Королева Семи Палачей - Владимир Брайт Страница 45

Красавица шла рука об руку со спутником, и было не совсем ясно, кто же кого ведет: кавалер свою даму или юная леди – порочного горбуна. Дополняла картину белоснежная болонка с розовым бантом на шее, семенящая позади девушки.

Именно в таком виде странная процессия и предстала перед дежурным офицером, расположившимся возле ворот на самом первом контрольно-пропускном пункте (всего их было пять).

– Простите, с кем имею честь? – вежливо поинтересовался вышколенный охранник.

– Барон Антенвейский с невестой, – сухо представился мерзкий горбун и спустя мгновение, как будто вспомнив о чем-то важном, добавил: – А также со смышленой собачонкой по кличке Вини…

Услышав свое имя, «смышленая собачонка» выбежала вперед и села на задние лапы, игриво помахав в воздухе передними. Затем вновь опустилась на все четыре и внимательно посмотрела на офицера. Она как будто ожидала, что воодушевленный ее блестящим выступлением охранник восторженно захлопает в ладоши.

Но вместо того, чтобы просто улыбнуться, офицер поинтересовался:

– Имеются ли у сиятельных персон приглашения?

– Молодой человек, – лицо горбуна исказила неприятная усмешка, – сиятельным персонам не нужно приглашений, так как сиятельные персоны сами по себе настолько сиятельны, что не нуждаются в подобных мелочах.

«Сумасшедший», – подумал офицер, но не стал спорить с безумным бароном, вместо этого предложив проводить блестящую пару (с собачкой, разумеется) к начальнику караула.

– Я не имею полномочий решать подобные вопросы, – предельно вежливо ответил охранник, – но уверен, вы без труда договоритесь с вышестоящим начальством.

«Не договоримся», – наученная прежним горьким опытом, подумала несчастная собачка.

«Ничего у вас не получится, – злорадно подумал офицер, направляясь к небольшому красивому зданию, стоящему неподалеку. – Ничего у тебя не получится, мерзкий сифилитик», – мысленно уточнил он, сожалея о том, что такая потрясающая девушка вынуждена жить с отвратительным горбуном.

«Подобные оскорбления смываются только кровью!» – отчетливо прозвучало в голове человека, и на секунду он даже сбился со своего ровного шага.

Однако быстро взял себя в руки и как ни в чем не бывало продолжил идти дальше.

«Нервы ни к черту, – раздраженно подумал он. – Мерещится всякая ерунда. Сейчас сдам эту странную пару господину Темпту – и пусть кровосос из тайной полиции сам разбирается с сумасшедшим бароном. Если сочтет нужным, то заживо сгноит его в каземате, а если нет, отправит куда подальше. В общем, не мое дело, что он сделает с мерзким калекой, главное, я четко следовал служебным инструкциям…»

Офицер просчитал ситуацию абсолютно верно, так как вышеупомянутый господин Темпт являлся правой рукой начальника тайной полиции, жестокого и всесильного чудовища со странным именем-прозвищем Ласковый Жу. Разумеется, в обычный день Темпт навряд ли снизошел бы до того, чтобы находиться в караулке внешнего кольца оцепления. Но в связи с проигрышем Фромпом половины королевства, возможными беспорядками в городе, предстоящими торжествами во дворце и так далее все силы охраны и правопорядка были приведены в состояние повышенной боевой готовности. А беспечно веселящиеся горожане даже не подозревали, что город находится фактически на осадном положении: войска и тайная полиция ждут королевского приказа для взятия улиц столицы под свой полный контроль.

Но пока все было спокойно, и скрытое напряжение, витающее в кулуарах королевского дворца, никак не проявлялось и уж тем более не выплескивалось наружу в виде каких-либо нездоровых эксцессов.

– Господин Темпт. – Вошедший офицер придерживался строго официального тона. – Барон Антенвейский с невестой желали бы попасть на королевское торжество, но не имеют приглашений.

Человек с пивным брюшком, пучком жидких волос и равнодушно-сонными глазами на обрюзгшем лице производил впечатление владельца деревенской харчевни, а уж никак не могущественного помощника главы тайной полиции. Но внешность зачастую бывает обманчива, и в случае с господином Темптом эта прописная истина в очередной раз нашла свое подтверждение.

Легкий кивок означал, что информация офицера принята к сведению, а сам он может подождать за дверью до тех пор, пока в его услугах не возникнет надобности.

Молодой человек правильно истолковал жест и поспешил удалиться. Он не сомневался, что сумасшедший барон добром не кончит. Потому что слуги, отвечавшие за безопасность лучезарного Фромпа, стояли в рейтингах короля намного выше всех баронов, вместе взятых. И если даже они ошибались, чрезмерно рьяно подходя к исполнению своих обязанностей, то, как правило, гнев властелина был недолгим. Мудрое изречение «Король один, а завистников тьма» означало буквально следующее: лучше ошибиться тысячу раз, наказав невиновных, чем пропустить одного настоящего врага. Именно поэтому положение назойливого барона выглядело, мягко говоря, не слишком завидным. Грань, отделявшая назойливость от враждебного умысла, очень тонка. Особенно когда в решение данной проблемы вмешивается такая одиозная фигура, как правая рука Ласкового Жу…

Вошедший горбун и ослепительная красавица выглядели достаточно необычно, чтобы заинтересовать даже многое повидавшего на своем веку Темпта. Его правая бровь чуть приподнялась вверх, что для знающих людей служило верным признаком интереса, пробудившегося в этом невзрачном на вид человеке.

– Офицер сообщил, вы хотели проникнуть во дворец. – Толстенький плешивый мужичок выглядел откровенно по-плебейски, особенно на фоне молодцевато подтянутого капитана, одетого с иголочки, и убеленного сединами старца – не иначе как местного мага.

– Он был абсолютно прав! – Когда горбун говорил, с его губ слетали мелкие капельки слюны. – Мы действительно собирались на пир… А кто вы, собственно, такой, чтобы задавать вопросы великому барону Антенвейскому?

– Меня зовут Темпт, – коротко представился полицейский, – и я…

– Вот тебе, голубчик, деньги. – К ногам невзрачного толстяка упала мелкая серебряная монетка. – Сходи-ка выпей дешевого пива, чтобы не путаться под ногами у знатных господ и не мешать серьезному разговору.

Если до этого момента барон еще мог попытаться избежать печальной участи, то теперь не оставалось никаких сомнений в том, что глупец самолично выкопал себе могилу. Всем прекрасно известна прописная истина: никогда и ни при каких обстоятельствах нельзя оскорблять по-настоящему серьезного человека. А если все-таки совершил глупый поступок, то обязательно придется ответить за него по полной программе. И не важно, отдавал горбун себе отчет в своих словах или нет – с этого момента его судьба была предрешена.

После того как барон произнес роковую фразу, в комнате воцарилась гробовая тишина. Четверо солдат, их блестящий капитан и седовласый старец застыли в напряженном изумлении. Они не могли поверить в то, что кому-то может быть неизвестно имя господина Темпта.