Другое завтра. Хроники города, которого нет - Кали Эн Страница 47

– Теперь можем трогаться, – улыбаясь, произнесла Кейтлин.

– Ты какого хрена здесь забыла?

– Мне как и тебе нужно на ту сторону берега, – невозмутимо проговорила она.

– Выметайся из лодки.

– Не-а.

– Ты не поняла меня? Я повторю. Выметайся из моей лодки, – буквально по слогам я произнесла последнюю фразу.

– Тебе напомнить о нашем уговоре? – она подняла одну бровь так высоко, отчего та казалась кривой из-за проходящего перпендикулярно шрама.

– Ты сама сказала, что убийца твоей матери в городе. А меня сейчас совершенно другое волнует.

– Я слышала.Твоя сестра пропала. И скорей всего тот, кто похитил её, мне и нужен.

– Мне плевать он это или нет. Выметайся из лодки.

– Тогда придётся сдать тебя патрулю.

– Делай что хочешь.

– Мы тут! Господа… – остальные звуки были смазаны из-за моей крепко прижатой ладони к её рту.

– Хорошо! Только заткнись! – прошипела я.

Пролежав ещё какое-то время, придавливая рукой лицо Кейтлин, я медленно встала в исходную позицию.

– Если бы нас услышали, ты бы уже была трупом.

– И как бы ты убила меня? – словно не прозвучало никакой угрозы, спросила она.

– Перерезала бы горло.

– Эффектно, но слишком грязно. Было бы много крови.

– Забыла спросить совета у шестёрки. Ты гребёшь, – грубо вручив ей вёсла, пересела в конец лодки.

Освещая фонарём путь, мы проплывали в узком ущелье, которое образовалось под завалами моста. Сам мост был поделён на две части. Из-за природных стихий по центру появилась трещина, которая со временем переросла в большую дыру. Железные крепления моста покрылись коррозией, а кустарники и высокая трава проросли в трещинах оставшегося асфальта. В тёплые времена года он похож на большой зелёный холм, а с наступлением зимы, его покрывает иней и снег, превращая в ледяную скульптуру.

– У тебя есть план? – не оборачиваясь, спросила Кейтлин.

Проигнорировав вопрос, я стала дальше высматривать, где лучше всего пришвартовать судно.

– Или ты вышла за стену только с рюкзаком на плечах?

Увидев уцелевший пирс, я приказала плыть к нему.

– На зачищенных маршрутах лучше не появляться, там блокпосты, – продолжила свой монолог она.

Как только мы подплыли к пирсу, я спрыгнула с лодки и зацепила верёвку за торчащую корягу в земле.

– Ты на другом берегу. Дальше мы порознь, – забирая сумку, сухо произнесла я.

Выпрыгнув следом, Кейтлин усмехнулась:

– Ты не знаешь, что творится за стеной, Ева.

– Как только узнаю, обязательно, пришлю тебе открытку, – направившись в сторону заброшенной зоны, кинула я.

– Удачи, она тебе пригодится, – оставшись на месте, с издёвкой пожелала Кейтлин.

С каждым шагом становилось всё труднее идти. Ветер усилился, залепляя слезами глаза и раздражая кожу на щеках. Ноги онемели от холода, а руки перестали слушаться меня. Если этой ночью остаться на улице, то наутро найдут заледенелый труп.

Снегом укрылось всё, что можно было укрыть. Танцуя с ветром, он создавал белую пелену, мешая рассмотреть здания пригодные для ночлега. Некоторые дома были наполовину разрушены, открывая вид на заснеженные комнаты. А те, что чудом уцелели, были завалены разным хламом. Эта заброшенная часть территории, где давно не появлялся человек, была похожа на древние руины.

Пройдя пару миль в поисках безопасного ночлега, я наткнулась на незаваленный подвал. Дверь была приоткрыта, а изнутри сквозняк выгонял снег наружу. Это могло означать, что здесь давно уже никого нет. Сама дверь была хорошо утеплена. С внешней и внутренней стороны она была обита овечьей шкурой.

Рискнув проверить потенциальное место для ночлега, я зашла внутрь. Достав из-за спины арбалет, зарядила его стрелой и неспешным шагом стала спускаться по лестнице. Учитывая запущенность этого помещения, было глупо предполагать, что здесь кто-нибудь есть живой. Комната была небольшой, но довольно уютной для подвала. В углу лежал прохудившийся матрас со шкурой дикого животного, а недалеко от него валялись две миски и пару жестяных стаканов. Но глаз зацепился за небольшую книжную полку, которая висела над самодельной кроватью. На ней стояла маленькая статуэтка солдата и несколько книг. Пару из английской классики: Уильям Голдинг «Повелитель мух» и Олдос Хаксли «О дивный новый мир», и несколько из научной литературы: Чарльз Дарвин «Происхождение видов» и Дональд Кнут «Конкретная математика». Все книги были изрядно измучены временем. Книги в твёрдом переплёте сохранились чуть лучше, чем те, что были в мягком. Бумага подсырела и потеряла форму, а некоторые буквы вовсе выцвели. Решив, что будет кощунством оставлять их здесь, я убрала стопку в свой рюкзак.

Оглядев полностью комнату, я заметила ещё одну дверь.

* * *

Jed Kurzel – Macbeth

Осторожно толкнув её, она открылась на пару сантиметров, но затем упёрлась в какую-то преграду. Держа наготове арбалет, я отошла на пару шагов и попробовала выбить дверь ногой. Сделав две тщетные попытки, она с грохотом открылась после третьего толчка. В нос сразу же ударил трупный запах. Вонь была настолько сильной, что пришлось на мгновение отойти назад, чтобы перевести дыхание.

Зажав нос рукавом куртки, я зашла внутрь.

Комната была абсолютно пустой, за исключением двух трупов на полу. Это были мужчина и женщина. Учитывая, насколько сильно успело разложиться их тело, то они здесь уже не первый месяц. Кожа плавилась, и на ней активно жили новые обитатели.

Поза, в которой они находились, выдавала в них близких друг другу людей. Женщина лежала, уткнувшись лицом в грудь мужчины, а его рука обнимала её спину. Подойдя ближе, я заметила на шее женщины ошейник с металлической цепью. Приподняв концом арбалета её руку, мне в глаза бросились почерневшие длинные ногти. По всем признакам она была заражена и уже довольно давно, так как её тело начало трансформироваться. Об этом также говорили исполосованные стены и горсть коренных зубов в углу.

Мужчина держал мёртвой хваткой в руке дробовик. Половина его мозгов была на стене, а в груди женщины зияла большая рваная дырка.

На что он надеялся, держа её здесь на цепи, мне было непонятно. Если заражение наступило, то обратного пути нет. Путь только один, и это дробовик в его руках.

Пожелав им обрести покой, я вышла из комнаты, плотно закрыв за собой дверь.

Выбор был невелик, точнее, его вовсе не было. Возвращаться на улицу значило то же самое, что идти добровольно на смерть. Так что, разложив на прохудившемся матрасе свой спальный мешок, я постаралась немного подремать.

Стоило мне закрыть глаза, то в голове сразу всплывала недавняя картина в соседней комнате.