Выбор наследника - Галина Львовна Романова Страница 46

Устав бороться с собой, Фрозинтар сделал шаг, протянул руку к лежащему на полу «объекту»…

И едва не зашипел от неожиданности, когда женщина-магичка внезапно вскочила как подброшенная и взмахнула ножами крест-накрест.

Воздух прошили две огненные молнии, ударив наемника в грудь. Запахло паленой тканью и кожей. Одновременно тело утратило гибкость, словно он до шеи погрузился в вязкую жижу. Однако, пересилив себя, Фрозинтар вскинул руку, одним усилием мысли срывая и нейтрализуя налипшее заклинание. Магическая «маска», столь необходимая, чтобы наемник не выделялся среди людей и соплеменников, исчезла, разлетевшись разноцветными брызгами, и глазам мага и его дочери предстало самое невероятное существо, которое они могли себе вообразить.

Оцепенев, хозяева смотрели на пришельца. Адальстан Арманзор не зря стал верховным магом Эвларии — он с первого взгляда узнал драура [16], и сейчас его сознанием завладели совершенно посторонние мысли. Обладать подобным слугой было его давней мечтой. Неуязвимый, выносливый, живучий, неимоверно сильный — и в то же время не тупой, как большинство нежити. Когда-то таких делали чаще, но со временем знания оказались утраченными, то есть маги сами отказались от целенаправленного выведения подобных… э-э… существ именно из-за их неуязвимости и наличия души и памяти. Наделенный душой, слуга рано или поздно восставал против того, кто сотворил его, убивал мага и шел мстить всему роду человеческому за свою судьбу. Неуязвимость и сила делали драура самым опасным существом на свете. Он мог возродиться из горсти пепла и выстоять в одиночку против сотни воинов. С тех пор как маги всех стран договорились больше драуров не производить, было всего несколько случаев их самопроизвольного появления. А если точнее — всего три за последние четыреста лет. То есть четыре — считая и вот этого.

Но магичка не собиралась сдаваться. Она снова несколько раз взмахнула ножами, выкрикнув при этом несколько слов, и драур словно уткнулся в невидимую стену. Здесь уже пришлось поднапрячься, пробивая защиту.

Адальстан тем временем не стоял без дела. Драур был слишком большой редкостью, чтобы пренебречь возможностью заполучить совершенного слугу. Пока дочь сдерживала его, маг лихорадочно плел заклятие подчинения. Сплетенное правильно, оно сделает драура слугой того, кто снимет его. Сейчас надо лишь подчинить это существо, потом быстро завершить обряд, снять чары — и получить уникальное творение в свое полное распоряжение.

Маг уже поднял руку, чтобы сделать последний, завершающий пасс, но в этот момент наемник взглянул ему прямо в глаза:

— Н-нет. У меня уже есть хозяин!

«Он чувствует магию!» — обожгла разум Адальстана неожиданная мысль. Драур-маг! Быть не может! Поднятая вверх рука так и замерла в воздухе, а наемник быстро наклонился над Карадором.

Движение за спиной он ощутил даже раньше, чем заметил, что зрачки эльфа испуганно расширились, следя за чем-то позади. Боли от удара ножом под лопатку не было — он не чувствовал боли, — пришло лишь ощущение толчка.

— Нет! — успел вскрикнуть Адальстан дочери. — Не смей! Это…

Резкий взмах рукой — и отброшенное страшным ударом тело глухо ударилось о стену.

— …бесполезно!

Несколько рывков — и конечности Карадора оказались свободны. Не тратя времени на то, чтобы выдернуть кляп, наемник перебросил эльфа через плечо и рванулся к выходу.

Уже на пороге его догнало выпущенное магом заклинание — просто выброс энергии от досады и обиды за дочь, — но Фрозинтар лишь покачнулся, приложившись боком о стену. Торопливо, бегом, через три ступени, минуя проломы на месте дверей, пронесся мимо валявшихся тут и там тел пытавшихся остановить его слуг и охранников к тому, что еще недавно было парадным входом, а теперь превратилось в груду обломков. Ему оставалось прыжком взлететь на арку ворот и, на миг замерев тенью в надвигающихся вечерних сумерках, спрыгнуть вниз и бежать прочь, в лабиринт.

В этом нагромождении старых домишек, теснившихся безо всякой планировки на окраине столицы, он бывал уже несколько раз. Наемник знал хибарку, где его и «объект» должны были ждать посланцы старого шамана Гротха, и нашел ее безошибочно.

Домик оказался маленьким и неказистым, больше походил на сарайчик для всякой хозяйственной всячины, чем на жилище разумных существ. От падения его удерживали два других строения, подпиравшие стены с боков. Собственно, это был не совсем домик — просто над пространством между двумя хибарами сверху набросили крышу и подперли ее двумя дощатыми стенами, в одной из которых проделали дверь. Пол оказался земляным, его скрывал толстый слой мусора. В углу кое-какой очаг из камней, рядом — топчан и лавка с двумя ведрами — для питьевой воды и помойное. На топчане кучей свалены вещи.

Сбросив с плеча свою ношу, Фрозинтар перво-наперво выдернул изо рта Карадора кляп, и эльфа стошнило прямо на пол. Наемник придерживал его за плечи, пока бывшего пленника рвало недавним ужином, после чего помог выпрямиться.

Взгляд вытаращенных синих глаз уперся в лицо.

— Ты…Ты…

Руки сомкнулись на плечах. В шею уткнулся шумно сопящий нос.

— Спасибо… Я уж думал — все! Это… было… так…

Фрозинтар осторожно коснулся его руками, обнимая и совершенно не представляя, что делать, если этот ненормальный сейчас расплачется. К мужским слезам он не был готов.

— Это… было… так… Знаешь, это было так круто! — В глазах выпрямившегося Карадора блестели восторженные искорки, и ни намека на слезы. — Ка-ак ты ее! Одной левой! А чего это они тебя так испугались? Наверное, думали, что ты их всех там порвешь? Из-за меня? С ума сойти! Знаешь, Фрося…

От удивления наемник забыл все слова и только судорожно сглотнул, разжимая руки.

— К-как ты меня назвал? — прошептал он, когда обрел дар речи.

— Фрося… — Карадор как ни в чем не бывало хлопал глазами. — А что? Твое настоящее имя выговаривать больно долго, кроме того, мы с тобой не первый день знакомы, а после того, что ты только что для меня сделал… Что тебе не нравится?

— Все! — выдохнул тот, мотая головой.

— Успокойся. Между прочим, ты и меня можешь звать покороче. Знаешь, как меня называли в Лоскутном квартале? Просто Красавчик Каро! Каро! — Он протянул ладонь для пожатия. — Можешь звать меня так! Ну?

Минуту или две наемник смотрел на протянутую руку, с ужасом осознавая, что, если он сейчас до нее дотронется, все будет кончено. Исчезнет «объект», но появится друг. Друг, на которого он не имел права.

— П-прости, — прошептал тихо.