Кудесница для князя - Елена Счастная Страница 47

Волхв кивнул.

– У него. Имени не знаю, только с посыльным его встречался. Тот мне обручье, которое я Магсуме дарил, и показал. В доказательство, что у него она, – он смолк, оглядывая лицо княжича. А после добавил: – Я знаю, что ты можешь теперь меня казнить. Но прошу только одного: чтобы их вызволили.

Княжич громко хмыкнул.

– И как же ты прикажешь это сделать? На аул их нападать? У меня с Сайфи-бием вроде бы мир и затишье. Понятное дело, что пока, – он покрутил пальцами кончик бороды. – Но раз он смерти моей хотел, значит, что-то задумал. В лоб одержать верх не смог, исподтишка одолеть вздумал. Ну, морда косогл… – княжич осёкся и коротко посмотрел на Таскув. – Подлая морда.

Она покачала головой.

– Раз между вами снова мир, может, и нужно мирно попросить его пленниц вернуть? – предложила осторожно. – Авось не станет противиться, если его уличить?

Ижеслав упёрся ладонями в колени и встал, прошёл по светлице, то и дело грозно посматривая на Дакшу, но не говоря больше и слова упрёка ему.

– Значит, получается точно теперь, что Смилан не виноват? – он остановился в дальнем углу, будто бы разговаривая сам с собой. – Наделал ты дел, Дакша. Я ведь родного брата подозревал и обвинял. И Латеницу. А ты всё знал и молчал.

Волхв потупился лишь на миг, когда княжич к нему повернулся.

– Любую кару понесу, – твёрдо произнёс он. – И смерть приму, если на то твоя воля окажется, Ижеслав Гордеич. Но знай тоже, что по своей воле я никогда не сделал бы тебе зла.

– Что ж, – усмехнулся тот. – Как с тобой поступить, я решу, конечно. Пока что придётся тебе в темнице заночевать. Завтра утром судьба твоя определится. Стража!

Два крепких и высоких молодца тут же вошли в покои. Ижеслав молча указал им кивком на Дакшу, и воины тут же поняли, что к чему. Увели его прочь, не слишком крепко пленяя – ведь он не сопротивлялся – но приглядывая зорко.

– Не думал я, что в такой маленькой шаманке таится столько силы, – недолго помолчав, проговорил княжич. – Но ты меня удивила.

Он повел плечами, словно заново ощущая своё тело. И пусть долго ещё ему предстоит возвращать себе былой вид, а уже заметно, как пропала нездоровая серость лица и заблестели глаза, отчего показались ещё ярче.

Таскув разжала кулак, посмотрела на порез, который всё ещё продолжал сочиться кровью. Надо же, неглубокий совсем, а никак не уймётся. И помочь она себе не может. Разве что отваром, кровь затворяющим, промыть. Крепко потрепал её волхв. Казалось, и с лавки теперь не подняться. Даже сидя голову так и кружит.

– А куда Урнэ подевалась? – недоуменно огляделся княжич, только, видно, заметив, что той нет.

Таскув всё же медленно встала, стараясь не покачиваться.

– Знать, вернулась туда, откуда взялась… Думается, это прабабка моя была.

Ижеслав недоверчиво нахмурился. Не понять ему, насколько близок мир вогульских духов с человеческим. Чуяла Ланки-эква, что тяжело правнучке, вот и облик такой приняла. И кто знает, что было бы сейчас, коли не её подмога.

– Позвать кого, чтобы проводили тебя? – участливо заглянул в лицо княжич, когда Таскув прошаркала мимо него.

Она подняла руку, не стоит, мол. И покинула светлицу. Только бы наружу выйти, свежего воздуха глотнуть. Она спустилась по лестнице, прошла коротким коридором, который становился всё темнее с каждым шагом. Толкнула дверь и встала на крыльце, щурясь от нестерпимого света. Но дышать стало гораздо легче. Только кровь всё продолжала слабыми толчками вытекать из ранки.

В отдалении показался Смилан. А за ним быстрым шагом едва поспевал Елдан. Княжич спешил через двор к терему, на ходу застёгивая поверх рубахи пояс с оружием. Слегка поблескивал его лоб от пота, и тонкие пряди прилипли к нему. Вокруг ворота тоже расплывалось мокрое пятно. На ристалище усердствовал никак – вяло подумала Таскув. Проследила, как мужи друг за другом поднялись на крыльцо и, не издав ни звука, мягко осела в вовремя подставленные княжичем руки.