Последняя из рода - Кэтрин Эпплгейт Страница 46

Погода ухудшалась с каждым днём.

На юге, где я родилась, осень – это время, когда листья окрашиваются в невероятно красивые цвета, изредка моросит дождик, днём уже прохладно, а ночью зябко. Как же я любила такие ночи, когда вся семья сбивалась в одну кучу, чтобы согревать друг друга, запутываясь хвостами и подёргивая лапами во сне! И мы каждую ночь строили себе точно такое же убежище, как наши предки – на верхушках деревьев.

На севере осень была совсем другая. День ото дня всё чаще шли дожди, и они никак не поднимали настроения, особенно если ты не уверен, что на правильном пути.

На ступни налипала грязь, и они начинали болеть. В копыта Валлино тоже забивались грязь и листья, и Харе приходилось каждый час всё счищать. Гэмблер умудрялся оставаться чистым, но только благодаря тому, что ночи напролёт вылизывал себя.

Тоббл, настаивающий, что должен идти, а не ехать верхом, по пояс утопал в липкой жиже.

Но больше всех меня тревожил Лука. Сначала он всё время молчал и был мрачным, но при этом терпеливо выслушивал замечания Хары о том, что он еле тащится или не помогает нести вещи. Однако c каждым днём он становился всё более общительным и даже, чуть что, готовым поспорить. Неужели он из тех, кто любит плохую погоду? Или просто сначала он был застенчивым, а сейчас наконец привык к нам и расслабился? Я то и дело ловила на себе его взгляды, от которых мне становилось не по себе, однако в ответ он просто улыбался.

– Сегодня мы прибудем в Сагурию, – сказала Хара на восьмой день нашего похода по непролазной грязи. Мы шли бок о бок, а она вела Валлино.

– Столица правителя Мурдано, – сказала я.

– Да.

Великая Сагурия, Неприступная Сагурия, столица человеческого рода в Недарре. Сагурия, главный город Мурдано.

Говорят, там живёт сто тысяч человек, а также тысячи натайтов у воды. Целые районы отведены феливетам и раптидонам, а под землёй – лабиринты, прокопанные террамантами. И всё же всем очевидно, кто правит городом. Сагурия принадлежит Мурдано.

– Хара?

– Да, Бикс?

– Нам удастся пройти через город?

Она ничего не ответила, а только опустила взгляд на меч.

– Можно обойти его?

– Можно, но для этого надо сделать огромный крюк, – ответила она. – Думаешь, нам под силу ещё пятьсот километров?

Я посмотрела на нашу жалкую, голодную, мокрую и продрогшую компанию и сказала:

– По-видимому, нет. Но как идти через город? Там ведь полно солдат?

– В центре – конечно. Но на периферии царит хаос, это прибежище разного рода преступников. Так мне рассказывали. Сама я там никогда не была.

Тем временем холмистые просторы постепенно сменили камни. По дороге, тянувшейся далеко от нас справа, пройти по каменистой местности можно было по туннелям и мостам. Наш же путь оказался трудным: то вверх, то вниз по камням, а когда мы натыкались на завал, приходилось возвращаться. Но нас больше не преследовал ни Рыцарь Огня, ни солдаты, атакованные воронами, – хоть какая-то радость. Возможно, мы просто упустили их из виду. А может, они передумали гнаться за нами.

Когда стало темнеть, Хара повела нас на высокий холм, чтобы с высоты посмотреть, куда нам дальше двигаться. Оттуда я впервые увидела горы Перричи – длинную полосу каменных вершин, круглый год покрытых снегом. Они походили на бесконечную стену, и тогда я поняла, почему Хара решила рискнуть идти через город.

От вида города с холма у меня перехватило дыхание. Я не знала, что люди могут строить подобное.

– Вот она, Сагурия, – сказала Хара.

Город раскинулся на ровной поверхности, на востоке его охраняло море, а на западе – горы. Как по волшебству, облака, плывущие над ним, быстро рассеивались, и на него падали золотые лучи солнца.

– Говорят, он окружён многокилометровой стеной, – сказала я.

Хара ничего не ответила. Я видела, как она вытянула руку, словно показывая нам дальнейший путь.

– Нам надо найти место для ночлега. Завтра пойдём по дороге и скоро окажемся буквально в паре километров от южных ворот.

Я просто слушала её, потому что взгляд мой был прикован к городу.

Я изумлённо смотрела на огромный, заострённый каменный выступ, взмывающий в небо на несколько сот метров в самом центре города и похожий на каменный пирс или даже мыс. На другом конце эта каменная глыба, казалось, вырастала из стен с северной стороны, но эти стены построили люди… во что практически невозможно поверить. Каменный клинок выходил из северных стен – с обеих сторон его располагались только скалы, а затем он расширялся и образовывал плато, на котором стоял сам дворец. От плато в камне высекли наклонную дорогу, которая, достигая уровня земли, плавно переходила в широкую улицу. По обеим сторонам этой длинной дороги, в ровно высеченных углублениях, располагались магазины и великолепные особняки, выкрашенные в красно-коричневый, жёлтый и бледно-розовый цвета.

На самом верху этого чуда природы находился дворец, выполненный в самых разных стилях, что говорило о его вековой истории: каждое новое поколение достраивало то башню, то купол, то защитную стену с бойницами.

Я была поражена. Дворец казался одновременно очень старым и невероятно грандиозным, хоть и сочетал в себе разные стили. Да, меня очень впечатлил остров, но по сравнению с ним город был значительно больше, что говорило о его могуществе и процветании.

– Как можно думать ещё и о даирнах, когда управляешь таким городом? – спросила я.

– А о даирнах никто и не думает, – ответила Хара. – Единственный интерес – это власть.

– Неужели все люди только о ней и грезят? – спросила я. – О власти?

Хара похлопала меня по спине.

– Не все, Бикс. Но многие.

Она думала, что успокоила меня, но на самом деле больше заставила задуматься. Предположение, что людям нужна лишь власть, было интересным. И не только интересным, а даже в каком-то смысле полезным.