Академия магов. Первые уроки - Андрей Один Страница 47

Годы спустя Эрик время от времени доставал и рассматривал ту фотографию, где весь их курс запечатлён на фоне ворот Штарндаля, а на уровне второго этажа верхом на ковре восседает улыбающийся в бороду Асфарг. Такие молодые и беззаботные… Жизнь раскидала их кого куда, как говорится, иных уж нет, а те далече. А сколько всего пережить пришлось – ни в сказке сказать, ни пером описать.

Но всему тому еще суждено произойти, а пока можно не задумываться над будущим, по крайней мере ближайшим – он уже вполне освоился в Академии и теперь не променял бы ее даже на самый престижный университет Голдтауна.

После обеда, когда Гека получил заказанную им деталь туалета, они наконец смогли отправиться на пляж, да не одни, а целой компанией. Проходя мимо статуи Венеры, Таисия заметила:

-Уж если зашел сегодня разговор о древнегреческих мифах, то и я хочу кое-что небезынтересное добавить. Слышали историю про Париса и яблоко раздора? Если кто не читал или подзабыл, напомню: во время очередного праздничного застолья олимпийских богов не приглашенная на торжество богиня раздора Эрида подбросила на пиршественный стол яблоко, на котором было начертано слово 'Прекраснейшей'. Разумеется, сразу же возник спор, кому должно принадлежать яблоко; на обладание им и соответствующий титул претендовали три богини – Гера, Афина и Афродита. Зевс, отказавшись сам выступить в роли третейского судьи, приказал препоручить то дело Парису. Каждая из богинь, чтобы склонить чашу весов в свою сторону, стала предлагать щедрые дары: Гера пообещала власть над всей Азией, Афина – удачу в военных делах, Афродита – любовь красивейшей из женщин Земли. Подумав, тот принял предложение Афродиты. Правда, обычно стыдливо умалчивается, что Елена Прекрасная к тому времени уже была замужем за греческим царем Менелаем, и даже являлась матерью прелестной дочки Гермионы.

-Вот так дело! Неужели не нашлось симпатичных девчонок среди незамужних?

-Про то мифология умалчивает. Кстати, а как бы ты поступил на месте Париса?

-Я? Скорей всего, принял бы предложение Геры.

-Ты настолько властолюбив?!?

-Вовсе нет, однако какой у меня выбор? Я не отличаюсь особой воинственностью, и, следовательно, дар Афины для меня бесполезен. И проблемы с семьей замужней дамы мне ни к чему. Зато правителю Азии по штату полагается целый гарем, причем исключительно красавиц.

-Все с тобой ясно. А ты, Эрик?

-Скорей всего, разделил бы яблоко на три равные части. Или постарался бы найти такое решение, чтобы никому не было обидно. Может кинули бы жребий.

-За который несут ответственность другие богини – Мойры. Тогда получается, какой бы выбор не сделал Парис, он был предопределен заранее?

-Но не для самого героя: никто его насильно не заставлял принимать дар, который он не хотел. Кстати, еще одна малоизвестная деталь, на которую рассказчики редко обращают внимание: будучи в гостях у того самого царя, официального супруга Елены, Парис со товарищи похитил не только ее, но и все драгоценности царской казны.

-Очень интересно, Стало быть, так и началась знаменитая греко-троянская война? Наверное, Менелаем двигало отнюдь не чувство во чтобы то ни стало наказать беспутную жену, а стремление вернуть сокровища.

-Скорей всего. А мифологическую подоплеку подвели потом. Однозначно сказать, кто был прав, кто виноват всегда очень сложно, поскольку победители любят переписывать историю под себя.

Так, беседуя о жизни в общем и о верованиях древних греков в частности, они добрались до ближайшего пляжа. Сразу же, не раздумывая долго, побежали окунуться в ласковую морскую воду. Кому-то пришла в голову идея поискать на дне пиратские сокровища. Девушки сразу отнеслись к ней скептически, не желая портить прически, а вот представители сильного пола откликнулись охотно. Гека после нескольких ныряний вытащил на поверхность предмет, похожий на крупную раковину, но на поверку оказавшийся куском дерева.

-Вода зрение искажает, однако. Эх, были бы очки, которые пловцы используют, дело пошло бы веселее. Заказать, что ли, и их?

Эрик кроме пучков водорослей, не обнаружил ничего. Да, маска аквалангиста здесь не помешала бы.

Вдоволь наплававшись, они расположились обсыхать в редкой тени прибрежных пальм, где Таисия принялась подтрунивать над ныряльщиками:

-Ну, где же ваш чемодан с пиастрами? Даже ракушек на память не оставили?

-Попробуй сама, тогда и говори, – обиделся Гека.

-Да вот ещё. Кладоискательством как-то никогда не увлекалась. К тому же легко доступные ценности давно уж все выгребли.

-Если хорошенько поискать, глядишь, и на нашу долю чего-нибудь перепадёт! – оптимистично заявил Жозе.

-Ты хоть представляешь себе, сколько стоит снарядить нормальную экспедицию по поиску сокровищ? Да нам тут до пенсии вкалывать надо, даже если вскладчину. Если бы всё было так просто, народ бы только тем и занимался, что носом землю рыл.

-Ерунда! Наверняка найдётся немало мест, куда можно добраться и без дорогостоящего снаряжения, и где до нас ещё никто не бывал.

-Сомневаюсь, что такие существуют. Или имеешь в виду нечто конкретное?

-А как же! Надо обследовать участки острова, где к воде невозможно подобраться с берега. Хотите, попробуем?

-А когда?

-Да хоть сейчас. Почему нет, кто мешает? Вот, например, слева от нас прибрежный песок заканчивается зарослями кустарника, а дальше идут скалы. Можем пойти вброд параллельно берегу, не удаляясь далеко. Даже если и не найдем ничего, хоть с островом познакомимся поближе.

-Почему бы и нет, – неожиданно согласилась Таисия. – Если, парни, потащите наши вещи.

-Да без проблем.

-Проще будет сложить их на надувной матрац, и кто-нибудь поведёт его за собой, – вмешалась Дина.

-А его-то мы откуда возьмем?

-Я прихватила с собой. Надувать только лень было.

Из своей походной сумки она извлекла сверток, и Олаф с Гекой проворно надули розовый с веселенькими цветочками и человечками матрац. Жозе и Гека вызвались быть следопытами, идя в авангарде группы, Олаф взялся за переднюю часть матраца, ведя его за собой; сзади его подстраховывал Эрик. Девушки, за исключением Таисии, шли в арьергарде, стараясь не отклоняться в сторону от проторенной дороги.

Ровный песок под ногами постепенно стал разбавляться галькой и небольшими валунами, сменившимися дальше на каменные плиты, в трещинах которых ощущалась бахрома водорослей. Сквозь прозрачную воду можно было разглядеть косяки мелких рыбешек, испуганно шарахающихся во все стороны. Уровень дна также медленно, но верно понижался: если вначале вода не доходила и до колен, вскоре она стала почти по грудь, а когда пришлось огибать ближайший скальный выступ, и вовсе пришлось пуститься вплавь.