Корона Тафелона - Наталья Авербух Страница 46

— Даже так? — зевнул предводитель. — Ну тогда договору действительно быть.

— О чём договорились? — спросил Харлан.

— Да о чём надо, — снова зевнул Увар. — Завтра пируем, послезавтра собираемся, на третий день выступаем. Там южнее крепость взять надо. Высплюсь — расскажу.

* * *

Врени ни за что бы не надела женский наряд, если бы кто-то потрудился спросить её мнения. Но с вампирами не поспоришь. Юбка сидела на ней как на корове седло и больше всего цирюльница походила на переодетого в женское платье бандита. Она потому и предпочитала одеваться по-мужски, что так она привлекала всё же немного меньше внимания, чем в наряде, приличествующем её полу. Дака тоже не слишком радовалась: где это видано тащить на пир двух маленьких детей, один из которых на самом деле волчонок! Ольви то хныкала, то скулила, меняла облик и норовила убежать и спрятаться. Оставлять её одну было страшно. А ну как князь пошлёт своих слуг обыскать лагерь и они просто убьют девочку?! Врени взяла на руки Сагилла и посоветовала подруге не спускать дочь с рук и сесть где-нибудь поодаль, тогда, может, всё и обойдётся. На том и порешили.

* * *

Их отвели в сводчатую залу, длинную и узкую, с низким потолком, в который округло переходили стены. Вдоль стен были расставлены длинные столы, за которыми уже рассаживались люди — все одетые в такие же одежды, как и посланные князем. В глубине залы, поперёк короткой стены, на возвышении стоял стол поменьше и за ним восседал князь. По правую руку от него сидел мальчик, про которого Магда сказала, что он племянник князя, по левую — женщина и рядом с ней молодая девушка, видимо, сестра князя и её старшая дочь. Увара слуги проводили к этому столу и вампир указал наёмнику место между собой и мальчиком. В общем гаме было не слышно, о чём они говорят, но цирюльница увидела, как Увар кланяется и князю, женщине, и девушке, и мальчику, и прочим, сидящим за тем столом. Остальных не рассаживали и было похоже, что гостям предлагают самим выбирать себе свободные места, однако местные сидели так, что расположиться всем вместе у наёмников бы не получилось. Дака дёрнула увлекшуюся наблюдениями цирюльницу за рукав. Обернувшись, Врени увидела, что вокруг них стоят молодые женщины, тоже одетые в платки, юбки и жилеты, и, смеясь, объясняют что-то Даке на своём непонятном языке.

— Они говорят, — неуверенно произнесла Дака, — кто с ребёнком, тот отдельно сядет, вон там. Говорят, если это не твой ребёнок, отдай и садись со всеми.

— Давай скажем, что мой, — предложила цирюльница, но Дака замотала головой.

— Нельзя обманывать, — заявила она. — Дружбы не будет. Давай Сагилла.

Она ловко подхватила обоих своих детей и пошла за женщинами в обход длинных столов. Там, недалеко от входа оказалась ниша в стене, в которой стояли длинные лавки и круглые подставки с блюдами. Врени пожала плечами. Даже если бы она хотела, она ничего не могла бы изменить, тут слишком много людей. Да и вампир…

Князь, восседая в глубине зала, что-то говорил, указывая то на собравшихся, то на себя, то на Увара, то на племянника, то на девушку. Увар согласно кивал. Врени удалось сесть рядом с Ферко, одним из старых наёмников. Он неплохо относился к цирюльнице, которая лечила его после того боя в капище. Пусть после его лечила и ведьма, всё же без Врени он бы не выжил. Сейчас важным было то, что он знал язык Харлана, очень близкий к здешним говорам, и без него Врени была бы на пиру глухая и немая.

