Подземелья Дикого леса - Колин Мэлой Страница 45

— Прю Маккил, — сказал он. — Что ты здесь делаешь? — Потом пригвоздил тяжелым взглядом Кертиса. — А ты! Разбойник Кертис! Ты же должен был ее прятать в этом вашем лагере.

Потерявший дар речи Кертис повернулся к Прю за поддержкой.

— Я тоже рада вас видеть, Стерлинг, — сказала та.

Лис нахмурился.

— Все нормально, — попыталась она его успокоить. — Никакой опасности. Нам нужно было увидеться с Ифигенией и с Древом.

При упоминании Старейшины мистиков Стерлинг скорбно опустил взгляд на кружку, которую держал в лапе.

— Упокой боги ее душу, — произнес он. — Я знаю, она не любила весь этот шаблонный вздор про богов и прочее, но все равно. Упокой боги ее душу, она была замечательной женщиной.

— Да, была, — кивнул Кертис, надеясь, что печаль отвлечет лиса от темы.

Но тут тон Стерлинга снова стал суровым.

— Ну да это ничего не меняет, — сказал он и тревожно оглянулся через плечо, а потом зашептал: — Это ведь было ее распоряжение. Держать девочку в лагере. Что непонятного?!

— Кертис не виноват, — встряла Прю. — Это все я. Я не могла там сидеть. Трудно объяснить, но я почувствовала, когда Ифигения… в общем, когда ее не стало. Почувствовала. А потом меня очень сильно потянуло сюда, поговорить с Древом.

— И что? — спросил лис. — Поговорила?

— Ага, поговорила.

— Раз так, давай-ка обратно в лагерь. Да поживее. Если надо, найдем вам лошадей.

— Мы уже собираемся, — сказал Кертис. — Честно. Только хотим перед дорогой прийти в себя и немножко отдохнуть.

Стерлинг искоса посмотрел на детей и наконец сжалился.

— Ладно, но только один вечер. Чтобы к утру духу вашего тут не было.

— Договорились! — кивнула Прю. Кертис помахал лису рукой и потащил подругу к жарко горящему очагу.

— Идем, у тебя вид такой усталый.

— Мне просто надо посидеть минутку.

В каменном углублении пылал костер, и Прю села на одну из стоящих вокруг скамей. Кертис приземлился рядом. Общее приподнятое настроение толпы кое-где нарушали гости, которые тихими, ласковыми голосами утешали друг друга и улыбались сквозь слезы. У дальней стены зала на столе стоял любовно выполненный карандашный портрет старейшины мистиков, выложенный гирляндами из белых и зеленых цветочных луковиц, самых первых в этом сезоне. По другую сторону очага Септимус в красках рассказывал свою версию сражения при Пьедестале какой-то симпатичной крыске. Та застенчиво улыбалась. Прю с Кертисом смотрели в огонь.

— Ну и как там? — спросил мальчик.

Прю потерла глаза.

— Не знаю. Такой странный был разговор. Пытаюсь разобраться.

— В смысле?

— Я говорила с Древом. Точнее, оно со мной. Через одного мальчика.

— Да ну? И что оно сказало?

— Надо оживить истинного наследника. Нет, не так: реанимировать.

— М-да, — сказал Кертис и глотнул из кружки. — Странно.

— Ты понимаешь, что имеется в виду?

Мальчик посмотрел в сторону, будто перекатывая слова в мозгу.

— Никаких идей, — ответил он наконец.

— Алексей, — сказала тогда Прю. — Надо вернуть Алексея.

— Э-э-э… А-А-А! В смысле, сына Александры? Который умер?

— Да.

— Но почему? Чем это поможет?

— Не знаю. Оно сказало, что это принесет мир. И объединит три Древа.

— А их три? Есть еще такие же, как Древо Совета?

— Получается, так, — ответила девочка, уставившись в медно-рыжее содержимое своей кружки. — А еще оно сказало, что это спасет жизни мне и моим друзьям.

