Закон отражения - Анна Клименко Страница 45

– Полагаю там же, где ты видел ее в последний раз. Я сомневаюсь, что в ближайшие дни она сможет покинуть свое жилище… Если вообще когда-либо поднимется на ноги.

Дэйлор, тяжело дыша, поднялся. Кисти рук распирало изнутри, с каждым соприкосновением обломков костей сознание пугливо съеживалось, норовя спрятаться в непроглядном мраке беспамятства.

Но боль эта не шла ни в какое сравнение с тем, что ощутил Шениор с последними словами Старшего.

– Зачем ты это сделал? – его голос упал до едва различимого шепота, – чем она помешала тебе?

Вампир пожал плечами.

– Она же ведьма. А ведьмы ведут непримиримую войну с такими существами, как я. Это… Это была честная битва, только и всего.

Внезапно по его лицу скользнула тень.

– Ведьма, особенно человеческая ведьма, несет в себе опасность для того, кто осмелится быть рядом. Она – как червь, подтачивает Путь, до тех пор, пока он не переломится, и изменить это – не в ее власти, – задумчиво разглядывая Шениора, пробормотал Старший.

Затем, словно какая-то неприятная мысль посетила его, поморщился, встряхнул головой – и уже самым обычным тоном продолжил:

– Я пришлю целителя, Ваше Высочество.

Шениор не проронил ни слова. Но, когда Старший был уже на пороге, обронил:

– Эта ведьма подобрала меня в лесу. Значит, я уже давно проклят?

Вампир только развел руками.

– Возможно, что и так. Ты пытаешься выдать за простую признательность то, что таковой уже не является.

Помолчал минуту, хмуро взирая на застывшего в ожидании дэйлор, а потом, как бы невзначай, добавил:

– Лунный Цветок и Полуночный Волк уже вернулись в Гнездо. Похоже, что люди и в самом деле готовят вторжение в Дэйлорон… Хотя лично мне это кажется несусветной глупостью.

И вышел.

Шениор так и остался стоять посреди кельи. Известие о грядущей войне вызвало только вялое удивление – не больше. Он даже сам себе удивился – враги идут на Дэйлорон, а он воспринял это, как будто вовсе и не его земля в опасности…

Но в сердце прочно угнездились боль и беспокойство о несчастной, брошенной умирать в лесной хижине. Ярость, ненависть, досада разрастались в груди черным пузырем… Затем он лопнул, затопив разум ледяной волной злости – к Старшему, за то, что сделал, и к самому себе – за то, что не смог предугадать такого поворота событий – и защитить ее – такую славную, и такую несчастную.

Дэйлор снова вспоминал тепло ее глаз, улыбки, мягких ладоней – и это воспоминание никак не желало увязываться с тем, что сказал про ведьму древний вампир, Норл д’Эвери…

Шениор растерянно огляделся. Зрение выхватило из колышущегося, размазанного пятна реальности табурет – он осторожно сел и положил распухающие руки на колени. Так, чтобы спокойно дождаться целителя.

Он должен был что-то предпринять. Но что? Глупо вызвать Старшего на дуэль – и погибнуть? Или попробовать бежать, чтобы найти Миральду?

Шениор только скрипнул зубами. Он даже не знает, где ее искать… Да что тут говорить – он даже не знает, жива ли она!..

На глаза навернулись злые слезы.

Ничтожество. Ты самое настоящее ничтожество, Шениор д’Амес. И тебе ли претендовать на корону Дэйлорона, если ты не можешь помочь одной-единственной женщине?

Стук в дверь.

Спохватившись, Шениор заморгал, пытаясь высушить слезы. Спросил, пытаясь хотя бы создать иллюзию твердости в голосе.

– Кто там?

– Мудрая Сова, целитель.

– Входи, – буркнул дэйлор.

И отчего-то не удивился, увидев, как за Мудрой Совой в келью на цыпочках скользнула Миртс.

На ее бледном личике застыл испуг – как у нашкодившего ученика, прекрасно осознающего свою вину. Она жалко улыбнулась и молча стала в углу, дожидаясь, пока целитель приведет руки Шениора в порядок.

Дэйлор, в свою очередь, тоже не торопился заговаривать с ней – только ощутил неприятную тяжесть там, где прошло древко стрелы.

Мудрая Сова осторожно потрогал багрово-синюшные запястья.

– Im lesso kern alt.

Целители Гнезда предпочитали изъясняться на древнедэйлорском, утверждая, что язык этот как никакой другой подходит описанию недугов. Шениор же почему-то считал, что они это делали исключительно из желания казаться особами таинственными и могущественными, обладающими тайным знанием.

– Ek’t der soll.

Шениора так и подмывало сказать, что он сам не дурак, видит, что кость сломана – но промолчал, скорчив унылую физиономию.

Мудрая Сова гордо вздернул подбородок, невесомо положил свои тонкие пальцы на запястья Шениора, подкатил глаза и забормотал что-то неразборчивое. Дэйлор ощутил, как вверх, к локтям, поползло тепло. Веки потяжелели; захотелось зевнуть…

– Akreito.

Он удивленно захлопал глазами. Все?..

Руки были полностью здоровы. Необъяснимо для того, кто не видит Силы – но – факт.

– Благодарю, – он торопливо поклонился целителю. Впалые щеки Мудрой Совы слегка зарумянились; легкий кивок в ответ – и благочинная фигура неторопливо покинула келью.

Шениор же остался один на один с Миртс.

Она все также стояла в углу, испуганно взирая на Шениора – ему даже стало чуть-чуть смешно.

– Жаль, что мне не довелось выполнить миссию вместе с вами.

Девушка вздрогнула, будто эти слова разбудили ее ото сна, рассеяно провела рукой по волосам, отчего робко перестукнулись бусины в косичках.

– Ты… не держишь на меня зла?

Шениор усмехнулся.

– А что, следует? Я все еще надеюсь, что ты не меня хотела убить. Хотя в ведьму стрелять тоже не стоило.

Миртс передернула плечами и нахмурилась.

– Я чувствовала, как она собирается тебя атаковать. Что мне оставалось делать? Даже то, что всемогущая Судьба снова свела вас – тебя и эту странную женщину – еще не говорило о том, что она тебя оставит в живых. И я… я и представить не могла, что та стрела достанется тебе!

Шениор прищурился. В голове шевельнулся холодный, скользкий червячок сомнения – а можно ли доверять Миртс, Лунному Цветку, любимице Старшего?

– О, всемогущие предки! – девушка прижала руки к груди, – ты что, мне не веришь?

Выглядело это… Слишком правильно. Слишком…

– Да нет же, верю, – пробормотал Шениор – не слишком уверенно.

Миртс опустила голову.

– Вижу, не очень-то ты мне теперь доверяешь. Оно и понятно – как можно верить дэйлор, тебя подстрелившей?

Ее губы дернулись в кривой, невеселой улыбке.