Демон пробуждается - Роберт Энтони Сальваторе Страница 46

Когда торговцы начинают плутовать,

Когда прекрасных женщин продают и покупают,

Когда корысть, словно болезнь, все души разъедает.

Тогда ты видишь, что твой мир окутывает тьма,

Тогда ты видишь, как вокруг горят дома,

Тогда ты чувствуешь, как под тобой земля дрожит,

И страх во мраке сгинуть тебе душу леденит.

Спасение в одном — забыть о распрях и вражде.

Лишь вместе можно устоять в любой беде.

Пойми, кто в самом деле враг тебе, кто друг,

Ведь гоблины и карлики давно сужают круг.

Пойми, что лишь неправедность твоя всему виной

И демон пробуждается, призыв услышав твой!

Песнь Джуравиля вызвала поток образов в сознании Элбрайна: сцены войны и насилия — вроде тех, которые были связаны с Дундалисом в тот ужасный день, когда напали гоблины. К тому времени, когда Джуравиль закончил, щеки юноши были мокры от слез, и сам эльф тоже плакал.

— Мы зовем этого демона дактиль, — сказал он. — По правде говоря, его пробуждение — это скорее явление мирового порядка, чем событие, имеющее отношение к какому-то конкретному существу. Мы — я имею в виду людей и эльфов — совершили ужасную глупость, однажды позволив этому ужасному созданию проникнуть в наш мир.

— И когда демон пробуждается, начинаются войны, — сделал вывод Элбрайн. — Вроде того сражения, в котором погибла моя семья.

Джуравиль кивнул и продолжил свои объяснения.

— Последний раз демон пробудился триста лет назад. В то время мы открыто торговали с людьми, и нас было тогда гораздо больше. Не столько, сколько людей, но больше. Ко’эвайл, или «смертельная война», так мы называем то ужасное время, когда погибли четверо из каждых пяти эльфов, — он вздохнул с выражением покорности судьбе. — И с тех пор у нас рождается мало детей…

— Вас уцелело так мало, что вы решили скрыться, держаться подальше от всех остальных.

Джуравиль удовлетворенно кивнул — юноша правильно понимает его.

— И тогда мы ушли в Облачный Лес и другие, не менее потаенные места. Благодаря помощи святых людей и их драгоценным дарам — магическим камням — мы сделали так, что эти места стали недоступны вторжению извне. Так мы и живем, и здесь, и там, под покровом облаков и тьмы. Нас мало; мы не можем позволить узнать о своем существовании даже тем людям, которых считаем своими друзьями.

— Среди вас есть те, кто ни одного человека не воспринимает как друга.

— Ты имеешь в виду Тантан? — засмеялся Джуравиль. — Пойми, она просто завидует тебе.

— Завидует? Чему?

— Твоей свободе, — ответил Джуравиль. — Мир открыт для тебя, но не для нее. Поверь, она не питает ненависти к тебе.

— Готов поверить в это — до нашей следующей схватки, — эти слова Элбрайна заставили эльфа снова рассмеяться.

— Да, она серьезный противник. И к тебе требовательна в особенности. Это ли не лучшее доказательство того, что Тантан твой друг? — Пожевывая травинку, юноша обдумывал услышанное. — Она знает, что тебя ждет нелегкая судьба, и хочет, чтобы ты как следует подготовился к ней.

— Что это за «нелегкая судьба»?

— О, вот это вопрос! — Джуравиль многозначительно поднял палец. — Мы не живем больше вместе с людьми, но нельзя сказать, что все отношения между нами прерваны. Именно мы, эльфы Кер’алфар, обучаем тех, кого называют Защитниками, — Элбрайн покачал головой; никогда прежде ему не приходилось слышать ни о чем подобном. — Твой дядя Мазер был Защитником, и притом одним из лучших. На протяжении почти сорока лет он охранял наши границы от гоблинов, великанов и прочих тварей. Чтобы перечислить все его подвиги, не хватит и недели.

Элбрайном овладело непривычное чувство гордости.

— И ты будешь таким же, — закончил Джуравиль. — Защитник Элбрайн.

С этими словами эльф, как это было для него характерно, неожиданно ушел. Элбрайн понял, что урок закончен и что, наверно, это был самый важный урок, преподанный ему за все время пребывания в Облачном Лесу.

— Вот здесь, чувствуешь?

Джуравиль поднял руку, прося тишины и ощупывая обнаженной и очень чувствительной ступней поверхность камня. Спустя несколько мгновений он ощутил еле заметную вибрацию.

— Очень далеко к северо-западу, — заметил Талларейш, глядя в том направлении, как будто ожидал, что оттуда на Облачный Лес вот-вот хлынет орда темных сил.

— Леди Дасслеронд известили? — спросил Джуравиль.

— Конечно, — ответил один из самых старших эльфов Кер’алфар, по имени Виллейн. — И разведчиков выслали. Они сообщают, что на расстоянии около двадцати миль от нашей долины произошел сдвиг пластов, и в земной коре возникла огромная трещина. Это далеко на севере, дикая местность, где не селятся даже люди.

— Ты знаешь, где находится это место? — спросил Джуравиль Виллейна.

— Думаю, его будет нетрудно найти, — вмешался в разговор Талларейш.

Судя по выражению его лица, он, как и Джуравиль, жаждал своими глазами взглянуть на последствия катаклизма.

— Разведчики уже преодолели разлом и сейчас движутся дальше на север, — ответил старый эльф. — Значит, они не скоро вернутся в Кер’алфар.

— Но Леди Дасслеронд должна быть в курсе, — заметил Талларейш, предполагая, что Виллейн, ярый поборник соблюдения правил, уже догадывается, что у них на уме.

— Мы можем добраться туда и вернуться обратно еще до того, как завтра зайдет солнце, — сказал Джуравиль. — Если, конечно, найдем это место.

— Птицы покажут нам, — заверил его Виллейн. — Они все знают.

Этим вечером на поляне было необычно тихо — ни одного эльфа не видно. То ли все они разошлись куда-то, то ли просто не желали показываться. Элбрайн прожил с тол’алфар достаточно долго, чтобы знать — они могли быть тут, совсем рядом, но даже он, научившийся прекрасно чувствовать лес, не заподозрил бы их присутствия, если бы они сами того не пожелали.

Тем не менее юноша был почему-то уверен, что этим вечером на поляне были только он и его противник, до поры затаившийся в густой тени.

Молодой человек задержал дыхание, когда эльф вышел на залитую лунным светом поляну.

Тантан.

Элбрайн крепко стиснул свой шест. Он не сражался с Тантан уже много недель и был настроен удивить заносчивую эльфийку.

— Я буду колотить тебя до тех пор, пока ты не выкрикнешь мое имя, — насмешливо заявила Тантан, дойдя до центра полянки.

Одной рукой она вращала эльфийский меч, а другой — сравнительно короткий кинжал, тоже деревянный, конечно. Оружие мелькало с быстротой молнии. Элбрайн прекрасно знал о сверхъестественной ловкости Тантан. Она могла одновременно и без видимых усилий подбрасывать по четыре монеты каждой рукой и жонглировать дюжиной кинжалов или горящих факелов.