— Ну вот тут я не возражаю, — заметил Кертис.

— Я тоже, — попыталась улыбнуться она.

Музыканты уже перешли на небыстрый вальс, и теперь мелодию вела порхающая скрипка. Звук шагов на посыпанном опилками полу придавал музыке какой-то торжественный ритм. Дети на время замолчали, и Кертис обдумал услышанное.

— Ладно. Раз оно сказало, наверное, придется так и сделать, да? Но как именно все это провернуть?

— Найти создателей. Так оно выразилось. Надо найти их, чтобы они починили механического принца.

Мальчик устало провел рукой по лицу.

— Ну и раскомандовалось это дерево, — сказал он недовольно. — А где сейчас Алексей? В смысле, тело.

— Наверное, в каком-нибудь склепе, не знаю.

— Фу! — скривился Кертис, но тут же перебил сам себя: — Хотя, по крайней мере, он механический. А не какой-нибудь там полусгнивший труп. Так что, значит, пойдем прямо на юг, скажем им там, что надо сделать, и готово?

Девочка покачала головой:

— Вряд ли. Древо еще сказало, что другие тоже будут пытаться это сделать. И если у них получится, то беда и нам, и Древу. Судя по тому, что ты мне рассказал про ситуацию в Южном лесу, я сомневаюсь, что стоит идти открыто и всем рассказывать, что мы собираемся делать. Там наверняка полно тех, кто захочет помешать.

— Но это же ты! — воскликнул Кертис, с видом ярого патриота прижав руку к сердцу. — Дева на велосипеде! Явилась все исправить! Да все там из кожи вон полезут, лишь бы тебе помочь.

Прю сконфуженно хлопнула его по руке.

— Сомневаюсь. То есть некоторые — да, само собой. Но у нас и врагов там немало, в этом я уверена.

Мальчик согласно вздохнул:

— Блин, эти взрослые. Дай им волшебную страну, они и в ней умудрятся все испортить.

— Ага, и еще за нами охотятся убийцы-перевертыши, если ты не забыл, — добавила Прю.

Оба одновременно с усталой безнадежностью глотнули из кружек. Крыса, которую развлекал беседой Септимус, рассмеялась над какой-то его шуткой. Музыканты из своего угла объявили следующий танец, и на площадке принялись торопливо выстраиваться пары. Кертис посмотрел на подругу.

— Давай? — предложил он.

— Что?

— Иногда, если мир вокруг разваливается на куски, остается только танцевать, а? — Он встал, поклонился и предложил ей руку.

Прю робко улыбнулась. Встав со скамьи, она присела в реверансе — кажется, первый раз за всю жизнь.

— С удовольствием.

И рука об руку они пошли к остальным танцующим.

Когда пылающие энтузиазмом танцоры заполнили всю площадку, парень-скрипач шагнул вперед, зажав скрипку правой рукой и держа смычок на пальце.

— Дамы и господа, — звучно объявил он, — звери и все остальные. Следующим номером мы сыграем джигу на мотив Фантазии Колтона. Выбирайте партнеров. — И, закинув скрипку на плечо, принялся выводить скорую, энергичную мелодию, которую ансамбль у него за спиной тут же подхватил. Медведь мощно хлопал по единственной струне, натянутой на корыто, и когти его придавали низкому звучанию инструмента тоненькое эхо. Девушка с банджо, подросток со светлыми косами, сосредоточенно перебирала пальцами по струнам, выводя отрывистое тремоло. Ритм задавала гитара, на которой дико гремел усатый мужчина в комбинезоне, сидящий на перевернутом ящике из-под яблок. Музыка поднималась над толпой и вилась между балками, словно стайка крылатых фей. С самой первой нотой толпа пришла в движение, и Прю с Кертисом втянуло в водоворот танцующих, ведомых музыкантами. Скрипач иногда отнимал скрипку от плеча и выкрикивал инструкции: