Товарищ император - Александр Авраменко Страница 47

– Ч-что ЭТО?!! Кати без всякого смущения отмахнулась:

– А, ерунда. Засос, мама. Мой Саша меня очень любит, а поскольку мы с ним очень долго не увидимся, только на Новый Год, то последнюю ночь в поезде мы провели вместе…

На этот раз сиятельная Княгиня Анастасия Волконская упала в обморок по-настоящему…

* * *

Иосиф Джугашвили отложил в сторону пухлый томик, задумчиво взглянул в крохотное заиндевевшее окно. На улице было ужасно холодно. Ему, человеку привыкшему к райскому климату Кавказа, всегда казалось, что снег – понятие относительное. Ну, видел его на вершинах самых высоких гор. Иногда, впрочем, не слишком часто, он выпадал и у них в Грузии. Но сейчас, выходя за водой к деревенскому колодцу, он понял, наконец, что такое СНЕГ. Хорошо, хоть пошёл по «политической» статье, а не по уголовной. «Экс» Тифлисского отделения Государственного Банка могли расценить как простой грабёж, и тогда что? Сахалин? Там, по слухам, намного страшнее, чем здесь, в глухой Туруханской деревушке…

«Камо», счастливчик, удачно избегнул ареста, а он, Иосиф, попался жандармам. Здесь он не один такой. Ссыльных в округе много. По местным меркам. Но всё же горец сторонится этих лощёных, рафинированных партийцев, говорящих со странным акцентом, ведущих бурные пустопорожние диспуты. Приглашали и его, как соратника. Но… Едва Джугашвили попытался выступить с оппозиционным предложением, как его просто подняли на смех! Причём, даже не выслушав, хотя, как убедился Иосиф, он полностью прав, найдя подтверждение своей мысли у Энгельса. Господа революционеры высмеяли его акцент. Да, он, Джугашвили, плохо говорит по-русски. Но ничуть не хуже, чем большинство из этих курчавых «товагищей», попавших в Туруханск по собственной глупости или наглости. Когда Иосиф с товарищами по ячейке бежал под пулями жандармов, рискуя жизнью, чтобы пополнить скудную партийную кассу, эти вот, так называемые вожди фракций и течений, прожигали эти деньги в Швейцариях и Лондонах, швыряя официантам «на чай» добытые потом и кровью народные рубли. Эти «апостолы геволюции» со знанием дела рассуждали о достоинствах пудинга перед овсяной кашей, о вкусе лягушачьих ножек и чёрной икры. Зато практически ничего не знали из самой великой книги всех времён и народов, «Капитала» Маркса. Так, набор трескучих фраз, за которыми скрывалось всего лишь желание сладко пить и вкусно есть. Ну, ещё пользоваться прелестями безотказных «соратниц по борьбе» с кровавым режимом царизма, угнетателя всех трудящихся. Нет, ему, Иосифу, сыну Виссариона, тифлисского сапожника, с ними – не по пути… А что это там стрекочет? Никогда такого звука не слышал… Звук между тем нарастал, становился всё громче. Длинным, давно нестриженным ногтем поскрёб толстый слой инея – бесполезно. Бычий пузырь покрылся вдобавок слоем льда. Что-то мелькнуло в тусклом свете полярного дня, заслонило окно. Звякнула немытая посуда от сотрясения почвы. В сенях гулко бухнуло, потом там затопали, обивая обувь от снега. Затем дверь распахнулась, и в облаке пара появились двое. Грузин с удивлением смотрел на гостей. Один, повыше, булл ему хорошо знаком – ответственный за поднадзорного подпоручик жандармского управления Колокольчиков. Второй… В белом коротком полушубке, на котором красовались неизвестные ему погоны со звёздочками в трёх просветах, перепоясанный портупеей с сумкой на боку и необычно маленькой кобурой. На голове неизвестного красовалась шапка с поднятыми и завязанными на голове ушами. Кокарда чем-то напоминала большой венок с опять же большой алой звёздочкой.

– Вообще то, гостей принято приветствовать стоя.

Негромко произнёс одетый в незнакомую форму. Джугашвили торопливо выпалил:

– Не дождётесь, сатрапы! Колокольчиков извиняюще произнёс, обращаясь к офицеру:

– Господин полковник, я вас предупреждал – дикий-с, горец.

Ого! Полковник?! Наверное, армейский. Но ему, то, ЧТО тут делать, в Богом забытой туруханской деревне в три двора? Между тем ПОЛКОВНИК, остановив словесные излияния жандарма, своим глуховатым голосом произнёс, пристально вглядываясь в молодого грузина:

– Я имею честь разговаривать с ТОВАРИЩЕМ Сталиным?

Иосифа словно обожгло – вот оно, то самое партийное прозвище, которое ему так нужно! Сталин! Стальной, несгибаемый человек! Он поднялся, а ПОЛКОВНИК продолжил фразу:

– Значит, вы и есть тот самый Иосиф Виссарионович Сталин-Джугашвили?

Словно не верил. Грузин медленно кивнул головой. На лице офицера появилось облегчение, и он сделав шаг назад, полез в свою квадратную сумку:

– Иосиф Виссарионович, собирайте свои вещи. Согласно договорённости между Генеральным Секретарём мурманской Коммунистической Партии товарищем Птицыным, и Его Императорским Величеством господином Николаем Вторым Романовым, вас передают в Мурманскую Социалистическую Республику.

Джугашвили раскрыл рот от изумления: его ПЕРЕДАЮТ? В СОЦИАЛИСТИЧЕСКУЮ РЕСПУБЛИКУ, КОММУНИСТИЧЕСКАЯ ПАРТИЯ? Да что же это такое? Но тут засуетился Колокольчиков. Завистливым голосом произнеся:

– Повезло тебе, абрек! Ты не представляешь, как повезло! Собирайся, давай, на улице МАХИНА ждёт…