Последний инженер - Павел Шабарин Страница 47

Действуя инстинктивно, Артур начал спускаться ниже, но Гайка остановила его, обняла руками за шею и притянула его губы к своим. Он не сразу понял, что происходит, когда ее руки вдруг оказались внизу, и Анна распустила ремень на его штанах. Не в силах сдерживаться, Артур вошел в нее. Волна жара, пробежавшая по телу девушки, перешла на Артура и остановилась, пульсируя на кончиках его пальцев. Они были единым целым. Они оба это чувствовали.

Ее ноги все так же обхватывали его, но сейчас они двигались, заставляя и Артура двигаться все быстрее и быстрее. Ее мокрое от пота тело извивалось под ним, дразнило его, раззадоривало. С каждым движением, с каждым разом он входил в нее глубже, удовольствие усиливалось, казалось, что ему просто нет предела. В какой-то момент наслаждение настолько сильно захлестнуло Гайку, что она еле смогла сдержать крик. Девушка обхватила Артура руками и вновь располосовала его спину ногтями. Он чувствовал, как внутри нее все сжимается, как прерывается на миг ее дыхание.

На какую-то секунду они остановились, и Артур почувствовал, что его усталость начинает давать о себе знать. Видимо, это же почувствовала в нем и Гайка. И тогда они поменялись местами. Она оседлала его сверху. Грудь любимой подскакивала вверх каждый раз, когда девушка опускала свои бедра на бедра Артура.

Постепенно желание и удовольствие наполнили его целиком. Все тело напряглось, сердце заколотилось еще быстрее, будто бы оно сошло с ума. Артуру казалось, что он сам сошел с ума. Он полностью растворился в своих ощущениях. Ничего подобного ему не доводилось испытывать никогда в жизни.

Закончив, они легли рядом и вскоре уснули. Но даже сквозь сон оба чувствовали дыхание и тепло друг друга.

…Гайка проснулась от собственной дрожи. Ей было холодно. Не открывая глаз, она потянулась к Артуру… но его не было рядом. Анна открыла глаза и увидела, что в комнате никого, кроме нее, нет. За окном уже был день, хотя ночная прохлада все еще не успела раствориться в лучах солнца. Встав с кровати, Гайка закуталась в простыню.

Когда она закрывала окно, в ее голове билась лишь одна мысль:

«Это был сон?»

Теперь по вечерам в амбаре царила полнейшая идиллия.

Питер сидел на земляном полу в довольно нелепой, по мнению Мышки, позе. Она же лежала на животе напротив него, болтая ножками в воздухе и одновременно виляя хвостиком. Между ними была расчерчена шахматная доска. В квадратиках лежали неаккуратные кусочки жести с нарисованными на них фигурами.

— А если я двину коняшку сюда? — задумчиво произнесла Мышка, ставя Кузнечику шах и мат.

Питер негромко зарычал, Мышка насупилась в ответ:

— Выиграла? Мышка? Да!

Мышка видела, что Питер хотел что-то сказать, скорее всего, что проиграл он не по своей вине, а потому, что Мышка опять отвлекает его своим хвостом, но в этот момент в разговор вступила Гайка, которая до этого возилась с чем-то у верстака.

— Мышка, говори правильно! — приказала она сурово.

Девочка немного напряглась и повторила:

— Я выиграла, да?

— Да-а-а… — обреченно протянул Питер и, встав с места, пошел на улицу. Его еще ждала работа.

Мышка старалась проводить с ним как можно больше времени. Он ей нравился. Они дружили. Днем она занималась с Гайкой или миссис Давич — те учили ее грамоте, счету и еще много чему. Тетя Сара пыталась показать девочке, как готовить и вести хозяйство, а Гайка — как работать с инструментами. Но и то, и то у девочки получалось неважно, как бы она ни старалась. С грамотой, впрочем, намечались заметные успехи. Мышка уже почти научилась говорить правильно. Скрывать от Сары ее странный внешний вид потеряло смысл, когда стало ясно, что они все задержатся на ферме надолго. Нельзя сказать, что Давичи быстро привыкли к ней и Кузнечику, но с течением времени их отношение переросло из терпения в доверие. Питер завоевал уважение Бернарда, подменив собой разом всю сельскохозяйственную технику на ферме и доказав тем самым, что он может приносить пользу. Поле было вспахано, и это все, что по-настоящему волновало фермера. Мышка же пришлась по нраву Саре, которая так нуждалась в помощи по дому. Как-то вечером, когда они вместе мыли посуду после ужина, Сара призналась, что всегда мечтала о дочери.

Напряженными их отношения стали лишь один раз, когда по городу поползли слухи, что на отдаленных фермах стали замечать каких-то тварей, по описанию — выродков. По этим слухам, существа, похожие одновременно на людей и животных, нападали ночами на фермы и даже небольшие деревушки, похищая людей. Вроде бы одну из этих тварей даже поймали, а затем, уже мертвую, вывесили на дороге на всеобщее обозрение. Бернарда сильно испугали эти разговоры, но жена быстро уверила его в том, что «их девочка» тут ни при чем.

Конечно же Мышка не сказала им, да и никому не сказала, что в ту ночь, когда это случилась, она чувствовала боль своего убитого родича и что вот уже четыре недели она слышит зов. Что с каждой ночью зов становиться сильнее. Мы говорили с ней, но она не понимала ни слова.

— Все хорошо, детка? — Гайка села рядом с Мышкой и почесала ее за ушком. — Ты как-то странно выглядишь.

— У меня все хорошо, — снова улыбнулась Мышка, — я выиграла.

Гайка очень много времени проводила в мастерской, часто каталась в город и всегда возвращалась с кучей различных покупок. Чаще всего это были разного рода детали, но порой она привозила что-нибудь вкусненькое. Обычно приподнятое настроение Гайки в последнее время оставляло желать лучшего. Она не была раздраженной или злой, скорее просто грустной. Однажды Мышке даже показалось, что девушка плачет, работая у верстака. Мышка не знала, над чем работает Гайка и может ли это как-то ее расстроить — она ничего не понимала в технических штуках, а уж тем более в человеческих эмоциях. Кузнечик как-то сказал Мышке, что Гайка готовит подарок для Артура, но почему это могло ее расстроить — осталось загадкой.

Артур уже очень давно не появлялся на ферме. Мышка не могла припомнить, когда видела его в последний раз. Он работал на станции в городе и проводил там сутки за сутками. Когда же инженер не оставался там на ночь и возвращался домой, сил у него хватало разве на то, чтобы поужинать со всеми и тут же отправиться спать в свою комнату. Может быть, это расстраивало Гайку? Мышка не знала. Но если бы Кузнечик перестал с ней общаться, она бы задала ему хорошую трепку.

Мышкины рассуждения уплыли куда-то в сторону, пока Гайка чесала ее за ушком. Она думала о Кузнечике и о том, как он ругается, если его поцарапать. Какой неженка, подумать только! Наверняка вся эта чепуха с разговорами о том, что его кровь заразна, — простые домыслы. Впрочем, для неженки у него были чертовски красивые ноги. Мысли о том, как они выгибаются назад, когда он двигается, как напрягаются его мускулы под серой кожей… они не давали Мышке покоя по ночам.

— Есть кто дома? — В амбаре неожиданно для всех показался Артур.

Гайка тут же вскочила и побежала его обнимать.