Пророчество для ангела - Ольга Мяхар Страница 45

— Жертва принята!

Все вздохнули с облегчением и тут же начали расходиться, не задерживаясь возле нашей тесной кампании. Подошел прихрамывающий кот и забрался мне на колени, устало вылизывая переднюю лапку.

— Молодец, подруга, я так и знал, что твое призвание разрешать конфликты самыми неожиданными способами нас не подведет, — заявил он мне и свернулся клубочком, видимо приготавливаясь ко сну.

— Ну, ты и хам. — Я вытолкала наглеца с колен и попыталась встать.

Ноги держали крепко, но я все равно театрально вскрикнула и осела… угу, в объятья Коула, который заботливо понес меня в каюту на руках… класс! Кот шел следом и громко выражал свое недовольство Масе, а потом тоже споткнулся, и добрый Мася тоже отнес его на руках… ко мне в кровать. Я попробовала было возмутиться, но меня пристыдили, напомнили о его героическом поведении и заткнули рот куском жареной курицы. Пришлось жевать, а потом еще и делиться ею с Обормотом, который геройски подполз ко мне на запах мяса, хромая почему-то уже на другую лапу. Вместе мы справились с едой довольно быстро, а потом я опять уснула. Как известно, магическое истощение хорошо лечится здоровым крепким сном. Магия легко просачивается сквозь расслабленное тело, задерживаясь как раз в нужных местах. Кот храпел под боком, заняв своей тушей почти всю кровать и оттеснив меня к стенке. От его шубки исходило приятное тепло, и я сонно подумала, что он очень напоминает грелку, с чем и уснула.

Проснулась я ранним утром от громких криков на палубе. Сонно приподнявшись и обнаружив отсутствие кота, я прислушалась. Там матерились, причем сильно и, похоже, всей командой. Изредка я улавливала свое имя, но в таких оборотах, что уши вяли на корню. Тут в дверь чем-то грохнули, я подпрыгнула и кубарем скатилась с кровати.

— Пусти меня к ней Мася, я ее еще разок в жертву принесу… такую! — По голосу я узнала капитана, оравшего все, что он думал в мой адрес.

Так, надо подумать, что конкретно я успела натворить за столь короткое время. Может, я страдаю лунатизмом и вылезла ночью на палубу, где… ну, к примеру, спилила мачту, или порвала паруса. Представив себя, спящую с пилой и ножницами в руках, лазящую с гнусным хихиканьем по кораблю, я сильно засомневалась в своем психическом здоровье. Из горла вырвался смешок.

— Она еще и ржет, — взревела дверь и завибрировала от следующего удара, — пусти, Мася, я тут капитан, или кто?! Это вообще моя каюта. Мася!

— Нет. — Коротко и ясно, я умилилась, как меня все-таки любят, вон даже ночью караулят. — Коул велел ее не выпускать, пока он не разрешит.

Эээээ…, чего?! Меня что, тут заперли? Я обалдело стояла посреди комнаты в одних подштанниках (кстати надо еще выяснить, кто это меня так неприлично раздел, и залепить этому кому-то в глаз), и туго соображала, все более и более возмущенно глядя на дверь. Ах, он распорядился! Ах он сказал! Ну козел, щас ты у меня получишь! Убью…

Капитан взревел белугой, но тут в дверь грохнуло с другой стороны, и она рухнула с петель на Масю. Тот откинул ее в сторону и вместе с капитаном удивленно осмотрел меня: я стояла, закутанная по пояс в простыню, с всклоченными после сна волосами и ярко горящими зелеными ведьмовскими глазами. У меня было такое выражение лица, что пропустили сразу. Это правильно.

Я взлетела на палубу, от меня шарахнулись матросы, которые столпились неподалеку от входа, интересуясь событиями. А события развивались. Я огляделась и тут же его увидела. Коул, нахмурившись, шел ко мне. Иди, иди, будет больно. Разряд, вспышка, и сильный грохот. Воздух сжался до плотности камня и шарахнул ему в грудь. Коула смело с пути, послышался плеск за бортом. Я довольно отряхнула руки, и, пошатываясь, пошла посмотреть что происходит за бортом, а то еще утонет — спасай его потом. Какой-то матросик, впечатленный размером истерики, предложил мне руку, которую я радостно приняла, опершись на нее всем своим весом. Матрос крякнул, но выстоял, и даже отволок к перилам, где и оставил. Я наклонилась вниз…, и ничего не увидела. Поверхность воды была ровной и почти спокойной. Я заволновалась.

— Коул. — Жалобный крик не принес результатов.

Утопила. Кошмар! Я наклонилась еще ниже, почти свесившись вниз, тут перед носом мелькнула черная когтистая рука и схватила меня за шкирку. Я пискнула и рухнула в воду, подняв тучу брызг.

Все были довольны, команда столпился у правого борта, радостно хохоча и делясь впечатлениями. Я вынырнула вся мокрая и недоумевающая. Вода — ледяная. Подняв голову, я увидела демона, который уцепился когтями рук и ног за доски борта, помогая себе шипами крыльев, и весело мне улыбался. Я тоже улыбнулась, не в силах на него злиться: еще секунду назад я думала, что убила его и сейчас просто радовалась тому, что он жив. Коул осторожно спрыгнул вниз, и я с удивлением увидела, что вода доходит ему только до пояса. Подплыв поближе и уцепившись за протянутую руку, я наконец сообразила, что корабль нашел-таки дном небольшую мель, на которую и встал.

— Эй ты, ведьма, ну-ка поднимай свою прелестную задницу на борт и как хошь колдуй, но сними мое корыто с мели.

Кот, сидевший неподалеку от капитана с перемазанной в сметане мордочкой захихикал. Я надулась и позволила Коулу поднять меня на борт. С его когтями и шипами у него это получалось гораздо лучше, чем вышло бы у меня. Обнимать его за шею было необыкновенно приятно, сопя при этом в ухо… Но все хорошее когда-нибудь кончается, и вскоре я уже стояла на палубе под выжидающим взглядом капитана, вся такая мокрая и несчастная.

— Ладно, иди переоденься, даю тебе пять минут. — Сжалился кэп.

Я кивнула и пулей метнулась в каюту. Приведя себя в порядок, одевшись, умывшись и причесавшись, я вернулась на палубу и приступила к осмотру мели. Побегав с пол часа от одного порта к другому и заставив всю команду прыгать за борт и замерять мне ее ширину и расстояние, на которое она отстоит от днища, я села с ворохом промокшей бумаги на доски, щурясь от яркого солнца, и начала изучать загадочные каракули. Вскоре я сдалась и потребовала переводчика. В итоге каждый матрос сам объяснял мне свои записи.

— Ну как, — капитан уже в пятый раз задавал мне этот вопрос.

Я же в наглую лежала на палубе в центре пентаграммы и грелась на солнышке, параллельно накапливая энергию для будущего заклинания. Шаман, правда, возражал против всяких там иероглифов на досках, но когда я рассеяно заикнулась о том, что главным компонентом большинства заклятий служит сердце врага и посетовала на его отсутствие, то мгновенно подобрел и даже помог мне чертить знак смерти и жизни, ползая вслед за мной по доскам и подавая мелки. Ну просто прелесть.

— Ллин, ну ты скоро? — Кот тяжело дышал, на жаре ему было не уютно в своей шубке, но он не уходил из чистого любопытства, ожидая нового чуда в ближайшие пол часа.

Я потянулась, громко зевнула и… перевернулась на живот.

— Это заклятье может меня убить, если не хватит сил, так что советую всем набраться терпения до… вечера.

Разочарованный вздох был мне ответом.