Опасная игра с демоном - Эля Рин Страница 47

– Располагайся. – Стас заглянул в ванную, взял с раковины какой-то пузырек и повертел в руках. – Отдыхай. Думаю, это было неприятное зрелище.

Я не стала уточнять, что «это». Сразу поняла, что он имел в виду. Драку. Или нет… точнее сказать, побоище.

– Эти люди… они…

– Эти люди отвлекали Волка до моего прихода. Иначе было бы поздно.

– Но…

– Ты и сама все знаешь.

Я действительно знала. Только вот впервые за меня… за мой трезвый разум заплатили жизнями чужих людей. Так просто. И так ужасно.

Стас шагнул было к двери, потом оглянулся и обронил:

– Еще пара вещей. Я хотел бы сразу поставить точки над «i». Или хочешь сначала выспаться?

– Давай… давайте сейчас, – ну просто невозможно было обращаться к этому официально одетому холодному мужчине на «ты».

– Наше знакомство вышло несколько скомканным. Зато ты теперь знаешь, на что я способен. Так?

– Так.

Он протянул руку.

– Ты сейчас отдаешь мне мою карту. Во избежание сюрпризов и эксцессов. Всю остальную колоду я у тебя просить не буду. И силой отбирать не буду. – Он дернул плечом. – Мне чужды эти силовые методы «в лоб». Если ты разумная девочка, то мы договоримся.

– А если…

– А если неразумная… – прищурился он. – Если ты хоть на секунду задумаешься о том, чтобы вызвать еще какого-нибудь идиота и осложнить нашу и так непростую ситуацию…

Он шагнул ко мне и посмотрел в глаза. Взгляд у Стаса был ледяной, змеиный, пугающий. Презрительный. Дающий понять, кто тут на самом деле главный и кто диктует правила игры.

– Если ты задумаешься о такой глупости, тут же превратишься в куклу. Ты видела, мне это ничего не стоит.

Тут я почувствовала, будто невидимая нить тянется у меня изо лба, заставляет наклонить голову и кивнуть. Запястья остро заболели, и руки вздернулись вверх. Потом одна рука полезла в карман, нащупала там колоду, отлепила от нее «свободную» карту и потащила вверх. Послушно протянула Стасу. Кукловод перебирал ниточки. Демонстрировал свое могущество.

– Нравится? – усмехнулся Стас. – По глазам вижу, что нет. Да и никакого удовольствия в общении с безмозглым болванчиком тоже нет. Так что мы оба будем в выигрыше. Поняла?

Я отшатнулась и невольно сжала кулаки. Да уж. Не то чтобы спас. Просто показал, что дурман Алика – это были еще цветочки…

– И второе. Напиши своим подругам и родителям – с кем ты там близко общаешься, – чтобы не искали тебя. Придумай что-нибудь. Иначе, если они начнут создавать информационный шум…

Он не договорил. Просто ухмыльнулся и вышел из комнаты. Но я все поняла. Все прекрасно поняла.

Медленно зашла в ванную, разделась, забралась под душ, включила воду погорячей, прислонилась лбом к стене и разревелась. Горько, отчаянно, как в детстве, когда хочешь чего-то, не получается и никак не можешь поверить, что мир не вращается вокруг тебя. Только вот детские игры, все эти тайны, ощущение нереальности происходящего… все это закончилось.

Пошла игра всерьез.

И я была к этому совсем не готова. Точнее… не хотела быть готовой.

10.3

Говорят, что утро вечера мудренее.

Только не в том случае, если всю ночь ты пролежала без сна, слушая, как за окном скребутся по стене дома ветви деревьев, и глядя на дрожащие тени на потолке.

Под утро мне удалось задремать, но я то и дело вздрагивала и выныривала из дремы. Стоило закрыть глаза, как мне начинала сниться вчерашняя драка. Гигантский волк и огромный змей сплетались и расплетались, заливая кровью весь мир вокруг, в лицо мне плескало горячим и красным, я пыталась отвернуться, закрыть лицо ладонями, но ничего не получалось. Не смотреть на драку демонов было невозможно. Вынести это зрелище – тоже.

Я встала в половине седьмого, умылась и подошла к двери. Интересно, заперта она или нет? Ручка свободно повернулась, и я очутилась в коридоре. Пошла наугад, нашла красивую витую лестницу из белого камня и темного дерева, спустилась на первый этаж. Там, в гостиной, на круглом столике уже лежали салфетки и столовые приборы.

– Будете завтракать? – откуда-то сбоку вынырнула горничная. Настоящая горничная из фильмов про аристократов, в темно-синем форменном платье с передничком. И с пустыми глазами.

Я вздохнула. Есть мне не очень хотелось. Но вот без кофе я сегодня просто умру. Ну или если не умру, то к середине дня превращусь в унылую, сонную, ничего не соображающую муху. А в случае со Стасом надо держать ухо востро, это я уже точно поняла. Меньше всего мне хотелось вести с ним какой-нибудь «деловой разговор» или в принципе общаться, не анализируя происходящее и не запоминая малейшие детали беседы. Вдруг он скажет то, что потом пригодится и поможет мне против него?

– Есть не очень хочу… – Я подошла к столу. – Но если можно – кофе.

– Эспрессо? Капучино?

– Эспрессо. А потом двойной американо со сливками.

– Сейчас все будет.

Горничная исчезла, и где-то недалеко зашумела кофемашина.

Через минуту передо мной дымилась крошечная чашка с крепким чернильно-черным кофе. Рядом с ней горничная поставила мисочку с крупными кристаллами коричневого сахара, нарезанный рассыпчатый кекс с цукатами, корзиночку песочного печенья и блюдце с горячими блинчиками. И масло! И сметану!

Минуту назад мне казалось, что есть совсем не хочется, а сейчас желудок при виде всего этого великолепия возликовал и требовал срочно попробовать все-все-все. Тем более что передо мной еще появились ваза с персиками и сырная тарелка.

– Будете свежевыжатый сок? Или минеральную воду? С газом, без газа?

Наверное, такое бывает на завтраке в пятизвездочных отелях. В которых я никогда не была. Приятно, черт побери. Или в моем случае правильнее говорить «демон побери»?

– Можно сок?

– Конечно. Апельсиновый, яблочный, гранатовый?

– Апельсиновый.

Я схватила с тарелки маленький кусочек кекса, сунула его в рот и замерла от удовольствия. Душистое сладкое тесто просто таяло на языке. Кофе оказался крепким и бодрящим, а сыр бри – удивительно нежным.

Тут передо мной поставили стакан с апельсиновым соком. Он был таким ярким, оранжевым, кисленьким, будто радостный кусочек солнца. Я невольно улыбнулась. Наверное, первый раз с тех пор, как услышала угрозы Стаса. Теперь они чуть отодвинулись на второй план, словно съежились, потускнели, виделись уже не такими пугающе-безысходными, как накануне. А самыми важными, здесь и сейчас, со мной, стала сочная апельсиновая мякоть, пышные блинчики и крошечные солнечные блики на кристаллах сахара. Мне было вкусно и спокойно. Хотя бы на минуту. В которую я не желала пускать весь этот мрачный мир с его загадками и демонами.