Лавка ведьмы «Сладкая жизнь» - Надежда Соколова Страница 47

Так как Лодия полностью увлеклась идеей создания школы, последние недели перед родами со мной частенько общалась свекровь. В отличие от своей дочери, она была полностью домашней женщиной, после замужества растворилась в семье и теперь была рада скорому прибавлению.

– Мы вызовем повитух, владеющих магией, – успокаивала она меня. – Они сделают все в лучшем виде. Мари, не бледней. Рожать все равно придется.

Да, к сожалению, придется. Ребенок вылезет из меня, хочу я того или нет.

Я вздохнула, тяжело так, с надрывом.

– Мари, – с укором покачала головой свекровь.

– Я трусиха, знаю… Но все равно страшно, мама, – призналась я.

Мы сидели с ней в небольшой, уютно обставленной гостиной, в мягких креслах с высокими спинками, и пили чай, неспешно беседуя обо всем понемногу.

Свекровь ласково погладила меня по волосам.

– Ребенок – это счастье, милая, особенно когда он желанный. А вы с Роном оба ждете этого малыша. Разве не так?

– Так… Но лучше бы дети зарождались и развивались отдельно от родителей, – проворчала я.

Свекровь рассмеялась:

– Ты сама себя накручиваешь. Чего конкретно ты боишься?

– Смерти, чего же еще…

– Умереть при родах? Но, Мари, у аристократов этого практически не случается! У нас сильные маги. И практически у каждого рода есть божественное благословение.

Я с недоумением посмотрела на свекровь: а при чем тут боги и их благословение?

– Не знаешь, – догадалась она. – А Рон, конечно, и не подумал тебе рассказать. Мы, те, кто сейчас находится на самой высокой ступени общества, все отмечены благословением того или иного божества. Отсюда и богатство, и везение, и удача, и все остальное. Чем беднее род, тем слабее бог, который его благословил.

– А есть те, у которых не имеется благословения?

– Из аристократов – нет. Это крестьяне, торговцы, горожане. Они живут, молясь богам, но не имея их благословения. Именно поэтому мы стараемся заключать браки с равными себе – чтобы увеличить не только материальные блага, но и умножить благословение. Но именно поэтому же и были созданы Родственные Души. Когда боги желают влить новую кровь в род, они соединяют людей разных сословий. И тут уже никто не может поспорить с их решением.

– Так Рональд психовал, когда узнал, что мы с ним Родственные Души, потому что боялся потерять благословение?

– Рон? – свекровь мягко улыбнулась. – Рон в последнюю очередь думает об этом. Нет, он просто не желал жениться. Ни на ком. А тут его буквально заставили, да еще и сами боги. Гордыня Рона не вынесла подобного удара. Поэтому он, как ты выражаешься, и психовал. Но, возвращаясь к теме нашего разговора: мы – сильный род, в родстве с самим императором, а того благословил бог-основатель. Поэтому я уверена, что с тобой при родах не случится ничего дурного. Тем более, ты – солнечная ведьма, первая за последние столетия. Боги не просто так даровали тебе такую огромную силу. Думай об этом, когда снова испугаешься родов.

Я в очередной раз вздохнула. Для меня, дитя другой, безмагической, цивилизации, подобные слова были всего лишь отговорками.

Роды начались точно в срок. Я настолько была перепугана всем происходившим, что толком и не заметила их. На краю сознания мелькнула свекровь, выпроваживавшая Рональда из нашей спальни. Затем до меня, пребывавшую в шоке, донеслись незнакомые женские голоса, то ли спорившие между собой, то ли звавшие меня.

Пришла в себя я от резкого неприятного запаха, похожего на нашатырь.

– Отлично, роженица пришла в себя, – довольно заявила высокая плотная женщина в коричневом костюме. – Тужьтесь. Ребенок скоро пойдет.

Я тужилась, отдыхала, когда мне говорили, и снова тужилась. Боли практически не было – магия, куда ж без нее.

Наконец, по ушам резанул детский крик. И практически сразу же голос одной из магичек объявил:

– Поздравляю, у вас сын. Теперь можете отдохнуть.

Сын… Я родила сына… Эта фраза никак не желала укладываться в моей голове. Я – мать. У нас с Рональдом сын…

Рональда пустили ко мне минут через двадцать после окончания родов, после того, как меня привели в порядок и запеленали младенца, уже довольно сопевшего.

Рональд зашел в комнату, бледный, осунувшийся. Сразу видно – переживал, и сильно.

Подойдя ко мне, он несколько секунд смотрел на сверток у меня на руках, потом перевел взгляд на меня, наклонился, прижался своими губами к моим губам. Оторвавшись через пару секунд, он произнес:

– Спасибо, любимая.

Я довольно улыбнулась.