Одной крови - Алина Рейн Страница 46

***

Когда до школьного маскарада оставалась всего пара дней, во мне неожиданно проснулся бунтарский дух, и я решила после затянувшихся уроков прогуляться по центральным улочкам. Одна. День выдался ветреным, солнце застенчиво выглядывало из-за облаков, а потом спешило снова за ними укрыться, не успевая согреть меня своими лучами.

Я прошла уже четыре квартала, когда поняла, что замерзаю. Осенний порывистый ветер проникал под одежду, вынуждая ускориться, чтобы окончательно не продрогнуть. Людей на улицах становилось всё меньше. Стремительно портящаяся погода явно меняла планы таким же прогуливающимся, как я. Не самый лучший день для прогулок я выбрала.

Поплотнее закутавшись в любимую коричневую кожанку, решила отогреться с помощью двойного горячего шоколада с ореховой пенкой. Ну и плевать, что там туча калорий! Когда надо, тогда надо!

Кафе-мороженое «Щербет» было как раз за углом, и, войдя в его тёплый светлый зал, я поняла, что попала в рай с нежным кофейно-сахарным ароматом. Интересно, так ли пахнет в раю? Не знаю, но всё может быть. Я на секунду замерла и закрыла глаза, принюхиваясь к благоуханию свежей выпечки. Может, еще круассан взять? Выдержит ли моя фигура эту атаку?

Старательно поправляя растрепавшиеся от ветра волосы, я пробираюсь стойке, где уже толпятся такие же замёрзшие, как и я, клиенты. Но меня неожиданно отвлекает громкий звонок моего телефона. И, как всегда, когда стараешься как можно скорее выудить звонящий мобильник из кармана джинсов, он предательски выскальзывает из рук.

Жар от чужого горячего напитка я почувствовала почти сразу. Но вот на осознание произошедшего потребовалось несколько секунд, в течение которых я только и могла, что судорожно хватать открытым ртом воздух. На меня сердито смотрел Крис, почему-то испачканный во что-то коричневое. И тут до меня дошло! Пока я старалась поймать падающий телефон, я выбила кофе из рук парня, который как раз возвращался от кассы. Как я могла его не заметить, входя в «Щербет»? Хотя неудивительно, сюда набилось уже человек тридцать.

Мы стояли друг напротив друга: Крис – рассерженный, я – ошеломлённая, и оба молчали.

– Что ты тут делаешь? – это первое, что пришло мне в голову. И я тут же мысленно отругала себя. Нужно было просто извиниться и уйти, но я буду не я, если не ляпну какую-то глупость в самый неподходящий момент.

– А на что это похоже? Или мне уже нужно спрашивать разрешения у тебя, чтобы прийти выпить кофе?

Вот как он может злиться и выглядеть при этом таким привлекательным?

– Нет, прости… – начинаю рыться в сумке в поисках салфеток, чтобы хоть как-то исправить эту нелепую ситуацию. Но тщательно подобранные слова её только портят. – Я просто… волновалась. Как ты себя чувствуешь?

– Это не твоё дело. Ты ясно дала понять, что мои чувства тебя не волнуют! Не задерживаю.

Он уже хотел уйти, и мне надо было бы смириться с этим, но что-то дёрнуло меня, а я в свою очередь дёрнула Криса за рукав его синей толстовки.

– Прости меня! – выпалила я как можно быстрее, пока он не вырвал руку и не сбежал. Не могла я смириться с холодом в его взгляде. Яркие голубые глаза теперь напоминали два айсберга – бездушные и ледяные. – Я так была занята собственными чувствами, что позволила себе забыть про твои.

