Школа обольщения - Алена Медведева Страница 45

Лина

Пришла в себя от ощущения странного покачивания. Распахнула глаза и, с трудом сфокусировав взгляд, поняла, что еду куда-то, прижавшись к жесткому меху на плече монстра.

Меня похитил вер!

Оторванная голова одного из моих спутников мгновенно встала перед глазами. А еще я отчетливо вспомнила сбившуюся в кучу команду наемников. И осаждавших их чудовищ.

Живы ли они еще?

Но сейчас я не могла позволить себе такую роскошь, как волнение о ком-то другом. Вопрос собственного будущего встал ребром. С трудом повернув голову, уловила движущиеся рядом силуэты множества существ. Остальные монстры тоже были рядом.

Боги!.. От страха замирало сердце, оцепенело тело.

Вопреки ожиданиям, вер держат меня осторожно. Звериные когти не ранили кожу, пугающе мощные руки не сжимали, грозя сломать кости. Оборотень, стремительно двигаясь вперед, всего лишь поддерживал меня на весу.

Темнота вокруг постепенно светлела. Близился восход солнца. И чем светлее становилось в лесу, тем отчетливее я могла рассмотреть своего похитителя.

Происходящее не укладывалось в голове. Это был настоящий жуткий дикий зверь с оскаленной пастью и горящими яростью глазами. Отважившись бросить быстрый взгляд на морду мелькнувшего рядом оборотня, испугалась ее выражения.

«Зверь!» — билась в голове единственная навязчивая мысль.

Внезапно бег прекратился. Вер, пленивший меня, грозно рыкнул и другие оборотни исчезли. Я замерла, напряженно застыла на руках у чудовища, ожидая его дальнейших действий.

«Съест меня? Или…» — о том, что еще может сделать со мной зверь, думать не могла.

Плавно опустив меня на землю, монстр рыкнул. Совсем не грозно, я вздрогнула скорее от неожиданности. И заурчал.

Мне, ошалевшей от усиливающейся паники, в этих звуках почудилась просьба. Даже мольба. Но не угроза.

Склонившись ближе, оборотень вынудил меня попятиться. Почувствовав спиной твердую опору, сообразила, что прижимаюсь всего лишь к стволу дерева. Монстр же не отставал и теперь нависал сверху. От одного взгляда на оскаленную пасть и внимательно глядящие на меня пылающие красным глаза подступала дурнота. А зверь не унимался, он то порыкивал, иногда сбиваясь на ворчание, то просительно скулил и терся об меня головой. Облизывал рану на плече, слизывая кровь. Жесткий мех, ощущение движений его сильной шеи, устрашающая близость клыков, давление вплотную прижавшегося тела сбивали с толку. Я ожидала другого. После того, что увидела на поляне, — как минимум неминуемой гибели.

И растерялась, не понимая, как реагировать. Боль, пульсирующая в руке, притупилась.

Как хотя бы успокоиться?

Внезапно, словно вспышка какого-то озарения, в голове зазвучал чей-то голос: «Никогда не бойтесь зверя! Действуйте, прислушиваясь к своим желаниям, не отвергайте своих порывов, откликайтесь на его призыв. Он не причинит вам вреда. Никогда!»

Задохнулась от испуга, не в состоянии понять, откуда пришло ко мне это знание. Но из глубины сознания шла уверенность в истинности этих слов. А еще изумляла собственная реакция на смертоносную близость монстра. Мне хотелось не бежать без оглядки, а… коснуться его в ответ.

Схожу с ума? Но в безумии происходящего бессмысленно было искать разумные пояснения, поэтому решилась: закрыла глаза, чтобы не видеть чудовище, и подчинилась своим инстинктивным порывам.

Руки поднялись сами собой (я даже забыла о ране!), пальцы погрузились в мех, ощущая прерывистое, синхронное дыханию, движение его боков. Стоило мне дотронуться до его тела, как зверь на миг замер, чтобы в следующую секунду нетерпеливо переступить ногами и заворчать.

«Словно огромная собака, истосковавшаяся по ласке», — мелькнуло сравнение.

Реакция монстра лишь укрепила мою решимость. А нетерпеливые и умоляющие нотки в его порыкивании отозвались в душе непонятным удовлетворением.

Мохнатая туша жалась ко мне, грозя раздавить в приступе неконтролируемой радости. Невозможно было не распознать восторженные эмоции зверя. Он утробно и как-то мягко рычал, шершавым языком облизывал мои плечи, тыкаясь прохладным носом в изгиб шеи, терся мордой об мои руки и явно изводился нетерпением.

Если не открывать глаз и не видеть жутковатого облика, зверь, совершенно утративший всю первоначальную грозность, воспринимался как гигантский пес. Ликующий от встречи с любимой хозяйкой.

В рычании постепенно начали проявляться оттенки настойчивости и недоумения. Оборотень отпрыгивал в сторону, чтобы припасть к земле напротив меня, яростно встряхивал головой и вновь кидался ближе и стискивал мое тело страшными когтистыми лапами. Порой даже царапал кожу в яростной жажде добиться от меня чего-то. Но чего?

— Не рычи, — поражаясь воцарившемуся в душе покою, шикнула на монстра. — Я все равно не пойму, чего ты хочешь.

Вер замер и слегка отодвинулся. Красные глаза нашли мои. В его взгляде светился совсем не животный разум.

— Об-бер-р-рнись! — надрывно, как-то противоестественно пролаял-прорычал монстр.

И вновь нетерпеливо потерся шеей о мое плечо и мотнул головой в сторону, призывая следовать за ним туда. В лес.

«Обернись? — изумилась я, пытаясь осмыслить услышанное. И непонимающе уставилась на оборотня. Вдруг поразила внезапная догадка: — И этот туда же!»

— Я человек! Обычный человек. Я не могу превратиться в животное, — объясняя, с тревогой наблюдала за реакцией вера. Вдруг такое открытие приведет его в ярость? Вдруг он просто ошибся относительно меня? Отсюда и его добродушие. А сейчас, разобравшись, станет подобным тем убийцам, что напали на нас?