Прятки на осевой - Владимир Васильев Страница 46

— Да разное. — Кекс почесал в затылке. — Злые, говорят. Живут кланами, гнезда устраивают в подвалах-тупиках. Вонища там у них, понятное дело, малышня в отбросах копошится. С кланом столкнуться — дело, говорят, малоприятное, особенно если вожаки на месте. Они ж телекинетики, как начнут швыряться чем подвернется — мало не покажется…

В этом месте рассказа Псих презрительно фыркнул:

— Да какие они телекинетики… Вранье это.

— Как это вранье? — обиделся Кекс. — Кого ни спроси — любой скажет, что бюреры владеют телекинезом и обороняются, швыряя в обидчика каменюки, железяки… короче, что подвернется, то и швыряют.

Псих ехидно ухмыльнулся:

— Вот скажи, Кекс! Если лев хочет сожрать охотника — он что делает? Подгрызает пальму, чтобы она упала и охотника пришибла, когда тот соизволит мимо пройти? Или просто хватает охотника и начинает есть?

Кекс удивленно поглядел на собеседника.

— Какую ещё пальму? На хрена льву пальма?

— Вот видишь! — назидательно произнес Псих. — Швыряться камнями телекинетику ровно столько же смысла, сколько льву подгрызать пальму. Телекинетику достаточно издалека ткнуть тебя в сердце или ещё какую жизненно важную печенку-селезенку. На хрена ему напрягаться и ворочать камни, которые, кстати, ещё не факт что долетят, а если и долетят, то попадут ли? В сердце как-то надежнее, не находишь?

Кекс крепко задумался. Странно, что он сам раньше не дошел до такой тривиальной в общем-то мысли. А ведь мог бы!

— Никакие бюреры не телекинетики, — продолжал рассказывать Псих. — Да, это довольно склочные и злобные карлики из подземелий, тут правду твои друзья рассказывают. Да, они заготавливают около своих гнезд кучи камней, каковыми действительно швыряются, если к ним кто-нибудь лезет. Но камни швыряют они не телекинезом, а куда прозаичнее — руками. Просто в темноте это не всегда видно. Видишь обычно ближнего, а камень швыряет другой, из какого-нибудь темного угла. Полагаю, корни байки о телекинезе с этого и пошли. В свалке с бюрерами куда опаснее иное: эти твари кусаются, словно бешеные шавки, а во рту у них столько всякого заразного дерьма, у-у-у… До крови если прокусит — раз-два, и заражение. Вот это реально опасно, а не выдуманный телекинез.

— Во блин, — впечатлился Кекс. — Так что, ребята врут, что ли?

— Ну, зачем же врут, — великодушно уточнил Псих. — Скорее всего они сами верят в телекинез. Из темного угла прилетело — вот и верят. Обычное дело.

Выпитое спиртное расслабило всех, даже Психа. Кекс ещё некоторое время донимал спутника вопросами, а потом неожиданно стал задремывать. Батон давно уже сполз на землю и тихо похрапывал, умостив под голову внушительных размеров кулак.

Псих тоже сонно клюнул носом, покачнулся вперед и тут же встрепенулся:

— Так! Можем поснуть. А у входа в подземелья это чревато. Глянь-ка, чем там наш здоровячек занят?

Кекс сообразил, что речь идет о псевдогиганте, которого уже минут пять было не слышно.

— Глазами или на сканере? — уточнил он на всякий случай: мало ли что имеет в виду напарник?

— Сначала на сканере.

Кекс вынул ПДА и глянул. Псевдогигант был рядом; видимо, просто утомился топать да сопеть и прилег тут же, в яме.

— Караулит, сволочь, — сказал Кекс и душераздирающе зевнул. Глаза предательски слипались. — И чего дальше?

Псих не ответил. Несколько секунд Кекс соображал почему, а потом понял, что спутник тоже уснул, как и Батон. Сидя. Привалившись спиной к бетонной плите.

— Зараза! — Кексу стало тревожно и неуютно, но перед глазами неумолимо вставала вязкая пелена, а сознание упорно проваливалось в мерцающее забытье. Как Кекс ни сопротивлялся и ни пытался вынырнуть на поверхность из этого омута, он все же утонул. Отключился. Не выпуская из рук работающий ПДА.

Минут через десять после того, как уснул Кекс, из пролома в тупике выбралась согбенная фигурка бюрера.