Вошли слуги, с трудом неся огромные блюда. Рыба, свиные и бараньи головы, птицы, зажаренные целиком, пироги… всё это водружалось на столы и после другие слуги с внушительными ножами принимались кромсать яства, чтобы выделить каждому гостю его долю. Странно было и непривычно, что на столах стояли тарелки по числу приглашённых и слуги клали на них еду, не позволяя никому самому выбирать себе угощение по вкусу. Местные, похоже, привыкли и не видели в этом ничего удивительного. Вдруг всё стихло. Заговорил князь. Он говорил долго, и по выражению его лица нельзя было понять, о чём. Врени повернулась к Ферко. Тот нахмурился.

— Вроде как приветствует гостей, — сказал наёмник неуверенно. — О дружбе с нашим Дюком говорит. О том, что мы должны подружиться… то есть с нами должны подружиться его подданные.

Врени пожала плечами и подвинула к себе тарелку. Знает она эту дружбу… с вампирами, ага. Ну, авось не отравит. Мясо плавало в каком-то ужасном холодном соусе, жгущем так, будто цирюльница пыталась проглотить уголь… там был и чеснок, и хрен и даже немного перца, который Врени пробовала-то всего раз или два в жизни. А князь всё говорил и говорил.

— По их обычаю князь выпьет чашу дружбы с каждым из своих гостей, — снова перевёл наёмник и оглядел зал. Народу собралось немало, как все сюда поместились только! Если князь намерен выпить с каждым хоть по глотку-другому, он ещё на середине зала лопнет.

Как выяснилось, лопаться князь не собирался. Слуги у его стола наливали вина в золочёный кубок, князь поднимал этот кубок, что-то говорил и передавал слугам. А уж они относили вино к выбранному гостю. Первым князь уважил племянника: видно, чтобы показать, как следует поступать в этом случае. Мальчик храбро осушил свой кубок до дна, низко поклонился и что-то произнёс. Слуги громко повторили что-то похожее на его слова и вернули кубок князю.

— Благодарил за честь вроде как, — не дожидаясь вопроса, перевёл Ферко. — У них, видно, так положено.

Врени нахмурилась. После соуса да пересоленного мяса её мучила жажда, а вина, похоже, на этом пиру не скоро-то и дождёшься. Кто-то из слуг, будто специально дожидался, подошёл с другой стороны стола и плюхнул ей на тарелку птичью ногу, а после налил какой-то подливы… цирюльница осторожно попробовала… птица была пересолена, а в подливе смешалось столько вкусов… Врени готова была поклясться, что там точно был уксус и натёртая редька и всё это ещё и пересолено и переслащено. Она с ненавистью посмотрела на княжий стол.

Увар в точности повторил действия княжьего племянника, и за ним кубок поднесли сестре вампира и его племяннице. Женщины отпили по глотку, а остальное к ужасу наёмников хладнокровно выплеснули через плечо. Видимо, так и полагалось, потому что пир шёл дальше своим ходом.

* * *

Магду на пиру умудрились разлучить с Вилем, а, может, он нарочно отошёл в сторону. Она сидела рядом с чужими людьми, местными, не тафелонцами, и хмуро оглядывала зал. Время от времени вампир делал вид, что отпивал из чаши, которую посылал гостям, но Магда точно знала, что он ничего не пьёт. Вампиры едва были способны усваивать пищу, которую не добыли сами. Вино, к тому же не заколдованное… они просто не смогли бы его проглотить. Люди рядом с ней оживлённо переговаривались, время от времени поглядывая на ведьму с заметным интересом. Один раз седоусый мужчина в коричневом жилете попытался ей что-то сказать, но ведьма отрицательно покачала головой. Местный язык звучал так, как будто все хором набрали в рот пчёл и время от времени чихали. Виля нигде не было видно, наёмники по мере того, как их обносили вином, становились всё веселее и всё охотней общались со своими соседями, а князь — Магда это хорошо видела — цепко оглядывал зал и словно смотрел каждому гостю в душу. Магда опустила голову, чтобы не дать вампиру поймать её взгляд, и мысленно принялась повторять лечебные свойства трав, отпугивающих кровососов. Почему-то на вампиров действовал не только запах, но и мысли человека, который знает, что и почему входит в этот сбор.