд – в него можно было поступить, лишь оказавшись на пороге отчаяния, когда действительно некуда пойти и больше некуда деваться.

Я потратила два с половиной года, чтобы заполучить в свои руки долгожданное приглашение. Побывала в большинстве учебных заведений для демонов, откуда меня с завидной регулярностью вышибали за неуспеваемость и хамское отношение к руководству. Я так старательно поганила свою репутацию, что вскоре меня перестали пускать на порог даже самых захудалых школ. Но я пробовала снова и снова, пока в один прекрасный день не поняла, что больше меня никуда не возьмут, и не обнаружила в изголовье крохотный черный конвертик.

УННУН стал для меня домом и одновременно убежищем. В его стенах я наконец обрела ту самую защиту, о которой так долго мечтала и которую нельзя было получить ни у одного, даже самого влиятельного покровителя. Из этого мира даже Темный Князь не сумеет меня выцарапать. Не говоря уж о том, что маменьке с ее грандиозными планами больше ничего не светит.

– Ты почти не испугалась, – не отрываясь от моей шеи, промурлыкал супруг, когда я закрыла глаза и замерла, позволяя ему делать все, что заблагорассудится. – Полагаешь, у меня не получится? Настолько уверена в своих силах? Очень самонадеянно с твоей стороны, женушка. Впрочем, не важно, так даже интереснее…

Пользуясь тем, что он не видит, я мимолетно улыбнулась.

Ищи-ищи, Княже. Я замела следы так тщательно, что даже твоим ищейкам их не сыскать. За годы изгнания я не пользовалась Светом ни разу. Да и в УННУНе о моих способностях не знает никто, кроме пятерки друзей, хитроумного, но уже доказавшего свою надежность целителя, одной старой жабы и трехсотлетнего умертвия, которое, полагаю, умеет хранить секреты. Так что эти ниточки для тебя оборваны, дорогой муженек.

В герцогстве моих следов тоже не осталось – маменька собственноручно вырвала языки всем, кто видел и знал про плененного ею ангела. Ее же стараниями никто, даже мои сестры, не поняли, что за дар я унаследовала от отца. Светлую ипостась я, проникнувшись маменькиной осторожностью, ни разу, кроме того досадного случая, при посторонних не демонстрировала. Так что, если кто и помнил, что была у мамули младшая дочь со звучным именем Хельриана, которая впоследствии исчезла, это точно не суккуба-полукровка Ри, которую ты будешь искать.

Наконец утолив необъяснимую жажду прикосновений, Темный Князь с довольным рыком отстранился. С подозрением оглядев мое безмятежное лицо, сорвал напоследок еще один яростный поцелуй. Убедился, что я действительно не противлюсь. Жадно зарылся когтистой пятерней в мои длинные волосы и, только пропустив их между пальцами, окончательно угомонился.

– Проси, – шумно выдохнул он, с протяжным рыком растянувшись на постели. – Что хочешь проси – я тобой сегодня доволен.

Я спрятала улыбку.

– Можно я рядом посижу? Почитаю, пока ты отдыхаешь?

Он поскреб когтями грудину и благодушно кивнул. А когда я, примостившись у него в ногах, снова взялась за книжку, пощекотал кончиком хвоста мою голень и вкрадчиво предложил: