Каменное сердце - Кейлет Рель Страница 47

Я вяло ковыряла хлеб и скатывала мякоть в маленькие упругие шарики. Такие отец делал для рыбалки, только добавлял туда еще масла. От воспоминаний мне было… никак. До этого у меня еще ни разу не получалось вспомнить родителей без боли и слез. Такие изменения мне даже нравились.

— Нет смысла, — ответила я. — Хватит уже пытаться меня вылечить от магии, это часть моей жизни. Важная часть. Та, что держит меня в мире живых.

Кресс помолчал. О чем он думал? Что искупление невозможно без отказа от магии? Что я пытаюсь его обмануть? Что нужно подсыпать мне порошка, раз я отказываюсь сама принять “лекарство”? Кто знает.

Впереди была долгая ночь. В кашу в качестве приправы пошла смесь лаванды и усыпляющего зелья. Я была уверена, что утром обнаружу Кресса сладко спящим на наших импровизированных лежанках. Это хоть немного согревало душу. Пока инквизитор проспится, я успею связать его и уволочь подальше от гор. А там пусть ругается, пытается придушить, да вообще что угодно…

Кресс тем временем отложил миску и ложку. Это в мои планы не входило. Кресс откинулся на кусок скалы, устало прикрыв глаза. Костер бросал тени на его четко очерченное лицо. Я невольно залюбовалась.

Пламя делало Кресса более живым, не таким мрачным и серьезным. Алые отблески ложились на бледную после ранения и вынужденного заточения со мной кожу, делая инквизитора человечнее, проще, понятнее. Мне нравилось наблюдать за ним, когда он так расслаблен. Почти домашний, уютный.

Я даже не заметила, в какой момент Кресс открыл глаза. Просто у меня не сразу получилось отвести глаза от его чуть пухлых губ, подсвеченных огнем. Когда я поняла, что Кресс уже какое-то время тоже наблюдает за мной, никакого смущения не было. Привычная стыдливость покинула меня. Остался лишь холод и черные когти.

— Я хотел тебе кое в чем признаться, — вздохнул Кресс.

Я едва удержалась, чтобы не поторопить его. Наступала ночь. Я знала, что сегодня на небе появится полная луна. А значит, придет зверь. Я рассчитывала, что удастся уснуть до того момента, как мой старый знакомый меня найдет.

— Я жил с каргой довольно долго, — продолжил инквизитор. — Она… Она стала чудовищем. Настоящим. В ней не осталось ничего человеческого.

— И ты ее убил? — предположила я.

Кресс закашлялся. Кажется, он не ожидал от меня подобных вариантов.

— Она воспитывала меня. Стала не матерью, но мачехой. Злобной, сварливой тварью, но… Я бы не смог ее убить. Она была единственным близким мне человеком долгие годы. Да, Эзра стала чудовищем. Но я-то им не был.

Я пожала плечами. Инквизиторская мораль до сих пор оставалась за гранью моего понимания. Убил или привел к ее дому охотников — какая, в сущности, разница?

— Эзра, моя мачеха, учила меня. У нее… В ее сердце поселился страх, что однажды за мной придут, и она не сможет меня защитить. У нее были свои причины. Эзра даже не понимала, что защищать меня нужно только от нее самой.

— Зачем она вообще тебя выкрала? — воскликнула я.

Кресс поморщился, будто ему ткнули в незажившую рану. Он умолк на пару мгновений, делая вид, что занят пережевыванием хлеба. Я терпеливо ждала. Инквизитор сумел пробудить в моей застывшей душе любопытство.

— Эзра не похищала меня, — нехотя ответил Кресс. — Она была сестрой моей матери.