– Простить тебя?! – Я никогда еще не слышала такого презрения в его голосе, что даже невольно отшатнулась. – Всё то время, пока я был в отключке, я думал, что тебя слышал, но это было так отчётливо – твой голос в моей голове! Ты повторяла мне те три слова, которые сказала тогда у Митчелла. Я видел тебя, когда мне казалось, что я сплю. Только благодаря твоему образу я смог выкарабкаться! Ты не представляешь, как тьма затягивала меня, как омут, и окружала. Но именно ты вытащила меня. Я очнулся, когда услышал тебя совсем рядом. И, как думаешь, я такое хотел услышать в первые минуты после пробуждения? Молчишь? А я отвечу! Пошла ты со своим прощением!

Резким движением он вырвал рукав, но я и так уже отпустила его. После услышанного моё тело перестало меня слушаться, лишь глаза с болью смотрели ему вслед. А Кристиан, не оборачиваясь, в пару шагов дошёл до двери, выкинул стакан с остатками кофе в мусорку и вышел из кофейни навстречу ветру.

***

В субботу, а именно в тот день, когда, по мнению городских старожилов клёны должны были окраситься в красный, я лежала на кровати и зубрила конспект по алгебре. Давался он мне с таким трудом, что карандаш в моих зубах уже чуть ли не стонал и звал на помощь. Пару раз звонила Розмари, она делала слабые попытки уговорить меня идти на бал. Но я не поддалась. Настроение было неподходящее для веселья и всех вытекающих юношеских последствий.

Пару раз промелькнула наивная надежда, что Крис позвонит, или напишет, или как-то по-другому даст знать, что хотел бы меня там видеть. Но потом я волевым усилием отогнала эти надежды. К чему терзать душу? Я сама сделала этот выбор, и он правильный. Да и Крис настолько зол на меня, что буквально послал при всех.

Вспоминая ту сцену, я ощущала, будто меня снова окатили ледяной водой. А ведь я так хотела забыть! Но хотеть и сделать – это разные вещи. Да и как тут забудешь, когда стоит только закрыть глаза, то возникает его лицо, полное холодной ярости. И снова я понимаю, что сама виновата в этой ситуации. Мне казалось, что я забочусь о его благе, поэтому разрываю наши отношения. Но в действительности я ведь не спросила, чего он сам хочет, и в этом была моя ошибка. Но ведь он не понимает! И уже не поймёт.

Когда осеннее солнце за окном начало клониться в сторону запада, я поняла, что голова у меня буквально разрывается от обилия непонятной информации. Графики, функции и логарифмы смешались воедино, мешая хоть как-то запоминать конспект.

Бабушка задерживалась на работе, ссылаясь на какой-то архиважный квартальный отчет, который начальник требует к понедельнику. Поэтому дом был совершенно пуст, не считая меня, конечно. И раз мне срочно необходим перерыв в учёбе, то почему бы не совместить приятное с полезным? Ну если не полезным, то точно вкусным. Натянув меховые тапочки в форме кошачьих мордашек, я последовала на кухню.

Но на полпути моё внимание привлёк неясный звук, доносящийся с внешней стороны парадной двери, будто тихие шаги сначала приблизились, потом быстро удалились. Некстати вспомнив, что на меня непонятно за что точит свой острый зуб какая-то тварь с красными глазами, мне стало не по себе. Постояв так пару минут и вслушиваясь в звуки снаружи, я всё же рискнула открыть дверь. Никого, лишь что-то тёмное и прямоугольное лежало на пыльном входном коврике. Отбросив подальше слабые сомнения, я подняла этот предмет и покрутила его в руках. Шкатулка. Возможно, из красного дерева, хотя я и не очень хорошо разбираюсь в таких материалах.

Я со скрипом открыла шкатулку. На дне, покрытом красным бархатом, покоилось чёрное кружевное великолепие, расшитое жемчугом. Нет, не бельё. Маска. Нежные велюровые завязки были аккуратно спрятаны под

изящным основанием. От восхищения, вызванного такой красотой, у меня перехватило дыхание. Я даже не сразу увидела маленькую бумажку, свёрнутую в трубочку и перевязанную атласной лентой в цвет бархата, на котором она лежала. С замиранием сердца я откинула на пол ставшую ненужной ленточку.